Кузница Тьмы - Стивен Эриксон

Капрал показал на горную гряду на западе:

– Еще одно войско, капитан. Вот смотрите сами: на этот раз они не проходят мимо! Могу поклясться, солдаты готовятся к бою.

Прищурившись, Ивис сумел различить всадников, выстраивавшихся рядами вдоль центрального холма. Из-за поднятой копытами пыли невозможно было понять, сколько их там. С каждой стороны спешивались все новые солдаты, формируя пехотный строй.

– Можешь разобрать, что это за знамя, капрал?

– Никак нет, капитан, не могу.

Ивис потер затылок. В глазах жгло. Он плохо спал после путешествия через дикий лес, когда ему встретилась та проклятая богиня. Порой капитану удавалось убедить себя, что все это ему лишь померещилось, но, с другой стороны, для подобных ужасов Ивису просто не хватало воображения. Все немногие ночные кошмары, которые он испытал за свою жизнь, были простыми и банальными: потеря зуба; появление голым в людном зале; сводящая с ума невозможность попасть в стремена верхом на несущейся в панике к краю обрыва лошади; меч, сломавшийся в разгар сражения. Но никаких тебе острых кольев, торчащих из спутанной травы на поляне, или насаженных на них женщин, смотревших на него безмятежным взглядом.

– Что станем делать, капитан?

Ивис моргнул и встряхнулся:

– Созывай солдат, капрал. Если повезет, у нас будет время подготовиться. Я не вижу ничего похожего на осадное оружие.

– Так точно, капитан. Можно позволить им кружить вокруг стен, пока их лошади не свалятся от изнеможения.

Ивис взглянул на восток, где в небе висела казавшаяся нескончаемой пелена дыма. Он снова повернулся к неизвестным врагам, наблюдая за их неуклюжими приготовлениями.

– Нет, я уже сыт всем этим по горло. Пора испытать в деле тяжелую кавалерию нашего повелителя. Кем бы ни были те солдаты, мы расквасим им нос и отправим восвояси, а если слух об этом дойдет до ушей каждого высокородного в Куральде Галейне, то тем лучше.

– Понятно, капитан.

Ивис посмотрел на капрала и нахмурился:

– Ты так побледнел, что, похоже, вот-вот рухнешь без чувств. Соберись с силами, прежде чем спускаться по лестнице, капрал. Ясно?

– Так точно, капитан. Постараюсь.

– Но только если это не займет у тебя все утро. Шевелись!

Молодой солдат побрел в сторону люка.

Ивис снова переключил внимание на готовившееся их атаковать неизвестное войско. Численность его составляла не менее полутысячи бойцов, но капитан не заметил в их рядах ни геральдических штандартов, ни знамен подразделений. Единственный флаг развевался слишком далеко, чтобы его можно было разглядеть, а потом и вовсе внезапно опустился, скрывшись из виду.

Со двора крепости за спиной Ивиса послышались первые отрывистые крики. Он увидел, как из рядов противника выехали около десятка всадников и легким галопом начали спускаться по склону холма. Достигнув подножия, их лошади плавными прыжками преодолели низкую каменную стену, пересекли поле, откуда уже собрали весь урожай и где осталось лишь немного соломы, а затем преодолели еще одну стену и пересекли еще одно поле, приближаясь с каждым мгновением.

Холм, на котором стояла крепость, окружало широкое кольцо ровной земли, где вполне хватило бы места для атакующей кавалерии. Когда чужаки достигли внешнего его края, один из них выехал вперед и снова поднял знамя, после чего натянул поводья и воткнул древко в землю.

Отряд развернулся и направился назад, к основным силам.

Ивис уставился на оставленное ими знамя: «Бездна меня побери. Да это же пограничники».

На обратном пути лошадь Ферен споткнулась, поднимаясь по склону после прыжка через последнюю стену. С трудом удержав животное, женщина яростно взглянула на брата:

– Ринт! Нам нужно отдохнуть!

Он не ответил, подгоняя своего коня дальше по склону.

Ферен посмотрела на первый ряд пограничников, выстроившихся на вершине над ней. Их лошади, все в пене, понурили голову, а молча сидевшие в седлах всадники были не в лучшей форме. Гнев и ужас могли говорить на одном языке, но этому языку был неведом рассудок. Его настойчивый голос звучал в голове у Ферен уже много дней и ночей, и большую часть времени эта лишенная смысла какофония казалась ей неким благословением.

У врага имелось лицо, и каждой своей чертой, бороздой и морщиной оно воплощало все неправильное в этом мире, всю его несправедливость, все его зло. Ничто не могло быть проще того мига, когда приходило яркое, будто откровение, осознание этого факта, после чего уже не оставалось места для неуверенности и сомнений, а все греховные мысли словно бы выжигались каленым железом.

Ферен чувствовала, как понимание этого вонзает в ее разум острые когти, превращая в ничто все тщательные планы и предварительную подготовку. Это была не война, если только не сводить всю войну к одному-единственному сражению. Сегодня им предстояло нанести удар по врагу, разодрать когтями его мерзкую физиономию, рассечь кости под ней и извлечь на свет приземленную истину зла.

«Кровь, такая же, как наша. Плоть, такая же, как наша. Превращенные в кашу мозги, такие же, какие могли бы выплеснуться из нас после удара дубинкой. Все развалилось, и ничего починить уже нельзя.

А потом мы молча посмотрим на дело рук своих и удивимся воющей пустоте внутри нас. Но это не продлится долго. Вернется ужас, встав над излившейся яростью.

Ничто не уходит. Это все лишь накапливается внутри».

Лошадь Ферен, спотыкаясь, добралась до вершины, и всадница остановила несчастное животное. Сквозь усталость пробивалось нечто холодное и жесткое. Ферен отчетливо видела будущее, слишком безрадостное, чтобы его осмысливать. Она снова повернулась к Ринту:

– Подождем хотя бы день! Бездна нас побери, противник не устал, в отличие от нас! – Она в отчаянии перевела взгляд на других пограничников, окружавших Ринта. – Традж! Мы выбились из сил!

– Ты не будешь сражаться, – сказал сестре Ринт. – С тобой останется Лаханис…

– Еще чего не хватало! – прошипела Лаханис. – Видишь запекшуюся кровь на моих руках? И сегодня к ней добавится новая!

– Я поеду рядом с тобой, – возразила Ферен брату. – Но нам нужно отдохнуть. Здесь и сейчас. Надо восстановить силы…

– Лично я нисколько не устал и готов к битве, – заявил Традж.

– Послушайте меня – Ринт, Вилл, Галак! Мы же видели это домашнее войско! И хорошо знаем, как их муштруют!

– И мы помним, как мало их было! – крикнул в ответ Ринт. – К тому же у них слишком тяжелые доспехи – да мы вокруг них танцевать будем! Ферен, нас тут восемь сотен! И против кого? Самое большее против двухсот конных солдат!

– Думаешь, мы пойдем на них в атаку? – спросил Традж. – Нет, мы перед ними расступимся. А потом зайдем с флангов при поддержке