Робкие создания - Клэр Чемберс

так и не ответил. – Лорейн пожала плечами. – Только маме с папой не говори, хорошо?

– Не буду, обещаю. – Хелен встала, одернув задравшуюся юбку. – Прости, мне уже пора. Я принесу тебе подходящий альбом, чтобы ты могла брать его с собой. И если ты действительно настроена серьезно, я узнаю про курсы рисования при Кройдонском политехническом университете. Уверена, что переключиться будет несложно.

Лорейн посмотрела на нее с недоверием:

– Родители не разрешат.

– Да брось, даже мои разрешили. Я поговорю с Клайвом.

Хелен жалела, что племяннице не достает бунтарского духа, каким славится ее поколение. Трудно представить себе, чтобы тех взбалмошных подростков из музыкального магазина беспокоило мнение родителей.

Она наклонилась и поцеловала Лорейн в щеку, прохладную и гладкую, как мел.

Уже стоя у двери, Хелен хотела сказать на прощание пару слов, но Лорейн уже повернулась на бок, спиной к ней, прижав к уху радиоприемник.

8

Хелен подошла к железным воротам и увидела, что корсет и шелковый халат все еще висят на дереве возле дома Таппингов. Вещи, которые достать было легче, исчезли с кустарников и зарослей, растущих вдоль дорожки перед домом, что, по ее мнению, было скорее делом рук приверженных порядку соседей, нежели воров. Она перешагнула через обломки разрушенного куска стены и тут же пожалела, что надела босоножки. В этот момент из-за зарослей кустарника в саду по соседству ее окликнула женщина. Скорее всего, соседка стояла на ступеньке или ящике, поскольку, обратив на себя внимание Хелен, она сказала: “Постойте” – и скрылась из виду, но вскоре снова появилась – на этот раз на тротуаре возле стены.

– Если вы к хозяевам пришли, то их на скорой забрали, – сказала она, стараясь восстановить сбившееся дыхание. – Я вас еще с верхнего этажа заприметила и сразу помчалась к вам – на случай, если вам интересно, куда они запропастились.

– Да, я в курсе, – ответила Хелен и не в силах сдержать внезапный порыв подчеркнуть собственную значимость добавила: – Я в больнице работаю и как раз была здесь, когда их увозили. Вы подруга семьи?

Женщина медлила с ответом, словно разрываясь между желанием продемонстрировать осведомленность и стремлением отстраниться от неприятных событий, которые происходили прямо у нее под носом.

– Да какая я подруга – не знала их толком. Вы оглянитесь вокруг. Иногда мы видели, как старушка, мисс Таппинг, выходила в магазин со своей корзинкой. Да и то ее имя нам известно только потому, что почтальон частенько по ошибке совал ее письма нам под дверь. Мой муж вызвал полицию, меня здесь не было. – Хелен четко уловила в ее голосе нотку сожаления.

– Чтобы сообщить о ссоре, верно?

– Да! Тут шум стоял, крики. А потом из окон одежда полетела. Муж подумал, вандалы в дом забрались. Мы и знать не знали, что там мужчина был. Он видел, как его в машину сажали, сказал, волосы у него до пят! Жил здесь, оказывается, а нам и ни к чему. Просто ужас.

– Да уж, вот так история, – согласилась Хелен. – А к ним в гости кто-нибудь приходил?

– Нет. Мы тут десять лет живем, никого не видели. Позапрошлой зимой, когда морозы ударили, муж еле пробрался к входной двери – проверить, жива ли старушка. Передал ей яйца, молоко и хлеб. Она его поблагодарила, но внутрь приглашать не стала. Тут жила еще одна женщина, кажется сестра мисс Таппинг, но она умерла вскоре после того, как мы сюда переехали.

– Интересно. А с ней вы общались?

– Нет, только здоровались, если на улице встретимся. Они нелюдимые очень. А вы в дом зайти хотите? – спросила соседка, заприметив ключи.

– Да, заберу парочку вещей мисс Таппинг. Она попросила.

– Ох, боюсь представить, что там внутри творится.

Хелен невольно улыбнулась. Ей показалось, если предложить, женщина тут же побежит вперед нее, не прекращая болтать.

– Ну ладно, не буду вас задерживать, – сказала она, не дождавшись приглашения. – Если что понадобится – я дома.

Женщина так и осталась стоять на тротуаре, пока Хелен не вошла внутрь и не закрыла за собой тяжелую дверь. Оказавшись в пропитанном запахом камфоры сумраке, она почувствовала, как ее самонадеянность тает, дыхание перехватывает, а слух ловит каждый шорох. Интересно, проверила ли полиция здание на наличие еще каких-нибудь ужасов. После того как соседка упомянула мертвую сестру, Хелен не удивилась бы, случайно обнаружив ее мумифицированные останки. Она напомнила себе, что пришла не на разведку – мисс Таппинг доверила ей ключ только ради жестяной коробки, существование которой под вопросом. С другой стороны, чтобы помочь Уильяму, не помешает исследовать обстоятельства и условия его жизни.

Потрескавшаяся плитка похрустывала под ногами. Хелен шла по коридору, открывая каждую дверь, чтобы впустить немного света. Ручки были липкими на ощупь, резные поверхности покрывал слой грязи. Она очутилась в той части дома, в которой не успела побывать в прошлый раз.

Дальняя комната, выходившая на юг, когда-то залитая солнцем, теперь утопала во мраке из-за зарослей плюща, побеги которого пробились сквозь оконную раму и кое-где добрались до потолка. Три тяжеловесных кресла подпирали решетку с забитыми копотью просветами. У стены, в окружении массивных деревянных стульев, стоял раскладной стол. Ошметки пыли облепили рамы семейных фотографий, написанные акварелью картины потускнели. Узорчатый ковер, истертый почти до основы, пузырился на поверхности другого, еще более убогого ковра.

На кухне Хелен увидела засохшие остатки последней трапезы Таппингов: буханка домашнего хлеба и миска с салом; из застывшего жира торчал кусочек плетеной веревки. Вспомнив сороку, она с опаской открыла холодильник, но он оказался пуст, если не считать полбутылки молока, тарелку с кусочком масла, банку рыбного паштета, остатки говядины на кости и пятнышки плесени на задней стенке. Изнутри пыхнуло гнилостным запахом, и Хелен поспешила плотно захлопнуть дверцу. Кладовка представляла собой примыкающее к кухне небольшое помещение с двумя внешними стенами и зеленым, проржавевшим насквозь, коробом для мяса, на смену которому пришел заплесневелый холодильник. Полки были завалены десятками консервных банок, пакетами сухофруктов, пакетами овсяных хлопьев и круп и закатанными в стеклянные банки фруктами – невозможно было определить, какими именно, поскольку все они были одного цвета. В углу примостилась деревянная мышеловка с обрезком бекона и попавшая в нее мышь, разрубленная пополам. Хелен отвела взгляд.

Эмалированный бак с мукой нашелся за мешком картофеля. Она вытащила его на свет и, закатав рукав, приготовилась опустить руку в рыхлое содержимое, в котором кишели долгоносики.

Засунув руку по локоть, Хелен нащупала коробку размером с кирпич, завернутую в муслиновую ткань и несколько раз обмотанную