Охота на гиену - Наталья Александрова

— Ну я же знала! Я знала, что у тебя ни черта несделано! Тебе ничего нельзя поручить! Тебя везде надо подталкивать!

В коммерческой структуре так не работают!

Ты у меня в шесть секунд вылетишь на улицу.

С каждым ее словом Судаков все ниже и ниже пригибался кстолу.

— Но, Марианна Валерьянна, — сделал он жалкуюпопытку вклиниться с оправданиями.

— Никаких «но»! — припечатала она его пудовымокриком, развернулась на месте и строевым шагом, от которого закачались люстрыи задребезжала посуда на полке, направилась в свой кабинет.

— Марианна Валерьянна, — робко пискнулапоказавшаяся в дверях Людочка Петушкова, — к вам «крыша» пожаловала.

Марианна помрачнела, окинула Людочку суровым взором,распахнула дверь своей «парилки», как называли ее личный кабинет подчиненные,и, чуть ниже, чем обычно, бросила:

— Зови.

В «парилку» проследовала традиционная «тройка»: бригадирДенис, пошустрее, посообразительнее и поменьше ростом, чем его коллеги: Вася —здоровенный, широкоплечий, неповоротливый с виду, в недавнем прошлом —борец-тяжеловес; и Андрей — тощий, сутулый с лицом землистого цвета и пустыминевыразительными глазами. Его рыбий взгляд почему-то наводил на всех ужас.

От него веяло таким холодом, что Люда Петушкова вздрогнула изакрыла форточку.

— Ну его, — сказала она Судакову почтишепотом, — я что-то так этого худого боюсь!

— Да брось ты, — Судаков встал из-за стола ипотянулся, хрустнув пальцами, — я нашу Мадам боюсь гораздо больше: я наМадам поставлю десять к одному. Давай-ка, пока они там отношения выясняют, мыкофейку дернем. Вот и Витька с нами выпьет, а он небось и печенья принес.

Из «парилки» доносились приглушенные голоса. Голос Мадам былгораздо слышнее тенорка Дениса. От минуты к минуте Мадам набирала большую мощь,и скоро стали отчетливо слышны все слова:

— Ты меня, мозгляк уголовный, на понт не бери! Я такихпокупаю коробками! Если надо, я и до Кирпича дойду!

В ответ послышался примирительный пассаж Дениса, и разговорперешел в более мирное русло. Кофе был выпит, и Людочка поскорее вымыла чашки,чтобы скрыть следы преступления.

Наконец дверь открылась и, поскольку открылась она безгрохота, стало ясно, что это не Мадам. «Тройка» покинула кабинет, Денис шелзамыкающим. Задержавшись у Витиного стола, он восхищенно произнес:

— Ну хозяйка ваша дает! Потрясающая баба! Настоящийавторитет!

В дальнейшем день прошел как обычно.

На следующее утро Витя подошел к офису фирмы без пятидесять. Людочка топталась перед дверью.

— Ой, Вить, хорошо, что ты пришел, что-то еще заперто.Я без четверти пришла, так с тех пор и стою. Николай-то сегодня к зубномуотпросился, а почему Мадам нет — ума не приложу. Первый случай в истории.

Витя подергал дверь, она была прочно заперта. Он постучаллегонько, чтобы не привлекать внимания.

— Думаешь, дежурный заснул? — в сомнении проговорилаЛюдочка. — Но где же все-таки Мадам?

— Черт знает что! — Витя начал волноваться. —Открывать пора, а мы тут отсвечиваем.

Он схватил Людочку за руку и потащил в подворотню к дверямчерного хода. На первый взгляд железная дверь черного хода тоже казаласьзапертой. Но когда Витя, без надежды на успех, двинул ее плечом, дверьнеожиданно распахнулась, она оказалась просто прикрытой. Они осторожно прошли вофис.

В коридоре горел свет — вот бы Мадам скандал устроила, еслибы первой пришла, и почему-то была открыта дверь демонстрационного зала(Шоу-рум, как выражалась Мадам).

Людочка потянулась было закрыть дверь, но потом на лице еепоявилось испуганное выражение.

— Вить, а ведь мы вчера свет гасили и дверь закрывали.Что-то случилось, Витя!

