Зернышки в кармане - Агата Кристи

– Э, нет. Похоже, она была испугана. Что-то такое онавидела или слышала, с этой историей связанное. Может, и вправду важное, аможет, какая-нибудь дурость.

– А если у нее самой был зуб на отца, и она… –Ланс не договорил.

Мисс Рэмсботтом решительно покачала головой:

– Такие, как она, для твоего отца – пустое место. Да наэту несчастную ни один мужчина никогда не посмотрит. Ну, может, для ее души онои к лучшему.

Душа Глэдис Ланса не интересовала. Он спросил:

– Вы считаете, она бегала в полицию?

Тетушка Эффи энергично закивала.

– Очень даже просто. В доме она, допустим, побоялась сними разговаривать – вдруг кто-нибудь подслушает?

– Думаете, она видела, как кто-то что-то подсыпал впищу?

Тетушка Эффи кинула на него быстрый взгляд.

– Почему бы нет? – спросила она.

– Да, почему бы нет. – Как бы извиняясь, Лансдобавил: – Все это до сих пор не укладывается у меня в голове. Прямодетективная история.

– Жена Персиваля – больничная сиделка, – сказаламисс Рэмсботтом.

Эта реплика показалась Лансу настолько неуместной, что онудивленно выпучил глаза.

– Больничные сиделки хорошо разбираются влекарствах, – пояснила мисс Рэмсботтом.

На лице Ланса отразилось сомнение.

– А эта штуковина… токсин… ее в медицине используют?

– Насколько я знаю, токсин получают из тисовых ягод.Иногда эти ягоды едят дети, – продолжала мисс Рэмсботтом. – И крепкопотом болеют. В моем детстве был такой случай. Помню, меня это тогда простопотрясло. На всю жизнь запомнила. Такие воспоминания иногда оказываютсяполезными.

Ланс резко поднял голову и внимательно посмотрел на нее.

– Одно дело – естественное влечение, – изрекламисс Рэмсботтом, – надеюсь, этим бог не обделил и меня. А вот греховноститерпеть не могу. Греховность надо рубить под корень.

2

– Сгинула, мне даже словечка не сказала! – заявиламиссис Крамп, поднимая раскрасневшееся, гневное лицо от теста, которое онараскатывала на доске. – Никому ни словечка – и только ее и видели! Ух,коварная! Коварная, какая же еще! Испугалась, что не отпустят, а я бы нипочемне отпустила, если бы засекла! Это же надо! Хозяин помер, в дом приезжаетмистер Ланс, уж вон сколько лет его не было, я Крампу еще говорю: «Выходной илинет, я свои обязанности знаю. Нельзя, чтобы в такой день на столе стоялхолодный ужин, как обычно по четвергам, нет, сегодня будет полный обед, все какположено. Джентльмен взял себе в жены аристократку, приезжает с ней из-заграницы, все должно быть чин по чину». Сами знаете, мисс, я свое дело делаюсправно, для меня моя работа – не шаляй-валяй.

Мэри Доув, в чей адрес были обращены эти излияния, чутькивнула головой.

– А что заявляет Крамп? – продолжала негодоватьмиссис Крамп. – «У меня сегодня выходной, я и выхожу, – вот что онговорит. – А аристократка мне, – говорит, – до лампочки».Шаляй-валяй – вот как он к своей работе относится. Взял и ушел, а я сразуГлэдис предупредила: мол, сегодня ей придется повертеться одной. Она мне вответ: «Конечно, конечно, миссис Крамп», – а не успела я отвернуться, ее ислед простыл. А у нее, между прочим, не выходной. У нее выходной в пятницу. Кактеперь управимся, ума не приложу. Слава богу, мистер Ланс жену не привез.

– Управимся, миссис Крамп. – Голос Мэри успокаивали в то же время звучал властно. – Если слегка упростим меню. – Онапредложила свой вариант обеда. Миссис Крамп нехотя кивнула в знаксогласия. – Все это я смогу быстро подать на стол, – заметила Мэри.

– Вы хотите сказать, мисс, что сами будете прислуживатьу стола? – с сомнением в голосе спросила миссис Крамп.

– Если Глэдис к тому времени не придет, да.

– Факт, что не придет, – заверила миссисКрамп. – Будет шататься да денежки в магазинах проматывать. У нее, междупрочим, парень есть, вот так-то, мисс, а с виду никак не подумаешь. Альберт зовут.Весной поженятся, она сама мне говорила. Что они смыслят в семейной жизни, этисопливые девчонки? Знала бы она, чего я натерпелась от Крампа. – Онавздохнула, потом своим обычным голосом добавила: – Так что с чаем, мисс? Ктоуберет посуду да все вымоет?

– Я, – сказала Мэри. – Сейчас пойду и всесделаю.

Света в библиотеке не было, хотя Адель Фортескью все ещесидела на диване рядом с подносом для чая.

– Свет зажечь, миссис Фортескью? – спросила Мэри.

Ответа не последовало.

Мэри повернула выключатель, подошла к окну и раздвинулашторы. Лишь после этого она повернула голову и увидела лицо женщины,откинувшейся на диванные подушки. Рядом лежала недоеденная лепешка с медом,недопитым остался чай. Смерть пришла к Адель Фортескью быстро и внезапно.

3

– Ну? – нетерпеливо спросил инспектор Нил.

Доктор скороговоркой выпалил:

– Цианид, может, цианистый калий – в чае.

– Цианид, – пробормотал Нил.

Доктор глянул на него с легким любопытством.

– Вижу, вы сильно расстроены. Есть причины?

– В убийстве Рекса Фортескью мы подозревали ее, –пояснил инспектор.

– А она оказалась жертвой. Гм… значит, вам сновапридется мозгами шевелить?

Нил кивнул. Вид у него был мрачный, резко обозначилисьскулы.

Отравили! Прямо у него под носом. Токсин в утреннем кофеРекса Фортескью, цианид в чае Адель Фортескью. И опять-таки – дела интимные,дела семейные. В домашнем кругу. Так, во всяком случае, кажется.

Адель Фортескью, Дженнифер Фортескью, Элейн Фортескью ивновь прибывший Ланс Фортескью вместе пили чай в библиотеке. Ланс поднялся кмисс Рэмсботтом, Дженнифер удалилась к себе писать письма, последней избиблиотеки ушла Элейн. По ее словам, Адель была в добром здравии и как разналивала себе последнюю чашку чаю.

Последнюю чашку чаю! Да, для нее эта чашка действительнооказалась последней.

А после этого – промежуток примерно в двадцать минут. Потомв комнату вошла Мэри Доув и обнаружила труп.

Целых двадцать минут…

Инспектор Нил выругался про себя и пошел на кухню.

Возле кухонного стола, устроив на стуле свои могучие телеса,сидела миссис Крамп, от ее воинственности не осталось и следа. При появленииНила она едва пошевелилась.