Два сапога. Книга о настоящей, невероятной и несносной любви - Ольга Александровна Савельева

Лара жила по принципу снегоочистителя: гребла все в свою сторону. Все к себе, все в семью.

— Встреть меня на машине вечером, — звонила она мужу. — Тут палас хороший выкинули.

— Зачем нам палас? — спрашивал муж.

— На дачу.

— У нас нет дачи, — напоминал муж.

— Будет, — поясняла Лара.

Все антресоли, все шкафы в их квартире, а также балкон были забиты хламом, который будет жить на даче, которой пока нет. Даже если она будет — она будет завтра, а жить в баррикадах хлама приходилось сегодня.

Муж заезжал вечером с брезгливым выражением лица, грузил палас с ненавистью. Домой ехали в машине, заполненной паласом и негодованием поровну.

— Ну что не так? Скажи. — Лара видела, что зреет скандал, и пыталась его избежать.

— Люди выкинули гнилой палас, а ты подобрала.

— Я бы не подбирала, если бы у нас были деньги на новый.

— Нам хватает денег на нормальную жизнь, нам не нужен палас.

— Это тебе не нужен.

— А тебе все нужно! — разочарованно говорил муж и отворачивался от Лары. Сложно быть единомышленником снегоочистителя.

Муж ушел к горбатой девочке. Ну, то есть женщине, но она была очень маленького роста, а маленькая собачка до старости щенок. У нее был настоящий горб на спине и шило в жопе. Первое — буквально, второе — фигурально. Желая скрыть горб, маленькая женщина прицепляла рюкзак на спину и шла в горы. В горах нет людей, которые косо смотрят. Ее жизнь — путешествие, ее траектория — вперед и вверх.

Ларин муж смотрел на эту женщину с таким восхищением, что даже перед людьми неудобно. Лара следила за ними из-за угла. Она испытывала боль, которая притуплялась, когда она что-то делала. Например, следила. Ларе хотелось выйти и плюнуть ему в лицо. И сказать хлесткие слова-пощечины. Но она не могла их подобрать, потому что муж, уходя, оставил ей все, и Ларе казалось, что он оставил ей все нажитое не из благородства, а как-то даже с облегчением.

Соперница Лары была по-женски неухоженна. Это сразу видно. Невыщипанные брови, секущиеся волосы, косолапая походка. Не женщина, а недоразумение. Лара делилась с сестрой болезненным недоумением. Проиграть горбатой женщине было особенно обидно.

— Почитай про Фриду Кало, — советовала сестра. — Та вообще была вся поломанная, со штырями в теле, страшна, как смертный грех, а сколько мужиков ее хотели.

— Фрида была талантлива.

— Ну, может, и эта его «красавица» тоже талантлива, — резонно предполагала сестра.

— В чем?

— Откуда ж мне знать.

— Он ушел от меня к горбатой бабе. — Лара поясняла сестре то, что она и так знала. — Горбатой, понимаешь? Она, интересно, может на спине вообще спать?

— От всех уходят, Лар. От любых женщин. Влюбляются в талант.

— То есть ты, родная сестра, намекаешь, что я дерьмо собачье, а горбунья эта — Алла Пугачева? Спасибо за поддержку!

Лара бросала трубку. Ей было очень больно и хотелось обижать всех вокруг, чтоб им тоже хоть чуть-чуть было больно. Это немного восстанавливало баланс справедливости во Вселенной.

Муж после развода расцвел, похорошел и даже открыл свой маленький бизнес. При Ларе он просто мечтал, а тут взял и сделал. Лара говорила, что это оттого, что «ему нечего терять», но всем было очевидно, что говорит она так из вредности. Потому что ее собственный муж показательно влюбился в другую женщину. Влюбился в ее легкость, свежесть, не утяжеленную мещанским вещизмом, в ее очевидный талант наслаждаться жизнью и дышать полной грудью.

При Ларе он дышал пылью старого паласа. А тут — горы. Воздух звенящий, прозрачный, обволакивающий. В таком воздухе хочется обниматься и летать. Открывать свой бизнес, смеяться в голос, строить дома, сажать деревья, рожать сыновей.

У него появилась прорва энергии, некуда девать. А с Ларой он хотел только лежать. Один. Не было аппетита жить. Не то чтобы хотелось умереть, завернувшись в пыльный палас, но просто было все равно. Что воля, что неволя.

А тут влюбился — и началась жизнь. Ларин муж не видел горба, видел только глаза, в которых отражались горы, и плавился от любви.

Лара все ждала, когда он нагуляется, и по привычке писала СМС: «Отдай в химчистку свою дубленку», пока не напоролась на его первое и последнее ответное послание: «Лариса, не пиши мне больше, прошу тебя по-хорошему. У нас будет ребенок, твои СМС нервируют мою жену. Не вынуждай меня менять номер».

Лара зашлась волной боли. Ей казалось, что за полгода она привыкла к мысли о своей свободе, а здесь оказалось, что рана кровоточит так же, как в первый день. Она позвонила сестре, прорыдала ей в трубку новости. Сестра вздохнула в ответ:

— Ларчик, хватит жить прошлым. Тебе надо найти себя и жить для кого-то. Вложиться эмоционально. Тебе надо кого-то спасти, — сказала сестра, которая работала в каком-то фонде и увлеченно занималась спасением чужих жизней.

Лара подумала, что найти себя было бы неплохо и спасти кого-то тоже, но принцип снегоочистителя «все грести под себя» сработал и здесь, и Лара решила спасти себя. И вложиться в себя. Поэтому она решила заниматься спортом. Это и самореализация, и прозрачная схема вложений. В браке она растеклась и расслабилась, так что работы над телом предстояло много. И мотивация есть: муж увидит обновленную ее и пожалеет. Станет кусать свои локти и проситься назад. Но Лара не пустит, потому что у нее будет к тому моменту новый муж, красивый и богатый.

Лара купила абонемент на фитнес. Стала заниматься грамотно и регулярно, с тренером. Отрабатывала на совесть деньги за абонемент. Результат стал заметен уже через три месяца. А через полгода Лара превратилась в спортивную статную женщину с идеальным прессом и красивой осанкой.

Однажды она шла домой с работы и встретила бывшего мужа. Он вез перед собой розовую коляску и излучал счастье. Лара прошла мимо, обновленная, красивая, а он ее не заметил и не узнал. Он был поглощен содержимым коляски, и до всего остального мира ему не было никакого дела. Лара пришла домой и расплакалась от обиды. Зачем быть красивой просто так? Для самой себя можно быть любой, лохматой, в прыщах и без кубиков на животе, а красота — это труд, в знаменателе которого заложен чужой восторг. А если он равен нулю, то рушится вся формула, потому что на ноль делить нельзя.

А еще на ее балконе стояла коляска: ее бесплатно отдала коллега с работы, у которой подросли дети. Лара забрала ее для своих будущих детей,