История евреев в Европе от начала их поселения до конца XVIII века. Том 4. Новое время (XVII-XVIII век): переходная эпоха до французской революции 1789 г. - Семен Маркович Дубнов

дети — незаконнорожденными, дабы они не смешались с нами». Вместе с тем было запрещено читать «Зогар» ранее тридцатилетнего возраста, а каббалистические «Писания Ари» — ранее сорокалетнего возраста, дабы не впасть в мистическую ересь. Текст херема, подписанный львовским раввином Хаимом Рапопортом и еще тринадцатью раввинами, был напечатан под заглавием «Острый меч» («Cherev pifiot») и разослан всем еврейским общинам, где он объявлялся в синагогах при подобающей обстановке — трубных звуках и погашенных свечах.

Саббатианцы и последователи Франка были, таким образом, поставлены вне закона. В каждой общине их жестоко преследовали: домовладельцы выселяли их из квартир и лавок, купцы прекращали торговые сношения с ними, в синагоги их не пускали, на улицах часто оскорбляли и били. Рассказывали, что сам Франк, скрывавшийся в одном местечке в доме своего приверженца, подвергся нападению толпы; его посетителям отрезали бороды и водили для потехи по улицам. Отверженные, вытолкнутые из своей национальной среды, сектанты в Подолии решились на отчаянный шаг. Они знали, что ими заинтересовалось католическое духовенство. Подольский епископ в городе Каменце, ярый юдофоб Дембовский, тотчас после происшествия в Ланцкороне вмешался в религиозный спор евреев и потребовал обе стороны к ответу. Раввины не подчинились незаконному требованию, сектанты же попросили епископа выдать им охранный лист против преследований со стороны кагалов. Им ответили, что просьба будет исполнена лишь после публичного их отречения от талмудического учения. После бродского херема делегаты секты заявили епископу, что они отвергают Талмуд как вредную книгу, признают своей священной книгой после Библии только «Зогар», веруют в Бога, единого в трех лицах, и в уже пришедшего Мессию-искупителя как члена этой Троицы. Это заявление подало Дембовскому надежду на обращение сектантов в христианство, хотя он подозревал, что под «Мессией» они подразумевают Саббатая или его перевоплощение, Якова Франка. Епископ распорядился опубликовать двусмысленное исповедание веры «Контраталмудистов» или «Зогаристов», как они себя называли, и решил устроить религиозный диспут между ними и раввинами. Подольские раввины получили приглашение от епископа явиться из своих городов в Каменец для оправдания воздвигнутых на сектантов гонений и для разбора религиозных разногласий между партиями. Раввины не явились: они не могли и не хотели препираться об основах своей религии с отступниками перед враждебным католическим духовенством; вдобавок они плохо объяснялись на польском языке и боялись, что вследствие неумения выражать свои мысли будут побеждены в споре. Тогда Дембовский обратился в своей анархии ко всем старостам и владельцам городов и местечек с просьбой доставить в Каменец к 20 июня 1757 года из каждой местности представителей еврейского духовенства и кагала для участия в диспуте. Тут уже кагальные старшины и раввины принуждены были явиться. Приехало 26 человек из Меджибожа, Сатанова, Ланцкорона, Бара, Гусятина и других мест. От сектантов явились их галицийский вождь Лейб Крыса из Надворны, Элиша и его сын Соломон Шор из Рогатина и другие из Подолии и Галиции — всего 18 человек.

Для прений были поставлены следующие тезисы «Контраталмудистов», представленные в форме их «исповедания веры»: 1) Мы верим во все, что заповедал нам Бог в Ветхом Завете; 2) Священное Писание нельзя точно понять разумом человеческим без особой благодати Божией; 3) Талмуд наполнен богохульством, и его следует отвергнуть; 4) Бог един и Он все сотворил; 5) Он существует в трех лицах и тем не менее неделим; 6) Бог может воплотиться в образе человеческом и воспринять все человеческие свойства, кроме греха; 7) Иерусалим никогда не будет восстановлен; 8) Мессия больше не придет; 9) Бог сам уничтожил (искупил) первородный грех; Он-то и есть Мессия, явившийся в человеческом образе. На эти тезисы раввины отвечали: на первый, второй и четвертый положительно; против третьего пункта они возразили, доказывая, что все враждебные иноверию выражения Талмуда относятся к древнему язычеству, а не к христианству. От споров же по следующим пунктам, заключающим в себе признание христианских догм, они уклонились, так как свобода суждений по этим вопросам была для них ограничена, но сослались на письменное объяснение, ранее ими поданное епископу. Диспут длился восемь дней (20 — 28 июня) и все-таки не был закончен. Окончание было отложено на несколько месяцев, но и в октябре, когда участники с обеих сторон снова сошлись, прения не были доведены до конца. Раввины мелких подольских городов, не обладавшие достаточным религиозно-философским образованием, не могли победить в споре сектантов, также плохих теологов, но пользовавшихся услугами умелых переводчиков из католических богословов, а главное — симпатиями судьи, епископа Дембовского. Каменецкий епископ был доволен уже одним выступлением партии «контраталмудистов». В их тезисах он видел явную склонность к христианской Троице, хотя был предупрежден раввинами, что саббатианцы далеки от признания Христа. Исход диспута был, в сущности, предрешен: епископ хотел доставить победу «контраталмудистам» и унизить иудейство. И он вынес следующий приговор: зачинщиков нападения на сектантов в Ланцкороне подвергнуть палочным ударам, а с местного кагала взыскать пять тысяч злотых в пользу пострадавших, вредные все книги Талмуда собирать по всей подольской епархии и публично сжигать. Представителям «контраталмудистов» было дано полномочие наблюдать за истреблением этих книг, то есть на акт мести по отношению к противникам.

В Каменце это решение было исполнено немедленно. 18 октября 1757 г. сектанты передали палачу полный экземпляр Талмуда, а тот положил фолианты в мешок, привязал его к хвосту лошади и в таком виде притащил на рыночную площадь. «Тут, — рассказывает еврейский современник, — городской писарь вступил на подиум и громким голосом прочел приговор перед всем собравшимся христианским народом, перед раввинами, посланными из округа, и другими евреями, которые принуждены были стоять здесь и слушать ругательства против нас и нашего Талмуда. Там горел большой костер, и палач вытаскивал из мешка один том за другим, раскрывал его, показывал народу еврейские листы и бросал в огонь. Раввины и прочие евреи разразились громким плачем». В следующие дни на той же площади сжигались массами книги Талмуда, конфискованные в соседних подольских городах и привезенные в Каменец. Казалось, что вернулись времена Павла IV и что скоро костры для еврейских книг будут гореть по всей Польше. Но тут произошло то, что современники называли «чудом». Новый Гаман в образе епископа вдруг заболел и умер через три недели после первого аутодафе[39]. Сектанты лишились своей опоры, и раздраженные кагалы снова воздвигли на них гонения. Гонимые обратились с просьбой о покровительстве к королю Августу III и получили от него «железный лист» или охранную грамоту (июль 1758), где обещалось покровительство тем, которые «отреклись от богохульного Талмуда и дошли до познания Бога в