— Кто сегодня дежурил-то? Борис или Эдуард Иваныч? Эй,есть тут кто! — воззвал Витя.

Голос эхом прокатился по пустому помещению.

— Ой, не надо кричать! — взвизгнулаЛюдочка. — Страшно очень.

Она взяла Витю за руку, и они, почему-то крадучись, вошли взал. Посредине зала, на подиуме, выложенном роскошной испанской плиткой, стояличетыре финские гидромассажные ванны. Сегодня должна была состояться ихрекламная демонстрация. Были приглашены четыре манекенщицы из модельногоагентства, которые должны были плескаться в этих ваннах, изображая восторг ивысшую степень наслаждения жизнью, — но это только в двенадцать, а сейчасоколо десяти. Тем не менее в одной из ванн кто-то уже лежал. Витя включилверхний свет, и, по-прежнему держась за руки, они с Людочкой приблизились к подиуму.

На подиуме, в великолепной финской ванне Maxi-Ultra, сдвойным гидромассажем, электроподогревом и подсветкой, ориентировочнаястоимость три тысячи пятьсот условных единиц (или, если по-простому, долларов),лежала Марианна Валериановна Ратищева, известная всему деловому Петербургу какМадам Джакузи.

Она была облачена в свой излюбленный васильковый костюм(пуленепробиваемый, как считали сотрудники). Остекленевшие глаза ее былиустремлены в потолок, будто она выискивала там очередной непорядок.

В груди у нее торчал нож, к ножу был приколот клочок бумаги,а пониже ножа, на животе, лежала темно-красная роза, и капельки воды,непременное условие качественного гидромассажа, блестели на ней, какбриллианты.

— Витя, Витенька, что это с ней? — пискнулаЛюдочка, прячась за Витину спину. — Что она еще задумала?

— Кажется, она больше ничего не задумает, —медленно проговорил Витя. — Вроде бы она.., того.

Он заставил себя сделать шаг и наклонился над Мадам. Клочокбумаги оказался запиской, где жирным черным фломастером было нацарапано: «Сднем рождения!».

Витя вздрогнул. Людочка почему-то перекрестилась.

— Витя, я боюсь! Она это нарочно! Она сейчас каквскочит!

— Ничего она не вскочит! — голос Витикрепчал. — Мертвая она, мертвее не бывает.

Звонить нужно в милицию.

— А в «скорую»?

— «Скорая» тут не нужна.

— Витенька, а что же теперь будет? Что мы будем делать?Кто на нас будет кричать? — Губы у Людочки задрожали, и она разрыдалась.

— Что делать, разберемся. А если будешь реветь, я натебя почище Мадам заору.

Витя приволок вконец расклеивающуюся Людочку в офис, налилей воды из электрочайника и снял трубку телефона.

Милиция приехала быстро — Мадам в городе знали, — ивбольшом количестве.

Эксперты захлопотали вокруг трупа, а сутулый дядечка соскучными глазами принялся расспрашивать Витю и Людочку о событиях вчерашнеговечера и сегодняшнего утра. Витя начал с того, что немедленно сдал ему со всемипотрохами дежурного Эдуарда Ивановича, солидного человека, подполковника напенсии, который подрабатывал в фирме ночным сторожем. Эдуарда выдернули черездвадцать четыре минуты, потому что жил он неподалеку, в нескольких кварталах отофиса, почему и нанялся туда сторожить. Эдуард Иваныч пил утренний кофе исмотрел детскую передачу по телевизору. Спать он не собирался, поскольку отличновыспался в офисе на раскладушке, которую притащил тайно от Мадам. И хотьпривезли его в фирму чуть ли не в пижаме, Эдуард не растерялся и тут же призвалв свидетели шофера Лешу, который, привезя Мадам, как обычно, в девять тридцатьна работу, был отослан ею по делам и по дороге прихватил его, Эдуарда Иваныча,чтобы подбросить до дому. Так что сторож давал алиби шоферу, а шофер — ему, иоба они в один голос утверждали, что когда вышли из офиса, то Мадам была живаяи здоровая, судя по тем словам, которые она сказала им на прощание. («Я себепредставляю», — подумал Витя.) — Но ведь дежурный мог впустить убийцу вофис еще ночью… — начал было один из штатских, приехавших с милицией.