Научная дипломатия. Историческая наука в моей жизни - Александр Оганович Чубарьян

говорим о последствиях: а если бы победил фашизм, какие были бы последствия? Вообще некоторых народов не осталось бы как таковых, их просто истребили бы, вот и все.

– Большая дискуссия была по вопросу, где закончить учебник. – Чубарьян подошел к совсем «горячему». – Были предложения закончить 2000 годом, но мы решили этого не делать. Учебник должен быть навигатором, и мы довели его до наших дней.

Чубарьян: «Сложности в работе над учебником истории возникли из-за СНГ»

16.01.2014, РИА Новости

Одной из острых тем при разработке концепции нового единого учебника истории стало формирование древнерусского государства, рассказал директор Института всеобщей истории РАН Александр Чубарьян.

Российские историки, работавшие над концепцией нового единого учебника истории, столкнулись с рядом сложностей, в том числе из-за позиции коллеги из стран СНГ, сообщил руководитель рабочей группы, директор Института всеобщей истории РАН Александр Чубарьян.

В четверг Чубарьян принял участие во встрече, которую провел Президент РФ Владимир Путин с разработчиками концепции нового учебно-методического комплекса по отечественной истории. Среди сложных тем, с которыми столкнулись специалисты, ученый назвал тему формирования древнерусского государства.

«Происхождение древнерусского государства оказалось одной из острых тем. Это была трудная тема, особенно с учетом, можно сказать откровенно, позиции наших украинских коллег. Но мы нашли общее решение, в том числе и с ними», – сказал Чубарьян.

Другой неоднозначной темой, которая по-разному трактуется историками в странах СНГ, по его словам, стало формирование многонационального российского государства после присоединения Кавказа и Средней Азии. «Это основная тема дискуссий у нас со странами СНГ. В некоторых странах СНГ считают, что это был колониальный период. Но украинцы, армянское сообщество, таджики, киргизы и белорусы не стоят на этой точке зрения», – сообщил директор Института.

По его словам, в этом году ученые договорились провести дискуссию по этой теме.

Чубарьян отметил, что российские ученые при освещении этой проблемы уделили большое внимание не столько самому факту присоединения, сколько его последствиям для этих народов с точки зрения экономики, их политического веса и национального самосознания.

Среди других сложных тем Чубарьян назвал события 1917–1921 годов, которые получили определение Великой Российской революции 1917 года, включающей в себя и Гражданскую войну. События во внутренней жизни страны в 1930-е годы, по словам историка, трактуются как «советский вариант модернизации», в котором были как «плюсы», так и «минусы».

История перестанет быть непредсказуемой.

Этому должны помочь объединенные общей концепцией учебники

06.02.2014, «Парламентская газета», Юрий Субботин

Подготовлен проект историко-культурного стандарта, который должен лечь в основу будущих школьных учебников. О том, как шел процесс выработки единой концепции нового учебно-методического комплекса, – наш разговор с научным руководителем рабочей группы Российского исторического общества, директором Института всеобщей истории РАН академиком Александром ЧУБАРЬЯНОМ.

– Александр Оганович, каковы главные вехи, уже пройденные на пути подготовки новых учебников?

– Вопрос о совершенствовании преподавания истории в нашей стране обсуждается уже достаточно давно. Есть федеральный перечень, утвержденный министерством образования и науки, в соответствии с которым более ста учебников по истории рекомендованы для школы. С формальной точки зрения, это вариативность, это хорошо. Учитель, казалось бы, может выбирать. Но на деле он выбирать не может. Для этого он должен все учебники купить и по крайней мере их прочитать, что маловероятно. Поэтому на практике сложилась ситуация, когда реально используются два-три учебника в регионе.

Уже в процессе нашей работы учителя предложили нам так называемые трудные вопросы. Они не трудны для науки, но трудны для преподавания. Всего набралось 32 таких вопроса. А на двух своих последних съездах учителя высказались за то, чтобы был не один-единственный учебник, а была бы объединяющая точка зрения. Об этом же говорит и Президент.

Потому-то мы и занялись разработкой единой концепции будущих учебников, так называемого стандарта.

На моей памяти это беспрецедентное дело, с точки зрения общественного внимания. Вообще к истории сейчас очень большой интерес. И это проявилось в отношении концепции. Вначале общий тон был негативный, мол, из этого ничего не выйдет, даже браться за это не надо, но мы готовили свои варианты, вывешивали их на сайте. И прошло беспрецедентное по своим масштабам общественное обсуждение. В нем участвовали учителя, ассоциация родителей, Совет ветеранов, представители разных конфессий высказывали свои соображения. Мы встречались с писателями, отдельно с детскими писателями. Наконец люди писали нам письма. Пришло около семисот писем отдельных граждан, в которых они высказывали свои суждения. Конечно, были очень полярные точки зрения, много было критики, но если вначале была не очень корректная критика, сердитая, ворчливая, то в конце тон был уже смягченный, и преобладал позитив.

Занималась всем рабочая группа под руководством Сергея Евгеньевича Нарышкина, председателя Российского исторического общества. Он очень умело управлял процессом, а я был научным руководителем проекта. И 30 октября мы доложили о состоянии дел на заседании Российского исторического общества. После еще была некоторая доработка, устранение недостатков. Были также выездные заседания в Уфе и в Казани. В итоге 16 января мы доложили о проделанной работе Президенту. Вот так обстоит дело.

– А не могли бы вы обозначить два-три так называемых трудных вопроса?

– По трем-четырем трудным вопросам мы проводили специальные научные заседания. Конечно, наибольшая трудность – XX век. Революция 1917 года, что такое советский строй и вообще советское время. Наконец последние двадцать лет. Как освещать их в учебнике и надо ли? Было мнение, что надо закончить все 2000 годом. Затем обсуждался очень остро вопрос о присоединении других народов, их вхождении в состав Российской империи, пребывании в составе Российской империи, а потом в составе Советского Союза. Были дискуссии по поводу перестройки, распада Советского Союза – вот, собственно, основной круг больших вопросов, но были и более мелкие, которые на поверхности, – Иван Грозный и его реформы, Петровские реформы.

– И к чему в итоге пришли?

– В итоге все-таки наметился консенсус. В рабочей группе, в нашем коллективе уж точно, но и не только. Что меня удивило, взаимопонимание возникло между разными сегментами нашего общества, от левых до правых. По поводу революции мы решили взять за образец Французскую революцию. Она описывается у них не как разовое событие, а как весь революционный период. А мы взяли как единый период революции Февральскую и Октябрьскую, а также Гражданскую войну. И таким образом революция растянулась с февраля 1917-го по начало 1922 года, конец Гражданской войны.

Далее. Мы должны были дать оценку истории советского общества. Но у нас в научной литературе, в общественных кругах сложились полярные точки зрения.