Обратный отсчет: Равнина - Токацин

не нарушат волю Пламени, — эхом повторил один из «жёлтых» вождей. — Никто из Улгех. Пламя возьмёт своё.

— Улгех ещё служат Кьюссам? Выполняют их волю? — голос Айзека стал странным, почти незнакомым. Чёрные Джагулы глухо зарычали, жёлтые — почти уткнулись в гравий.

— Больше нет. Пламя сильнее, — признал кочевник. — Сильнее Кьюссов. Сильнее Улгех.

— Слово Кьюсса не стоит пыли, — прорычал чёрный Джагул. — И те, кто с ними…

— Джелег не спросили! — рявкнул Урджен, показывая клыки.

— Я слышал ваши клятвы, — отозвался Айзек. — Пока вы верны им, Пламя будет благосклонно. Мы не откажем вам в воде, лечении и убежище. Дом воды будет открыт. Можете наполнить бурдюки. Вставайте!

Урджен удивлённо рявкнул.

— Вождь Ардзаг! У них много нужного. Они теперь наши. Возьми трофеи!

Двое его сородичей придвинулись ближе, жадно глядя на чужаков. Гедимин поморщился.

— Да, — отозвался Айзек. — Пусть будет так. Идите за водой — и несите ценное. Вы навредили Пламени. Пора возмещать.

Джагул, уже поднявшийся на ноги, пригнул голову и вздыбил гриву, недобро глядя на сарматов.

— У нас мало пищи! Зверь ранен — где нам её взять⁈ Не забирай…

Урджен оскалился.

— Ты клялся перед Пламенем! А ну…

Айзек ударил кулаком о ладонь.

— Тихо! Нам не нужна ваша еда. Подстилки и горшки тоже оставьте себе. Мы не будем ломать ваши печи. Ты знаешь, о чём разговор. Знаешь лучше меня.

Джагул медленно склонил голову.

…Две параллельные вереницы кочевников тянулись по склону — одни поднимались из ущелья и складывали что-то в ячеистые поддоны, другие спешили обратно с полными бурдюками воды. Что в ячейках, Гедимин не видел — заслоняли столпившиеся филки и Джагулы. Чуть поодаль от толпы, рядом с двумя чёрными силуэтами, светился белый посох.

— Хассек прибыл, — Вепуат едва заметно ухмыльнулся. — Так и знал — делёж не пропустит.

— Ну да. На нём же разведка… — пробормотал Гедимин, очень стараясь не морщиться. Толпа у «трофеев» напоминала ему пищевую воронку над падалью. «Ладно, оружие у них нужно было забрать. Но что там ещё такого, что надо Айзеку⁈ Лучше бы налаживал добычу кейека. И „асбеста“ заодно.»

— А вот кого нужно позвать — это Сэта, — последнюю фразу Вепуат проговорил чуть громче, повернувшись к Гедимину и уже готовясь постучать по его броне. — Я возьму термочашу?

— Бери, — отозвался тот. — Но одной чаши мало. Сейчас поставлю им купол. Кто вчера участвовал? Все?

— Пять городов, — кивнул Вепуат. — И звать надо всех. Вот, ты разберись с помещением, а я поговорю с Кут’тайри. Вчера он их всех созвал — и сегодня справится.

…Пока Гедимин строил прозрачный купол и следил, как он прогревается, вереницы Джагулов иссякли. Сбоку послышалось приглушённое верещание — страж, окружённый стаей Скогнов и Броннов, осторожно приблизился к «постройке».

— Вот вчера было! — Хассинельг широко ухмыльнулся. — Но я не сказал. Никому из стражей. Не были в бою — не получат трофеев!

Он оглянулся на душевую и щёлкнул хвостовой клешнёй.

— Мастер Вепу-а взял самый большой трофей. Только — не знаю, будет ли прок. Кьюссы на них летают. Когда-то даже жили. А кто-то другой — нет, не видел.

«Ровно это я ему и говорил…» — Гедимин оборвал бесполезные мысли и сдержанно хмыкнул.

— Может, слышал какие-нибудь команды? Как Кьюссы ими управляют? Как забираются внутрь? Жабры — они ведь должны быть чувствительными…

Хассинельг махнул посохом. Джагулы, зацепленные пятном белого света, шарахнулись от него и глухо зарычали.

— К Кьюссам так просто не подберёшься. В городе все бдят. А в небе — поди найди их. С земли не слышно… А! Знаю, кто знает. Хиги. Они ловят зверей для Кьюссов. Они летучие. Им удобно.

Гедимин мигнул.

— Хиги? Из Сфена Молнии? — он вспомнил, как внезапно оказался в ловушке, и недовольно сощурился. — С вами они вроде не ладят?

Хассинельг снова махнул посохом — в этот раз в сторону, не зацепив никого, кроме довольно попискивающих Скогнов.

— Говорить можно. Могу попробовать. Скажу, что наезднику зверя нужен наставник.

— Ага, — рассеянно отозвался Гедимин. В голове мелькнуло что-то о «жидкой молнии». «Если уж налаживать отношения, то не…»

— Мастер Хеттийиррн! — раздалось из-за спины, и Гедимин, забыв о Хигах, развернулся всем телом. Кут’тайри, замотанный во все свои накидки и защитное поле поверх них, поднял руки в почтительном жесте. Вепуат, остановившийся рядом с ним, смущённо ухмыльнулся.

— Давай под купол. Зря не мёрзни. Айзек! Мы тут Сэта зовём. Ничего?

— Зови-зови! — Айзек, широко взмахнув рукой, выставил вокруг «склада трофеев» полутораметровый барьер. Джагулов, уже роющихся в ячейках, отбросило назад. Скогны злорадно заверещали.

— Первая доля — Сэта, — напомнил Айзек, обведя толпу суровым взглядом. — Дальше — Пламя. Хассинельг, ты тоже своё получишь. Хеллуг — уже получили.

Джагулы подались в сторону. Гедимин покосился на Скогнов. О них речи не было — и вроде как им ничего не полагалось, но с холма они не уходили — как и племя Хеллуг.

— Кут’тайри! — вскрикнул Вепуат. Гедимин обернулся — и шагнул к куполу. Жрец скорчился над термочашей. Одну руку он запустил внутрь, и она медленно накалялась добела, вторую — крепко прижал ко лбу над зажмуренными глазами. Его грива то вздымалась огненным языком на полметра, то опадала.

«Ку-ут-и,» — прогудело внутри черепа. Гедимин изумлённо мигнул.

— Что?

«Ку-ут-и,» — повторил реактор; тёплое волокно, прилипшее к виску, сползло на грудь. Кут’тайри вскинул голову. Его глаза горели белым огнём.

— Пламя поёт, — прошептал он, глядя сквозь Гедимина. — Пламя меня слышит.

— Оно назвало его по имени! Слышал⁈ — Вепуат толкнул Гедимина в бок. — Эй! «Элидген»! Ты поосторожнее! Это ж не Гедимин…