Зернышки в кармане - Агата Кристи

– Сейчас это убеждение не очень в моде, миссМарпл, – угрюмо изрек инспектор Нил. – Хотя лично я с вами согласен.

– Я могу остановиться в гостинице около станции или вгостинице «Гольф», – как бы рассуждая вслух, заговорила мисс Марпл, –к тому же в этом доме, как мне известно, живет некая мисс Рэмсботтом, котораяпроявляет интерес к иностранным миссиям.

Инспектор Нил окинул мисс Марпл задумчивым взглядом.

– Что ж, – сказал он. – Возможно, вы правы.Не могу похвастать, что мой разговор с этой дамой прошел весьма успешно.

– Вы очень любезны, инспектор Нил, – сказала миссМарпл. – Я так рада, что вы не считаете меня охотницей за сенсациями.

Инспектор Нил неожиданно расплылся в улыбке. Он вдругподумал, что мисс Марпл никак не соответствует общепринятому образуразгневанного мстителя. Но ведь если разобраться, кто же она, как неразгневанный мститель?

– Газетчики, – щебетала мисс Марпл, – так иищут сенсацию и часто находят там, где ее нет. И потому, боюсь, часторасходятся с истиной. – Она вопросительно посмотрела на инспектораНила. – Хорошо бы иметь беспристрастные факты.

– Не знаю, насколько они беспристрастные, –усомнился Нил. – Но в целом, если сорвать с них излишнюю сенсационность,картина получается такая. Мистер Фортескью умер у себя в кабинете в результатеотравления токсином. Токсин содержится в ягодах и листьях тиса.

– Очень удобно, – вставила мисс Марпл.

– Возможно, – согласился инспектор, – ноникаких улик на этот счет у нас нет. Во всяком случае, пока. – Он выделилслово «пока», потому что считал: мисс Марпл может оказаться полезной именно наэтом фронте. Если в доме и делался какой-то настой из тисовых ягод, весьмавероятно, что его следы сумеет обнаружить как раз мисс Марпл. Она, должно быть,из тех бабулечек, которые делают домашние ликеры, наливки, заваривают чай навсяких травах. Она должна знать, откуда берутся все эти настойки и куда потомдеваются.

– А миссис Фортескью?

– Миссис Фортескью в семейном кругу пила чай вбиблиотеке. Последней из комнаты и из-за стола вышла Элейн Фортескью, еепадчерица. Она утверждает, что, когда выходила из комнаты, миссис Фортескьюналивала себе еще одну чашку чаю. Минут через двадцать или тридцать в комнатуза подносом зашла мисс Доув, здешняя экономка. Миссис Фортескью все еще сиделана диване, но уже мертвая. Рядом с ней стояла на три четверти пустая чашка, и востатках жидкости был обнаружен цианистый калий.

– Который, кажется, действует почти немедленно, –уточнила мисс Марпл.

– Совершенно верно.

– Очень опасное вещество, – пробормотала миссМарпл. – Им пользуются, чтобы выбирать осиные гнезда, но я, например,всегда делаю это с большой осторожностью.

– Вы правы, – подтвердил инспектор. – Пакет сэтим веществом хранился в сарае садовника.

– Опять же очень удобно, – заметила мисс Марпл.Потом добавила: – А миссис Фортескью что-нибудь ела?

– О да. То, что было подано к чаю.

– Кусочек торта? Хлеб с маслом? Лепешки? Джем? Мед?

– Да, был мед и лепешки, шоколадный торт и рулет свареньем, еще на подносе стояли тарелки со всякой всячиной. – Он слюбопытством взглянул на нее. – Но цианистый калий обнаружили в чае, миссМарпл.

– Да, да. Это я поняла. Просто хотела, как говорится,представить себе всю картину. Это ведь важно, правда?

Он посмотрел на нее, слегка озадаченный. Розовые щечки,блестящие глазки.

– А третья смерть, инспектор Нил?

– С фактами и здесь как будто все ясно. Эта девушка,Глэдис, занесла в библиотеку поднос с чаем, потом из кухни вынесла в холлподнос с едой, но почему-то там его и оставила. Она вообще весь день былакакая-то рассеянная. Так вот, после этого ее никто не видел. Повариха, миссисКрамп, без долгих раздумий решила: девушка просто ушла по своим делам, никогоне спросясь. Видимо, миссис Крамп сделала такой вывод, потому что на девушкебыли ее лучшие нейлоновые чулки и лучшая пара туфель. Но, как выяснилось,повариха ошиблась. Девушка внезапно вспомнила, что забыла снять сохнувшее наверевке белье, – это очевидно. Она выбежала за ним и сняла с веревок ужеполовину, как вдруг кто-то застал ее врасплох, накинул на шею чулок… и все былокончено.

– Кто-то чужой? – спросила мисс Марпл.

– Может быть, – сказал инспектор Нил. – Авозможно, кто-то из своих. Кто-то ждавший, пока девушка останется одна. Когдамы первый раз допрашивали Глэдис, она волновалась, нервничала, но мы, ксожалению, не придали этому значения.

– Но это же естественно! – воскликнула миссМарпл. – У людей часто бывает смущенный и виноватый вид, когда ихдопрашивает полиция.

– Вы абсолютно правы. Но на сей раз, мисс Марпл, тутбыло нечто большее. Я думаю, эта Глэдис застала кого-то за каким-то занятием,объяснить которое она не могла. Едва ли это было что-нибудь определенное. Онабы не стала от нас скрывать. Но, скорее всего, она пошла со своими сомнениямипрямо к этому человеку. И человек понял – Глэдис опасна.

– И поэтому Глэдис находят задушенной с прищепкой наносу, – пробормотала про себя мисс Марпл.

– Да, это гадкий штрих. Гадкий, издевательский штрих.Гадкая и ненужная бравада.

Мисс Марпл покачала головой:

– Почему же ненужная? Все по схеме.

Инспектор Нил с любопытством посмотрел на нее.

– Не совсем вас понимаю, мисс Марпл. О какой схеме выговорите?

Лицо мисс Марпл вдруг вспыхнуло от волнения.

– Ведь это похоже… тут же явная связь, понимаете… ведьот фактов никуда не убежишь.

– Боюсь, я плохо вас понимаю.

– Я хочу сказать… номер один – мистер Фортескью. РексФортескью. Его убили в городе, в своем кабинете. Далее – миссис Фортескью, онасидела в библиотеке и пила чай. Перед ней лежали лепешки с медом. Наконец,несчастная Глэдис с прищепкой на носу. Ведь все сходится! Очаровательная миссисЛанс Фортескью сказала мне сегодня, что это очень странная история: ни складуни ладу, но я с ней не согласилась, потому что первым делом удивляет именно то,что тут есть и склад и лад.

Инспектор Нил медленно произнес:

– Может быть, вы объясните…

Мисс Марпл быстро продолжала:

– Вам, инспектор, лет тридцать пять? Тридцать шесть?Кажется, в годы вашего детства считалочки были не в почете? Но для того, ктовырос на Матушке Гусыне, считалочка – вещь серьезная, правда? Вот я иподумала… – Мисс Марпл остановилась, словно собираясь с силами, потомотважно продолжала: – Я знаю, с моей стороны спрашивать у вас такое – большаянаглость.