Когда был Лютер маленький, с кудрявой головой... - Андрей Дубровский

И вот, наступил день, когда дошла очередь и до Лютера. Это произошло так неожиданно, что он только и успел подумать: как же так случилось – он шёл в очереди, а в итоге, очередь сама до него дошла.

Вошёл Лютер внутрь и никакого старца не увидел: сидит перед ним человек, может, даже моложе самого Мартина Лютера, и никого вокруг более не видно. Спрашивает тогда Лютер:

– Как же так? А где же старец Кальвин?

– А я и есть он, – невозмутимо отвечает ему человек.

– Так ты ж ведь и не старец никакой?!

– А ты спроси, что хотел – и увидишь, что я старец.

Спросил Лютер всё, что хотел, получил ответ и увидел, что и впрямь как есть мудрый старец Кальвин пред ним сидит собственной персоной. В свою очередь, Кальвин говорит:

– Теперь моя очередь вопросы тебе задавать.

Но задал он лишь один вопрос:

– Скажи, что более всего страшит человека?

Тут только Лютер заметил, что Кальвин мелко дрожит. Вождь протестантов подумал и ответил:

– Неизвестность. Пламенный проповедник, описывающий адские муки и райские наслаждения, в глубине души не ведает, что он будет делать после смерти. Отважный воин, готовый сразиться лицом к лицу хоть с самим чёртом, не знает, с чем он может встретиться в темноте. Самый уверенный в себе человек не способен постичь, что его ждёт завтра… Да, именно неизвестность более всего пугает людей своей неизвестностью.

Кальвину понравился ответ, и он перестал дрожать.

– Вижу, что ты, Лютер, не уступаешь мне в мудрости, – молвит.

Посидели они так с минуту, помолчали, порассматривали пристально друг друга – шутка ли, два великих человека встретились, нечасто такое бывает.

Потом распрощались, и Лютер домой пошёл, а Кальвин приём продолжил. И хоть и ожидало Лютера двухдневное стояние на коленях на холодном полу, на душе у него было светлым-светло – как на ламповом заводе в солнечный день.

Примечание автора: Когда я вернулся из этой сказки домой и стряхнул с одежд своих пыль дальних странствий, ко мне тут же приступили домочадцы и соседи, умоляя сказать, что же это были за люди, поливавшие камни и катавшиеся на облаке. На это я только и мог ответить, что коли Кальвин Лютеру не сказал, то откуда же я могу про то знать?

Примечание редактора: В первом случае, люди поливали не камни, а местные овощи, и вправду очень похожие на камни. А во втором случае, местный житель объезжал тучу, формируя из неё коня.

Однажды Лютеру явился дьявол. Ну, как явился – в дверь квартиры Лютеров позвонили, на пороге стоял благообразный бюргер, спросивший, может ли он увидеть хозяина. Его препроводили в кабинет великого реформатора, где незнакомец без спросу уселся на первый подвернувшийся стул (подвернувшийся в прямом смысле: стул, почуяв истинную природу посетителя (а мы теперь знаем, что стулья и кошки чувствуют энергетику намного лучше, нежели люди), пытался бежать, но (видать, не без участия бесовских сил) подвернул ножку и был пригвождён к земле дьявольским задом).

Может быть, Лютер и не заметил бы подвоха в вошедшем господине, если бы не хвост, которым тот так и мёл пол, пока не сел на несчастный стул. Лютер, однако же, виду не подал и спрашивает необычного гостя, зачем тот пожаловал. Инфернальный гость ему и отвечает:

– Переведи ты, Мартин, свет, Гансов сын, для меня Библию на немецкий язык, и плату проси за это какую угодно.

Крепко тут призадумался Лютер: где же тут подвох? С одной стороны, дело богоугодное, с другой – какая ж в том выгода Врагу рода человеческого? Но ведь можно предположить, что хвост был оставлен нарочно, чтобы Лютер догадался, кто пред ним, а догадавшись, решил, что раз дьявол что-либо просит, делать этого не следует, но поэтому как раз и следует сделать, поскольку дьявол не дурак и как раз и предполагает этот двойной умысел.

«Нет, скорее дьявол хочет, чтобы я голову сломал, запутавшись в этих логических хитросплетениях», – решил Лютер. Но только он хотел прибегнуть к старому доброму средству и прокричать: «Изыди!», подкрепив его добрым распятием, как в голову в последний момент примчалась гениальная мысль, подобно фельдъегерю, нарочно медлящему и появляющемуся перед самой казнью с высочайшим указом о помиловании.

– Плата за труд, и впрямь, будет высока, – молвил Лютер. – Но все эти деньги пойдут на строительство монастыря.

Хитрость удалась, ибо дьявол немедленно принял своё истинное обличье, завертелся на месте, зашипел и исчез в клубах дыма – ведь такова сущность любого дьявола какой бы то ни было религии, старающегося не отступать от канонов: он ведёт себя крайне несдержанно и опрометчиво после того, как планы его терпят неудачу.

А Мартин Лютер всё-таки перевёл Библию на немецкий язык, и хотел даже издевательски посвятить сей перевод дьяволу, но не стал этого делать, разумно полагая, что люди, не знакомые с подробностями вышеописанной встречи, не поймут тонкой иронии.

Но о том, зачем же дьяволу понадобилось, чтобы Лютер перевёл Библию на немецкий язык, виттенбергский проповедник старался не задумываться – и так дел хватало.

Эту повесть можно отнести к разряду сокровенных историй, обычно не адресуемых широкому кругу читателей. Но мы не настолько тщеславны, чтобы предполагать у нас широкий круг читателей.

В биографии Мартина Лютера есть период в несколько лет, о котором в многочисленных жизнеописаниях ничего не сказано. Существует множество версий того, что он делал и где находился. Одни рассказывают, что в это время он побывал инкогнито в Ватикане, другие утверждают, что он летал с дикими гусями в Индию, по мнению третьих, Лютер плавал через Атлантический океан открывать новый материк.

Но ни одна из этих версий и близко не стоит к истине. Согласно недавно найденным археологами свиткам из пещер Боденского озера, Мартин Лютер в этот период путешествовал в земли пёсьеголовых.

И не из праздного любопытства или иного какого греховного помысла отправился туда Лютер. Вот как описывается это путешествие в священных свитках.

Однажды задремал Лютер в стогу сена, и явился во сне ему ангел. И сказал божий вестник: «Поднимайся, Мартин, и иди в Гиперборею, что на далёком севере, за высокими горами. Там обитает народ пёсьеголовых и он ждёт твоей проповеди. Но торопись, дабы тебя не опередили ненавистные Христу схизматики московиты, или того хуже, ватиканские католики!».

Получив задание, Лютер тут же проснулся и ревностно принялся исполнять волю Господню. Наскоро собравшись, он отправился на станцию и купил билет на поезд до Гамбурга, чтобы там сесть на каравеллу и отправиться вокруг Скандинавии далее на север, в Гиперборею. Самая далекоидущая каравелла, правда, плыла только до Киркенеса, а о Гиперборее никто и слыхом не слыхивал, но Лютер знал, что так или иначе, а ангел, взявшийся его сопровождать, доведёт его до цели.