Екатерина Арагонская. Истинная королева - Элисон Уэйр

Екатерина горячо возразила:

– А я осмелюсь напомнить вам, милорд, что именно моя просьба, обращенная к его святейшеству, помогла королю избежать отлучения от Церкви! Моему супругу известно, что я не желаю ему зла и выказываю покорность во всех вопросах, которые не затрагивают мою совесть. Ему известно также, что в отношении законности нашего брака я скорее позволю разорвать себя на куски, чем откажусь признавать себя его законной женой!

– Я вижу, вы упрямы, как всегда. – Саффолк вздохнул. – А раз так, то мне поручено безотлагательно препроводить вас в Сомерсхэм.

– Нет. Я не поеду. Если бы я сделала это, то подвергла бы опасности себя и своих слуг. Этот дом непригоден для житья, но Сомерсхэм еще хуже. Король знает об этом, а также о моем нежелании переезжать туда.

– Король непреклонен.

– Я вам сказала, это больше не обсуждается. – Екатерина снова почувствовала, как в ней вскипает кровь.

– Мадам, если вы не поедете по доброй воле, мне придется вас заставить. Таковы распоряжения его милости.

– Я сказала «нет»! Вы разве не слышали меня, милорд?

– У меня есть приказ, мадам!

Этого допускать было нельзя! Она не поедет. Она останется здесь, и пусть они попробуют заставить ее силой. Екатерина была в таком бешенстве, что ее трясло. Не говоря больше ни слова, она встала, несколькими быстрыми шагами прошла в свою комнату, захлопнула за собой дверь и задвинула толстый дубовый засов в металлическую скобу.

– Если хотите увезти меня, вам придется сломать дверь! – в сердцах крикнула она.

Герцог стукнул в дверь:

– Мадам, выходите! Бесполезно противиться приказам короля. Вы только навредите себе.

– Я наврежу себе, если поеду в Сомерсхэм. Это меня убьет!

– Король может расценить ваше непослушание как измену.

– А я могу расценить его приказы как бесчеловечность! Он что же, хочет, чтобы моя смерть лежала на его совести?

Они спорили не меньше десяти минут, наконец герцог умолк. После короткой паузы Екатерина услышала в соседней комнате приглушенные мужские голоса. Она приложила ухо к замочной скважине.

– Я не смею выламывать дверь и брать ее силой, – говорил Саффолк. – Она тетка императора, могут быть последствия. Давайте займемся роспуском слуг. Лорд Маунтжой, созовите их всех сюда, будьте добры.

Екатерина стояла и напряженно вслушивалась в доносившиеся из-за двери голоса. Герцог зачитывал список ее домочадцев, которые должны были уйти. Такие знакомые имена, проверенные люди… И после долгих лет честной службы быть выкинутыми вон, как будто они совершили какой-то проступок. Она слышала всхлипы женщин и сама готова была расплакаться.

– Вам приказано от имени короля отныне называть свою госпожу вдовствующей принцессой, – говорил Саффолк.

– Милорд, выслушайте нас. – Это был голос капеллана отца Эйбелла. – Мы все принесли клятву верности королеве Екатерине и не можем нарушать ее, называя свою госпожу как-либо иначе.

– Мне говорили, что от вас следует ждать беды! – прорычал Саффолк. – Возьмите его и этого, второго священника тоже – да, и всех остальных, кто выкажет неповиновение, – и посадите под замок в домике привратника.

Послышалось шарканье ног, с грохотом захлопнулась наружная дверь.

– Я сегодня напишу королю и спрошу, что с ними делать, – донесся до Екатерины голос Саффолка. Потом, несколько громче, он продолжил: – Теперь те из вас, кто остаются, должны принести новую клятву верности вдовствующей принцессе.

Раздался хор протестующих голосов. Герцог корил и угрожал, а под конец прокричал, что сегодня же вечером доложит королю об их неповиновении. После этого некоторые сдались и поклялись. Екатерина с тяжелым сердцем слушала их, хотя была рада, что не лишится всех своих слуг. Они высказали возражения и уступили, принимая в соображение ее интересы.

Но потом зазвучали самые дорогие Екатерине голоса – Элизы и сестер Отвелл, а также других ее служанок-женщин. Нет, они не дадут такой клятвы!

– Тогда вы уволены, – сказал Саффолк.

Екатерина опустилась на пол и прижала ладонь ко рту, дабы заглушить протестующий крик и рыдания.

Послышались приглушенные звуки шагов, затем наступила тишина. Екатерина сидела, прислонившись спиной к двери и понуро опустив плечи. С ней остались только сестры Варгас – испанки, а потому их никто не мог заставить давать клятву. Бланш была довольно исполнительна, но ей уже пятьдесят, и суставы у нее скрипят, а вот Исабель хотя и остроумна в беседе, но ленива и почти бесполезна. Как будет скучать Екатерина по Элизе – Элизе, которая могла поддерживать связь с Шапуи! Но не только из-за этого. Ей будет не хватать веселого нрава этой девушки, ее доброты и силы. А Марджери Отвелл – она так поддерживала Екатерину в последние месяцы. А все остальные ее милые, добрые наперсницы, которых она так нежно любила…

Екатерина услышала за дверью шаги, потом голос Саффолка:

– Мадам, прошу вас, выходите!

Она не ответила. Сидя на полу, она опиралась спиной на тяжелую дубовую дверь и сжимала в руках четки.

– Мадам, вам же будет хуже, если вы продолжите упорствовать в этом безрассудстве! Умоляю вас, прислушайтесь к голосу разума.

– Ваша милость, герцог дело говорит! – Это был лорд Маунтжой.

– Ваше поведение противоречит всем разумным доводам, – снова вмешался Саффолк.

– Я не выйду и не поеду в Сомерсхэм, если только вы не свяжете меня веревками и силой не принудите к этому! – после долгой паузы ответила Екатерина. – И я не приму услуг ни одного из тех, кто присягнул мне как вдовствующей принцессе.

– Мадам, необходимые вам слуги будут заменены теми, кто более послушен его милости королю.

– Я не приму никаких других! Не имея достойных слуг, я буду спать в одежде и держать эту дверь запертой!

За дверью снова послышалось шушуканье.

– Из своенравия она может сказаться больной и не встанет с постели, или откажется одеваться, или станет делать еще какие-нибудь глупости, – услышала Екатерина слова Саффолка. – Боже мой, это упрямейшая из женщин!

– Но ей должны прислуживать как положено, – пробормотал Маунтжой.

– Очень хорошо, – провозгласил Саффолк. – Две англичанки могут остаться. Кто?

Екатерина испустила вздох облегчения:

– Благодарю вас, милорд! Я хочу, чтобы со мной были Элизабет Даррелл и Марджери Отвелл.

– Отлично. Но они не будут называть вас королевой. И вы должны выйти.

– Нет.

Послышался вздох Саффолка.

– Неужели нет другого средства доставить ее в Сомерсхэм, как только силой? – спросил Маунтжой. – Должен признаться, я нахожу эту перспективу отвратительной.

– Я тоже. – Саффолк хмыкнул. – Моя теща больше никогда не заговорит со мной, хотя это было бы благом, поверьте мне! Но я не могу просто вынести вашу госпожу из дому. Я должен спросить, какое решение удовлетворит короля в данном случае. Уповаю на Господа, чтобы ответ пришел к двадцать первому, в противном случае времени перевезти ее до Рождества не останется. – Он понизил голос, но Екатерина все равно разобрала слова. – Милорд, – пробормотал Саффолк, – я нахожу, что дела здесь обстоят далеко не так, как думает король.