Обратный отсчет: Равнина - Токацин

Вепуат дёрнул плечом. Крыло поднялось, развернулось и с треском улеглось обратно.

— Кто как, а я ничего не вижу, — нехотя признался он. — И Бласко ничего не заметил.

— Вот именно, — буркнул Гедимин. В голове уже строился чертёж стапелей и кранов, удобных для филков-строителей. «Ещё день подождём — и начнём работать. Транспортные туннели проложены, дальше будет трудно, но — ничего невозможного.»

…Кольцо-«экран» Гедимин сковал на скорую руку. Теперь оно лежало в корпусе «термобластера», закрывая внутреннюю поверхность линзы — всю, кроме узкого отверстия, пропускающего такой же узкий луч. Он, как казалось сармату, от «фокусировки» стал только ярче. Под жёлтым бликом поверхность стекла постепенно багровела и вскоре должна была порыжеть. За ней пристально наблюдали двое Джагулов — один держал заготовку, другой примерялся, как прорезать в ней отверстие под новый патрубок. Один такой патрубок, уже «приваренный» к нелепой ёмкости-ракушке, успел остыть с жёлтого свечения до тёмно-красного.

— Чего «не болтай»? — донеслось из-за спины вслед за звоном стеклянных бус. — Я дело говорю. Они красивые. И звенят. С чего им не нравиться богам?

— А я говорю — не болтай без проверки, — отозвался угрюмый Урджен. — Мало ли что звенит.

Джагзуу коротко рявкнула и снова встряхнула стеклянные низки.

— Так возьми и проверь!

— Джаарган…

— Что «Джаарган»? — перебила самка с презрительным рявканьем. — Вот ты, вот боги. Поговори с ними! Джааргану не нравится — так его и не спрашивают.

Гедимин погасил «термобластер» и оглянулся на Джагулов. Те замолчали и подались к стене, настороженно скалясь.

— Джагзуу, ты тоже… говоришь с богами?

Самка дёрнула ухом и неуверенно ухмыльнулась.

— Я? Мне-то оно зачем⁈ Что я, вождь⁈ Это их дело, вот что.

Она сгребла бусы в кулак и отодвинулась от рычащего Урджена. Гедимин молча отвернулся. «Вождь… Так ведь и я не вождь. Надо было Айзека позвать. И Гварзу. Знатоки традиций, мать моя пробирка…»

Пол под ногами едва заметно дрогнул. Гедимин замер. Он уже слышал из ущелья протяжный гул, давящий на череп. Кость-«переводчик» эти приветственные гудения не расшифровывала, но сармат привык к ним за долгие месяцы. Ещё один «гудок» — и на дне ущелья громыхнула отодвигаемая крышка шахты.

— Пришли, — выдохнул Вепуат, глядя на Гедимина сверкающими глазами. — Ну⁈ А я что говорил⁈

…Каменные мисочки на «алтарях» были пусты. Гедимин прикоснулся к ним с опаской, не сводя глаз с дозиметра. Прибор «молчал». Едва Гедимин, забрав ёмкости, поднялся в «наблюдательный» туннель, Текк’т подобрал повреждённые плиты и пополз с ними наверх. Ещё двое, держа новые пластины в пасти, замерли посреди пещеры. Их многочисленные зрачки смотрели на Гедимина. Третий змей выглядывал из туннеля, придерживая пластину зубами. Сармат глубоко вдохнул и поднял генератор защитного поля.

— Сдвигай!

…Красный ромб до половины присыпало гравием, но он ещё был виден над зубцами собранной полусферы. Гедимин постучал кулаком по каменной кромке, надавил на неё, перенося вес на руки, довольно хмыкнул и махнул растопыренной ладонью — «отбой!» Текк’т, выглядывающий из «чаши», выгнулся дугой и ушёл в скалу, не задев ни одного зубца. Через пару минут он вернулся — сполз по шахте, удерживая в пасти стопку тектоновых пластин. Существа неспешно перетаскивали их в пустой туннель — там был временный склад.

Гедимин посмотрел на шахту. Сейчас она зияла над пустой полусферой. «Завтра соберём внутренний слой — и трос подъёмника придётся укорачивать,» — думал сармат. «Надо будет переставить блокиратор. Вычесть пятнадцать метров.»

Бронированный змей высунулся из стены рядом с Гедимином и выгнул шею, перегораживая туннель. Сармат через его голову взглянул на «склад» — стопка пластин уже торчала из прохода, больше ставить их было некуда.

— Все ушли? — Гедимин окинул взглядом пустую пещеру. — Хорошо работали. Поднимешь меня?

— Асгаану нет-врут, — прогудел Текк’т, опуская голову на пол туннеля. — Очень плохо. Всегда.

Гедимин, угрюмо щурясь, забрался в открытую пасть. Текк’т почти целиком ушёл в скалу, только голова торчала наружу — так он и поднимался к стволу шахты. Гедимин старался не думать, что будет, если существо нырнёт в камень — и как вещество может быть одновременно рыхлым, пропускающим гигантское тело, и плотным, мешающим ему выпасть наружу. Про богов ему хотелось думать ещё меньше.

…Вепуат сидел на валуне над обрывом и задумчиво шевелил крыльями. Едва змей выплюнул Гедимина на тропу, он поднялся и радостно ухмыльнулся.

— Ну что?

Гедимин нехотя кивнул.

— Внешняя обшивка готова.

Он вспомнил о мисках и отстегнул от пояса ненужный мешок.

— Забирай. Так и стояли пустыми.

Вепуат ухмыльнулся ещё шире и прижал миски к груди.

— Ну вот. Теперь мы ритуал знаем. Чую, ещё пригодится…

Гедимин помянул про себя спаривание «макак».

…Новая линза была маленькой, но очень выпуклой. Заготовка для ещё одной лежала на сложенной «асбестовой» подстилке. В этот раз шлифовка и полировка прошли быстрее — Гедимин наконец освоился с материалом и рискнул включить специальный инструмент. «Как местные будут с этим возиться — не знаю,» — думал он, в очередной раз выключая агрегат — от непрерывного вращения он запросто мог взорваться. «Ручная шлифовка — занятие нудное.»

— Новый термобластер? — хмыкнул Вепуат, заглядывая через плечо.

— Для горелки такая линза удобнее, — отозвался Гедимин, рассматривая заготовку на просвет. — А для широкого луча будет насадка.

— А-а, — протянул Вепуат и неожиданно ухмыльнулся. — А ведь тринадцать дней уже прошли. Ты считал? Эта штука у тебя третью неделю. И не взрывается. И тогда не взорвалась бы. Если бы ей в тебя не тыкали. Теперь убедился?

Гедимин мигнул.

— И что? — он недобро сощурился на разведчика. Тот усмехнулся.

— То, что можно давать её филкам.

— Айзеку скажи, — буркнул сармат. — Филки от неё шарахаются.

— Привыкнут, — отмахнулся Вепуат. — Айзек им вдолбит, что это не оружие. Сначала будут