Обратный отсчет: Равнина - Токацин

Джегех. — Все уже сказали — и про сны, и про твою дорогу. Даже Урху сказала. Геджер же говорит — надо ехать. Поднимать зверя?

«Если в том, что Урджен несёт, есть молекула смысла…» — Гедимин на секунду зажмурился.

— Едем в Теккех, — сказал он, угрюмо щурясь. — Надо посмотреть. Вдруг… вдруг там нужна помощь.

Вепуат хрюкнул в респиратор и, заглушая рвущийся смех, ударил в ладоши. Джагулы рявкнули.

— Ага! Непременно надо заехать в Теккех. Далеко он? Найдёте дорогу?

…Силы возвращались быстро — мозг, искря и плавясь от новой информации, подхлёстывал тело, как мог. Через час Гедимин выбрался на спину зверя и сел там, придерживаясь когтями, под недовольное хмыканье Вепуата. Разведчик вылез из-под брони раньше. Зверь где-то бежал трусцой, где-то шёл быстрым шагом, — только слышно было, как свистит во внутренних полостях перекачиваемый воздух. Сармат старался смотреть на небо — от часто меняющихся пейзажей рябило в глазах.

— Это ты правильно придумал, — сказал Вепуат. — Город столько лет без присмотра… Помощь им там точно нужна. Послезавтра кислотный ливень, потом похолодает — а у них все крышки потрескались. И еда… Плантации там точно вымерзли. Даже древесный жир взять негде. Несколько тысяч народу, без еды, безо всего… М-да, задачка.

Гедимин болезненно сощурился.

— Думаешь, это всё не бред? Они, и правда, все живы? Все, кто там… валялся пеплом?

Вепуат посмотрел ему в глаза.

— Думаю, скоро мы увидим.

…Снег вокруг гигантской кальдеры растаял. Гедимин повернулся и увидел на горизонте дым — судя по его расположению, в этот раз сарматы зашли в Сфен Огня с другой стороны. Джагулы притихли, прижали уши и укрылись за выступами брони. «Как от обстрела,» — мелькнуло в голове Гедимина. «Будто в этот раз угроза не разлита в воздухе, а… Hasu!»

Назвав себя идиотом, он схватился за сигма-сканер. На экране — прямо под ближайшими столбами раскалённого воздуха, бьющими из складок лавы — проступили вертикальные шахты, соединённые коридорами и изрытые нишами. Внутри мелькали плохо различимые сгустки мицелия в «асбестовых» накидках и кованой броне. Гедимин успел увидеть, как на костяной тачке с полозьями волокут куда-то пыльные мотки троса, прежде чем в его запястье — и в сигма-сканер — вцепился Вепуат.

— Твой сканер где⁈ — Гедимин отобрал руку и сердито сощурился — от резкого движения снова зачесались изнутри «отрастающие» пальцы. Вепуат только отмахнулся.

— Кейек разгорелся! Видел? Внутри уже плюс тридцать! А вон тут, тут… Видишь? Они делают горячие камеры! Плюс пятьдесят уже, смотри!

Гедимин хмыкнул.

— Плюс тридцать? Холодно. Хорошо, ещё одежду… где-то взяли. С разбитыми крышками не прогреешься…

Он нашарил сканирующим лучом колодец, где недавно выбивал из стенки кейек. Нишу ещё не залепили, только сгребли к ней раскатившиеся камешки. Их горка накалилась до двух сотен градусов, и сгустки мицелия, проходя мимо, старались к ней свернуть и погреться.

Луч сдвинулся, и Гедимин увидел камеру на выходе из шахты. В неё на собранном наспех подъёмнике втаскивали мотки тросов. Костяные шпульки местами истрескались, верёвки спутались, и существа разматывали их и переплетали по три вместе. Канат подъёмника тоже был тройным, и обращались с ним осторожно. «Один такой трос держит пару тонн,» — вспомнил Гедимин, глядя, как Сэта скручивают верёвки — уже не по три, а по девять. «Но — это новый. А сколько всё это здесь пролежало, и где… Странно, что вообще в пыль не рассыпалось. Всё-таки местные врут про двадцать тысяч лет. Тогда и пыли не осталось бы. А у них вон — повязки, накидки, подъёмник рабочий…»

— Ага, это у них механизм, — пробормотал Вепуат, глядя на экран сканера. — А сами крышки… что они думают с ними делать? Замазать глиной? Ну, может, для первичной герметизации…

Сааг-туул остановился. С его спины уже хорошо просматривались столбы раскалённого воздуха над «фумаролами»; сами шахты прикрывал козырёк застывшей лавы.

— Подождите нас тут, — сказал Вепуат погонщикам. Они устроились на загривке зверя и пытались заглянуть за каменный уступ; уши у них были прижаты, но желания поскорее удрать Гедимин не заметил. «Ну да, само собой. Понятный город лучше непонятной штуковины. Интересно, что там сейчас с показаниями дозиметра…»

С лавовых ступеней уже был слышен подземный гул, скрежет и стук. Выломанную часть крышки ближайшей шахты задвинули до упора, открыв широкий проём. Гедимин направился к нему, думая, как лучше пролезть к механизмам, но подойти не успел. Шахту накрыло плазменным облаком.

— Чужаки в Теккехе! — взревело что-то внутри огненного столба. — Прочь! Прочь!

Плазма вскипела, раздуваясь во все стороны, и поднялась волной. Гедимин ошалело мигнул, вскинул руку — и услышал за спиной вой четырёх глоток.

— Дураки в Теккехе! — заорал Урджен; его голос легко перекрыл рёв пламени. — Кто открыл для вас ворота? Кто вас вытащил? Как вы их встречаете⁈

Огненная волна замерла — и, стремительно меняя форму, рухнула в шахту. Джагулы взвыли.

— Где вожди Теккеха? — крикнул Урджен. — Где их благодарность⁈ Так-то они встречают Геджера⁈

Гедимин развернулся к Джагулам, но Вепуат дёрнул его за локоть — из шахты снова ударил столб пламени, на лету принимая гуманоидную форму. Сгустки плазмы отращивали конечности, размытые огненные силуэты сжимались и уплотнялись, — ещё секунда, и у «фумаролы» выстроился кривой клин из полутора десятков Сэта. Гедимин только и успел скользнуть взглядом по расшитым накидкам, кованым браслетам и чешуйчатой броне, — существа с протяжным шипением опустились на колени.

— Теккех просит прощения за непочтительность, — заговорил, подняв голову, Сэта в «цацках» главного жреца. — Теккех помнит чёрную броню и гиганта на пороге теней. Мы не узнали тогда твоего имени… Хеттшер?

Вепуат смущённо хмыкнул и толкнул Гедимина в бок.

— Другие города знают его как Хеттийиррна. А я — Хетпу, — он снова толкнул сармата в бок и шагнул вперёд. — Ну, хорошо, что вы добрались без проблем. И одежда не разложилась за столько-то лет. Да вставайте уже! Мы пришли помочь, а не мешать. Из мёртвого города сделать живой