История евреев в Европе от начала их поселения до конца XVIII века. Том 4. Новое время (XVII-XVIII век): переходная эпоха до французской революции 1789 г. - Семен Маркович Дубнов

в Белоруссии вводилась общая городская реформа, по которой все население городов должно было распределиться по двум сословиям: купечество и мещанство (собственно крупное и мелкое мещанство). Состоятельным евреям сначала разрешали записываться в купеческое сословие по их ходатайству, но затем стали обязывать всех евреев записываться либо в купечество, либо в мещанство в зависимости от их материального состояния (обладавшие капиталом меньше 500 рублей причислялись к мещанскому сословию). В результате подавляющее большинство еврейского населения попало в мещанское сословие, а меньшинство в купеческое (в 1783 г. пропорция была 13:1). Это повлекло за собой муниципальное равноправие евреев. В 1783 г. правительство признало право еврейских купцов и мещан участвовать в общем городском управлении, избирать и быть избранными наравне с христианами в магистраты, ратуши и городские суды. В 1784 г. в десяти городах Могилевской губернии были избраны 25 евреев на должности бургомистров, ратманов и городских судей. Однако осуществление муниципального равенства встречало немало препятствий со стороны враждебного евреям христианского мещанства и купечества. Привыкшие смотреть на евреев как на граждан низшего разряда, христианские бургомистры, ратманы и судьи недружелюбно относились к своим еврейским коллегам, избранным на те же должности, и путем выборной агитации доводили их число в городских учреждениях до минимума, вследствие чего страдали интересы евреев, особенно при судебных разбирательствах.

В области экономической включение евреев в состав городских сословий имело и печальные последствия. В то время вступил и силу закон, по которому все лица, приписанные к мещанскому и купеческому сословию и живущие в деревнях, обязаны в определенный срок переместиться в города. Христиан эта мера не коснулась, так как в деревнях они почти все причислялись к крестьянскому сословию, но больно были задеты новым законом евреи, которые в Белоруссии жили не только в городах, но и в деревнях и занимались там городскими промыслами: винокурением, шинкарством и торговлей сельскими продуктами. Белорусский генерал-губернатор Пассек, сменивший либерального Чернышева (1782), распорядился о принудительном переселении евреев из деревень в города; вместе с тем он запретил помещикам отдавать в своих имениях евреям в аренду дома, корчмы и питейную торговлю. Уроженец Полоцка, родители которого пострадали от этих мер (позже писавший по-английски Соломон Беннет), говорит: «У евреев (деревенских) отняли их пивоваренные и винокуренные заводы, постоялые дворы и прочие их промыслы. Тысячи семейств повергнуты были в нищету. Сверх того, сделаны были еще нововведения относительно торговли и ремесел». Об остроте экономического кризиса свидетельствует прошение, поданное в 1784 г. еврейскими депутатами Екатерине II в Петербурге. Прошение, состоящее из пяти пунктов, проникнуто глубоким отчаянием. Евреи жалуются, что администрация совершенно устранила их от главного их промысла — винокурения, пивоварения и шинкования не только в селах, но и в городах (в последних по вине магистратов); что уравнение евреев с христианами в муниципальных правах не принесло ожидаемой пользы, ибо там, где евреи находятся в меньшинстве, христиане не пропускают их кандидатов на городские и судебные должности, «так что еврей в тяжбе с христианами, не имея в судах заступника из своих соплеменников и не зная российского языка, может сделаться жертвой пристрастного приговора». Дальнейшие жалобы касаются произвола помещиков, владевших городской землей: они «по своей прихоти, сверх договора» взимают высокий поземельный чинш с евреев, построивших дома на их землях, и доводят жильцов до необходимости покидать свои дома; иные дома отбираются для казенной надобности или сносятся «для постройки по плану», без малейшего награждения владельцев; магистраты часто принуждают местечковых и деревенских евреев, приписанных к купечеству или мещанству в городах, строить дома в этих городах, «через что евреи в крайнюю бедность приведены быть могут, ибо, употребя свой капитал на постройку, не будут иметь капитала чем производить купечество».

Приняв это прошение, императрица передала его на усмотрение Сената, но сочла нужным дать сенаторам общее указание в следующей резолюции (1785): «Ее величество приметить указала, что когда означенные еврейского закона люди вошли уже на основании указов ее величества в состояние равное с другими, то и надлежит при всяком случае соблюдать правило, что всяк по званию и состоянию своему долженствует пользоваться выгодами и правами, без различия закона и народа». Этим либеральным указанием императрицы Сенат должен был руководствоваться в разрешении жгучих вопросов по устройству быта евреев. Но он разрешил их путем плохого компромисса между борющимися экономическими, сословными и национальными интересами. Сенатским указом (январь 1786) ходатайства белорусских евреев были удовлетворены только отчасти. В праве свободного винокурения по городам им отказано ввиду того, что там питейная торговля составляет монополию городских управлений, но было признано право евреев участвовать в торгах по откупу питейных домов у магистрата наравне с христианами. Приказ Пассека помещикам — не отдавать сельским евреям в аренду винокурен и корчем был отменен только потому, что он нарушал интересы помещиков. Признано также преждевременным принудительное переселение евреев из сел в города, где им сразу трудно найти себе пропитание. Сложный вопрос о совмещении муниципального самоуправления с кагальной автономией был разрешен так: в магистратах и судах евреи участвуют вместе с христианами, пропорционально своей численности; в общих городских судах с участием выборных еврейских заседателей должны разбираться дела не только между лицами разных исповеданий, но и тяжбы между самими евреями, гражданские и уголовные; кагалы уездные и губернские имеют право судить своих членов только по духовным делам; на кагалы же возлагается раскладка государственных податей в еврейских общинах. Что же касается прочих жалоб евреев на притеснения со стороны администрации, магистратов и помещиков, то Сенат ограничился указанием на принцип равенства внутри городских сословий («состояний»); он даже предписывает не ссылаться на прежние польские законы, отличавшие евреев от христиан, «поелику войдя они по записке их в купечество и мещанство в равное с прочими состояние и платя в казну равные подати, должны во всяком случае защищены и удовлетворены быть наравне с прочими подданными». Однако в том же указе была отклонена просьба некоторых белорусских евреев дозволить им записываться в купечество в Риге; Сенат объяснил, что «нет особого высочайшего разрешения евреям записываться в купечество вне белорусских губерний». В Риге было восстановлено только старое положение: евреям разрешалось приезжать по торговым делам на время; они должны останавливаться в особом подворье, или «постоялом жидовском дворе», и только в случае переполнения этой гостиницы администрации предоставлялось назначать приезжим и другие дома для жительства (1788).

Таким образом, уже в то время, в самом начале вступления евреев в русское подданство как-то сам собой установился принцип будущей «черты еврейской оседлости»: евреи имеют право жить только в местах, где они жили массами еще при польском