Катя & 2/3 - Наталия И. Новохатская

российских служащих при штаб-квартире в Брюсселе заехала на Лазурные берега для отдыха и буквально на пороге отеля была нагло ограблена среди белого дня, у женщины вырвали сумку и были таковы на мотоцикле. Возмущенные россияне побежали в объединенную полицию городов Антиб и Жуан Ле Пэн, отсидели в очереди пострадавших три часа и в конце ожидания встретились с инспектором местной полиции, отвечавшим на жалобы обиженных туристов. Тот отнёсся к россиянам без душевного тепла, напомнил, что здесь им не Брюссель, и предложил посмотреть альбом с лицами в количестве четырех томов. Хотя вряд ли поможет, а о том, чтобы вернули хотя бы ваучеры для гостиницы – речи нет. Кстати, не ваш ли телефон – небрежно спросил инспектор и показал старую затрёпанную модель, пара заявила, что в сумке была новая «Нокия».

Россияне, даже пребывая в шоке, поняли, что их грубо провоцируют, отказались от чужого старья и не стали смотреть криминальные альбомы. В конце безуспешного собеседования инспектор преподнёс на подпись протокол, исполненный на компьютере, пока стороны препирались. И на бумаге обнаружилась суть анекдота, который потом обошёл служебные российские круги в Европе. Инспектор значился как Эрик Шампань – с ударениями на последних слогах. Пострадавшая дама очнулась от шока, перевела на русский язык и поняла, что беседу записал Эрик Шампанский. Почти по Жванецкому: инспектор, видите ли, французской полиции, Эрик, понимаете ли, Шампанский. Нарочно не придумаешь.

Отчасти утешившись, россияне покинули отделение, придя к выводу, что в этих краях полиция и криминал находятся в тесной дружбе, одни грабят среди бела дня, другие корят пострадавших за неосторожность, не говоря уже о провокациях. Далее, слегка загорев и откупавшись (в отель их пустили по факсу, без ваучеров), пара уехала в Брюссель, распевая по дороге совместно сочинённую частушку такого содержания: «Кто в Антибе не рискует, тот с Шампанским и не пьёт!»

По такому весёлому поводу, доклад из департамента Шампанского не вызвал иных ассоциаций, подумалось, что покойный американец изложил дело инспектору и в отчаянии бросился со скалы, Шампанский его достал.

Однако, когда кончился август и наступило известное 11 сентября, россказни сумасшедшего американца Пола Сидни, переданные странным типом по имени Видмонтас, получили иное освещение, поскольку… Понятно.

Тем не менее таинственный Видмонтас обратного адреса не оставил, запоздалое донесение заложили в долгий ящик и пострадавшую сторону знакомить не стали. Те тоже оскандалились по части разведки, сами не дознались, а предупреждениям (фиктивный Видмонтас был не один) верить не стали, сочли за бред. Так что бедняга Пол Сидни лишился остатка жизни вовсе зазря, мог бы делиться вплоть до 11 числа.

(Как с крушением империи зла, так и с потрясением основ американской демократии – в обоих случаях спецслужбы обеих сверхдержав оказались в полном минусе. Стесняются, частично признают, но денежки своих налогоплательщиков исправно тратят, хотелось бы знать на что? Это не комментарий, это просто так.)

Теперь проехали и продолжили жизнеописание французского резидента Вадима Иванова. (Кстати, опять же интересно, чем уважаемые европейские власти руководствуются, предоставляя гражданство, мягко так скажем – кому попало? Хотя дело отнюдь не наше.) Тем не менее подданный пятой республики, Вадим Иванов продолжал вести означенный образ жизни, никто его особо не беспокоил, лишь однажды между делом он помог наследникам другого безумца, тоже родом из Штатов. Старик, натурально выживший из ума, бесконечно проживал на вилле при набережной волшебного местечка Монтрё (в соседней Швейцарии), имея привычку разгуливать вдоль озера Леман при маскараде: то в ковбойском наряде, то при костюме наполеоновского маршала либо в неопознанном стиле, более всего напоминающем швейцарский, имеется в виду не страна обитания безумца, а отель с рестораном. Наследникам, надо думать, до чертей надоело любоваться живописными фотками, они напряглись и через двадцать пятые руки попросили о помощи, скрывшись в очень глубокой тени. Или они были кому-то крупно должны, и кредиторы поторопили события. Задание досталось Вадиму Иванову, он обошёлся со старцем деликатно, тот не заметил в послеполуденном сне.

Следует обозначить, что на протяжении дальнейшего безмятежного бытия сутенёр и ликвидатор Вадим Иванов не расстался с привычкой осведомлять российские спецслужбы о разных деталях, которые до него доходили. Регулярно, под псевдонимом «Видмонтас», в основном при помощи электронной почты, он вычислил примерные адреса и помнил какие-то имена. Однако сведения были пустяковыми и ответов не получалось, что вполне понятно, получатели опасались провокации.

Главный эпизод настоящей эпопеи мы, с общего позволения опустим, оно живописно крайне, но вполне лишнее, «День шакала» по пост-советски требует иного автора с иным стилем, если сподобятся. Мы начнём с конца.

Когда, исполнив крупный заказ на горной дороге, ликвидатор Иванов позаботился о собственной дальнейшей судьбе. Не обязательно быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, что в финале хорошо оплаченного проекта имелся особый пункт. Исполнители подобных проектов долго не живут, они, как правило, не дожидаются основных сумм и не успевают распорядиться авансом. Во избежание известного результата указанный киллер-профи заручился гарантиями для того, чтобы убрать его самого стало невыгодно и несподручно. Среди гарантий имелись несколько убедительных фотографий и, главное, уникальное ожерелье от Картье, опознаваемое на раз.

Терминатор исполнил заказ, находясь близко на склонах и не преминул сделать снимки тела выпавшей графини с ожерельем и без него. После чего потребовал выплаты гонорара, далее присовокупил предупреждение, что доказательства спрятаны в надёжном месте, но очень скоро всплывут, если с ним, не дай Бог, что-то станется.

Касательно надёжного места речь зайдёт непосредственно дальше, хотя опять всем понятно, если исходить из ответа в конце задачника. В оправдание невольных укрывателей надлежит сказать, что они были ни сном ни духом не замешаны в покушении и не предполагали ничего даже отдалённо подобного, пока не стало слишком поздно.

Как известно, отечественный мыслитель крепок тем умом, который в багажнике, он долго запрягает автомобиль, далее ездит на нём с ошеломляющей скоростью. Чему пишущие данные строки почти были свидетелями, так же в надежде, что иные пассажиры «летучего экипажа» смогут уцелеть на крутом повороте. Вновь проехали.

Теперь остаётся добавить, что блудный сын отчизны искал связей в отечестве долго, сложно, с обильным включением глупых заморочек, свойственных профессии. Но в результате смысл дошёл до адресатов и был таков. Что некий условный Видмонтас желает послужить России, имеет очень важную информацию, но станет иметь дело исключительно и с семьёй или близким окружением покойного учителя «Пети Горского». Это была подпись.

Насчёт условности «Видмонтаса» выяснилось без проблем, реальный выученик давно покаялся, написал служебные мемуары и трудился у себя в аналогичных структурах, где ценили знание предмета,