Ангелы и Демоны - Дэн Браун

К тому, что произошло через несколько мгновений, Лэнгдон былсовершенно не готов. Он рассчитывал, что до того, как он окажется на открытомпространстве, ему еще предстоит проползти по меньшей мере десять футов. Однакоученый просчитался. Неожиданно укрытие над его головой исчезло, и он на мигзамер, высунувшись чуть ли не до пояса из-под последнего ряда скамей. До дверейцеркви было рукой подать. Справа от него высилась скульптура, которая и привелаего сюда и о которой он совершенно забыл. С точки, в которой находился Лэнгдон,изваяние казалось гигантским. Творение Бернини «Экстаз святой Терезы»действительно здорово смахивало на порнографию. Полулежащая на спине святаяизогнулась в пароксизме страсти. Рот Терезы был искривлен, и казалось, что изнего вот-вот вырвется стон оргазма. Над святой возвышался ангел, указывая вдальсвоим огненным копьем.

В скамью над самой головой Лэнгдона ударила пуля. Ученыйнеожиданно для себя резко сорвался с места — так, как уходит на дистанциюспринтер. Не осознавая до конца своих действий и движимый только адреналином,он, слегка пригнувшись, зигзагами помчался вправо. Когда позади него прогремелочередной выстрел, Лэнгдон снова нырнул на пол головой вперед. Проскользивнесколько футов по мраморному полу, он ударился об ограждение ниши в правойстене храма. В этот момент он увидел ее. Виттория! Ее обнаженные ноги былинеестественно подогнуты, но каким-то шестым чувством американец смог уловить,что девушка еще дышит. Однако помочь ей он не мог. На это у него не быловремени.

Убийца обошел ряды скамей в левом дальнем углу церкви идвинулся в направлении Лэнгдона. Ученый понимал, что через несколько мгновенийвсе будет кончено. Убийца поднял пистолет, и Лэнгдон сделал то единственное,что еще мог сделать. Он броском преодолел ограждение и оказался в нише. В тотмомент, когда его тело коснулось мраморного пола, с колонны невысокойбалюстрады брызнула мраморная крошка: в колонну, рядом с которой он только чтонаходился, угодила пуля.

Продвигаясь ползком в глубину ниши, Лэнгдон чувствовал себязагнанным зверем. Находившийся в углублении стены предмет по какой-то страннойиронии полностью соответствовал ситуации. Это был массивный саркофаг. «Теперь,возможно, мой», — подумал ученый. Даже по размеру каменный гроб был емувпору. Подобного рода саркофаги — простые, без всяких украшений мраморные ящики— назывались scatola. Экономичная гробница. Саркофаг стоял на двух мраморныхплитах, чуть возвышаясь над полом. Лэнгдон прикинул ширину зазора, размышляя, нельзяли в него забиться.

Звук шагов раздался совсем рядом.

Не видя иных вариантов, Лэнгдон прижался к полу и подполз ксаркофагу. Упершись руками в каменные подставки, он, подобно пловцу брассом,сильным рывком задвинул торс в пространство между саркофагом и полом. Грянулвыстрел.

Лэнгдон испытал то, что никогда раньше ему испытывать неприходилось… он услышал незнакомый звук и ощутил легкое дуновение ветра у щеки.Пуля пролетела совсем рядом. Ее свист, как ему показалось, больше всего напоминалзвук, который возникает в тот момент, когда для удара заносится длинный кнут. Смрамора снова брызнули крошки, и Лэнгдон почувствовал, как по лицу полиласькровь. Собрав последние силы, он очередным рывком скрыл все тело в зазоре междуполом и каменным гробом. Ломая ногти о пол и обдирая спину о мрамор гроба,американец сумел вылезти из-под саркофага с другой стороны.

Все. Дальше тупик.

Перед его лицом была дальняя стена полукруглой ниши. Теперьон не сомневался в том, что это узкое место за каменным гробом станет егомогилой. И очень скоро, промелькнула мысль, когда он увидел направленный нанего ствол пистолета. Ассасин держал оружие параллельно полу, и дуло смотрелопрямо в грудь Лэнгдона.

Промахнуться было невозможно.

Повинуясь инстинкту самосохранения, Лэнгдон улегся на животлицом вниз и растянулся вдоль саркофага. Затем он уперся руками в пол иотжался. Из полученных от осколков стекла ран на руках полилась кровь. Однакоученый, превозмогая боль, сумел оторвать тело от пола. Прогремела серия выстрелов,и Лэнгдон почувствовал удар пороховых газов. Пули пролетели под ним, превративв пыль изрядный кусок стены из пористого итальянского известняка травертина. Струдом удерживаясь на руках и закрыв глаза, Лэнгдон молил о том, чтобы выстрелыпрекратились.

И его молитва была услышана.

Вместо грома выстрела раздался лишь сухой щелчок бойка.Обойма была пуста.

Лэнгдон очень медленно открыл глаза, словно опасаясь, чтодвижение век произведет слишком много шума. Преодолевая боль и усталость, он,изогнувшись словно кошка, удерживал свое тело в противоестественной позе.Американец даже боялся дышать и лишь напрягал слух в надежде услышатьудаляющиеся шаги убийцы. Тишина. Он подумал о Виттории и едва не заскрипелзубами, страдая от того, что не в силах ей помочь.

Нарушивший тишину звук показался Лэнгдону оглушающим. Этобыло почти нечеловеческое рычание, вызванное предельным напряжением сил.

Саркофаг над головой Лэнгдона вдруг стал опрокидыватьсянабок. Ученый рухнул на пол в тот момент, когда на него начали валиться сотнифунтов мрамора. Сила тяжести одолела силу трения. Крышка гроба, соскользнувпервой, вдребезги разлетелась от удара о пол совсем рядом с ним. Мраморный гробскатился со своих опор и начал падать вверх дном на Лэнгдона. Пока саркофаг,теряя равновесие, падал, ученый понял, что он либо окажется погребенным подполой мраморной глыбой, либо его раздавят ее края. Лэнгдон втянул голову,поджал ноги и вытянул руки вдоль тела. После этого он закрыл глаза и стал ждатьудара.

Когда это произошло, земля под ним задрожала. Верхний крайсаркофага ударился о пол в каких-то миллиметрах от его головы, и даже егоправая рука, которая, как считал американец, неминуемо будет раздавлена,каким-то чудом осталась цела. Он открыл глаза и увидел полоску света. Правая сторонагроба не упала на пол и еще держалась на краях опор. Теперь Лэнгдон смотрел влицо смерти. Причем — буквально.

Сверху на него пустыми глазницами смотрел первоначальныйобитатель гробницы. Мертвое тело, как часто случается в период разложения,прилипло спиной ко дну гроба. Скелет несколько мгновений нависал над ним,словно нерешительный любовник, а затем с сухим треском рухнул вниз, чтобызаключить американца в свои объятия. В глаза и рот Лэнгдона посыпались прах имелкие фрагменты костей.

Лэнгдон еще ничего толком не успел понять, как в просветемежду полом и краем саркофага появилась чья-то рука и принялась скользить пополу, словно голодный питон. Рука продолжала извиваться до тех пор, пока пальцыне нащупали шею Лэнгдона и не сомкнулись на его горле. Американец пыталсясопротивляться, но стальная рука продолжала сдавливать его адамово яблоко.Борьба была безнадежной, поскольку обшлаг левого рукава пиджака был прижат кполу краем гроба и действовать приходилось только одной рукой.