Катя & 2/3 - Наталия И. Новохатская

Спустя малое время гнев сменили на милость, помянули отъехавшего генерала, мол, в его честь делается послабление.

Вслед за тем выкинули не оправдавшего надежд киллера вон из России с паспортом латвийского подданного Вадима Иванова. На все четыре стороны, скатертью дорога, транзитная виза в Финляндию и строжайшее запрещение связываться в Европе с бывшим наставником, тот, мол, специально указал. Чтобы не скомпрометировать уважаемого эксперта по безопасности. В снегах страны Суоми, как сообщили доброхоты в погонах, оскандалившийся и никому не нужный ликвидатор может наняться скотником, там наметилась нужда в рабочей силе, имеются контракты на предмет доения коров, очень милые и тихие места, особенно на первые времена.

Далее, собственно говоря – совершенно ясно, можно оставить пробел, каждый найдёт, чем заполнить при наличии горсточки ранее сообщённых фактов и малой доли воображения. Насчёт морального, так же идейного состояния новоиспечённого эмигранта-иммигранта Иванова речи не пойдёт, на те полотна есть иные мастера, может статься, они сподобятся, им виднее. Однако малость фактического материала подлежит оглашению, прозрачная событийная канва, как обозначили иные, если бы пожелали.

Итак, время шло, ползло и мчалось. Бывший киллер Вадим Иванов, оставленный на собственное разумение, неуклонно двигался с севера на юг, меняя занятия и разрешения на проживание, пока не оказался на Лазурных берегах Средиземного моря. Там он изыскал себе промысел, о котором говорить не слишком удобно, но приходится, поскольку связано с дальнейшим. Вадим Иванов, давно не Эзринь, избрал древнее занятие надзора за проституцией, в основном имел дело с российским контингентом, наводнившим в те сроки страны Европы. Сначала бывший борец за идею промышлял сутенёрским бизнесом по случаю, далее сильно вырос в профессии и стал чем-то вроде заведующего данным сектором в паре-тройке престижных отелей.

Очень помогло обстоятельство, что лично-персональные отношения он завёл с менеджером по кадрам одного из приморских отелей-флагманов, с дамой турецко-греческого происхождения по имени Ясмин. Опять же без комментариев, такие деловые пары являются отличной базой упомянутого бизнеса. Точка.

Но это не конец, а самое начало. Будучи в тесной деловой и личной дружбе с упомянутой дамой, Вадим Иванов со временем приоткрыл ей занавес персональной истории и образования, тем более, что в конфликтах с конкурентами на деловой почве он демонстрировал умения много выше средних и завидную непринуждённость в обращении с противником. Даже без огнестрельного оружия, при наличии ножа, мотоцикла и голых рук. Школа «Пети Горского» сказалась и нашла почитателей на иной почве. Вновь предельно ясно и вполне доходчиво.

Долго ли коротко и кто примеривался, нам не важно, но одним летом в августе Вадим Иванов, лично, без участия Ясмин, получил предложение. За неплохую награду и дальнейшую признательность ему поручили встретить гостя дивного Лазурного берега, который в наркотическом бреду бродит по местности и плетёт несусветное, беспокоит население и туристов. Что довольно неприятно и может сказаться на бизнесе. Клиент давно тронулся умом на почве злоупотреблений, производит отменно тяжёлое впечатление.

Американец, Пол Сидни, более, чем средних лет, худой до измождённости, с лицом свихнувшегося святого, ходит плохо, заплетаясь, недавно замечен в ближних окрестностях. Хорошо бы прекратить глупые побасёнки, но чтобы стало натурально, без ненужных последствий. Он американец – нужна деликатность.

Вадим Иванов (кстати, уже легальный резидент Бель Франс) вскоре встретил безумца, потолковал с ним на двух языках, посочувствовал, помянул писателя Федора Достоевского, тот мучился в конце жизни такой же проблемой, и посоветовал брести по миру дальше. Мол, душевные страдания, они облагораживают и искупают, Достоевский тоже так считал. (Тут следует заметить, что в школе «Пети Горского» русской литературой не манкировали, видели в ней пользу.)

Гость Лазурных берегов последовал совету и в звёздной ночи двинулся прочь, однако не ушёл далеко, упал с крутой скальной лестницы над морем и сломал шею, смерть наступила мгновенно. Вадим Иванов получил назначенный гонорар, заверил заказчиков, что клиент был досконально безумен, обильно нёс чушь про заговор бывших нацистов в Северной и Южной Америке, включал туда достижения генетики и кибернетики, жаль беднягу, начитался глупостей. К тому же в юности болтался в хипповом ашраме, ходил пешком в Шангри-Ла и спалил мозги напрочь всеми доступными субстанциями. Как дожил до таких лет – непонятно.

Тем не менее после собеседования с обречённым безумцем Вадим Иванов написал подробный рапорт без упоминания своего участия, лишь заметил, что клиент долго не прожил и упал со скалы. Однако содержание бессвязного бреда был изложено подробно и точно, несколько в ином ключе. Тоже фигурировал заговор, без участия недобитого врага, но с самолётами и специально подготовленными пилотами, идейными борцами с другим мировым злом. Они показались американцу единомышленниками, использовали статус Пола Сидни, резидента США, ценили его помощь и моральную поддержку. Бывший хиппи оказался при наследстве, жил у себя на ранчо близ одной из авиашкол, помогал новым друзьям соратникам, пока не уловил смятенными мозгами, что имелось в виду. Тогда он спешно покинул родные места, перебрался в Европу и стал мучиться той проблемой, что томила классика русской литературы.

А именно. В разгаре охоты народовольцев на царя-освободителя, пока последний был цел, хотя сильно обеспокоен, Фёдор Михайлович в беседе с другом вызвал к жизни такую дилемму-предположение. «А что, если бы мы с вами, батенька, узнали о плане покушения на императора, с датами, именами и прочими деталями? Пошли бы в полицию доложить, или как? Наверное, нет. Хотя бомбистам не сочувствуем, и Александра Второго по-людски жаль…». Примерно то же самое обкатывал в смутных мыслях Пол Сидни, однако придумал компромисс, пошёл не в ФБР, а по миру, излагая проблему, кому придётся. Дружки-соратники не стеснялись, полагая хозяина ранчо недееспособным, и знал он много. Тем более, что мозги сжёг не окончательно, надеялся, что кто-нибудь донесёт весть, и тому поверят больше.

Так оно и случилось, ровно на половину. Последний слушатель отчасти поверил, приплюсовал полученное задание, изложил сумму прописью и самым секретным способом переправил доклад за ограду одного из российских представительств в Европе. Там предположительно могли знать о местонахождении генерала Пятигорского, который незадолго до того вновь поменял место работы и делился опытом интернациональной безопасности в рамках совместного с НАТО учебного заведения. Увы, место нахождения «Пети Горского» к указанному моменту было недоступно для земных просителей, вместо информации ему носили венки ко дню чекиста.

Практически анонимный доклад (автор предстал под именем Видмонтас, позаимствовал у литовского коллеги по школе, нашёлся такой, в семейной истории у него имелись крупные счёты с «лесными братьями») не привлёк особого внимания, адресаты прочитали и посмеялись, вспомнив недавний анекдот из тех мест.

В начале лета пара