Кузница Тьмы - Стивен Эриксон

пехоты. Стащим мерзавцев с седел и выпустим им кишки!

– Все это прекрасно, но давайте сперва отдохнем!

– Сестра, – произнес Ринт, – раньше полудня они все равно не выедут нам навстречу, если им вообще хватит смелости бросить вызов нашему знамени. Они знают, зачем мы здесь! Клянусь, мы будем их ждать!

Ферен сдалась, не глядя на Ринта и всех остальных.

«Неужели я настолько боюсь праведной мести? Нет. Мой брат охвачен горем. Как и все здесь.

Но я все равно не понимаю: неужели повелитель Драконус больше не властен над собственным домашним войском? С другой стороны, а почему бы и нет? Идет гражданская война, а повелитель бросил своих солдат. Они сделали свой выбор, определив, на чьей стороне будут, и первыми нанесли по нам удар, чтобы устранить угрозу, а теперь смогут обратить свои взоры на восток и юг, не рискуя быть окруженными врагами.

С тактической точки зрения это вполне имеет смысл.

Не считая того, что наши воины тогда были далеко, а теперь мы здесь».

Ферен развернулась в седле к девушке, на руках которой запеклась кровь:

– Лаханис, ты точно видела тогда солдат в тяжелых доспехах? И боевых лошадей? Сколько всего было нападавших?

Девушка бросила на нее полный неприязни взгляд.

– Я видела солдат домашнего войска, – ответила она. – И знамя Обители Драконс! Ты напрасно сомневаешься в моих словах! Я не ребенок!

– Кто-то выехал из ворот! – послышался крик.

Повернувшись вместе с остальными, Ферен увидела двух покинувших крепость всадников, которые начали спускаться по склону. Один из них нес знамя Обители Драконс.

– Они принимают наш вызов, – оскалился Ринт.

Две далекие фигуры остановились прямо перед флагом пограничников. Всадник, который нес знамя, воткнул его рядом в землю. Мгновение спустя оба поскакали назад в крепость.

– После того как перебьем их солдат, – сказал Традж, – мы ворвемся в крепость и убьем каждого, кого найдем. Потом поедем в селение. Вырежем там всех и сожжем все дома. Если бы я мог, то засыпал бы землю солью. Но меня вполне устроит, если ее усеют кости. Будь проклято имя Драконуса, во имя крови моей души!

Ферен пробрала дрожь. Дотронувшись до уродовавшего щеку шрама, женщина почувствовала, что кончики ее пальцев холодны как лед.

– Всем спешиться! – крикнул Традж. – Дать лошадям отдохнуть и привести в порядок оружие! Допить остатки из фляжек и доесть все, что осталось в седельных сумках!

– Это ты про ремни, Традж? – крикнул кто-то в ответ.

Послышался негромкий смех.

Ферен сгорбилась в седле, глядя на покачивающуюся вдоль вершины жесткую траву. Внутри ее дважды пошевелилось дитя, будто сжимая кулачки.

Сандалата вышла из дому. Хотя день был теплый, а небо ясное, она плотнее запахнула плащ. Прогулка по дому вновь пробудила в ее душе страх, и, хотя пятна крови уже смыли, да и от остальных следов резни тоже избавились, неестественная тишина и отсутствие знакомых лиц лишали заложницу смелости.

Она превратила свою комнату в крепость, защищавшую ее от всего, что лежало за порогом, но за последовавшие после убийств дни и ночи жилище Сандалаты стало тюрьмой, по коридорам которой бродил ужас. Она боялась заснуть, боялась кошмарных ночных видений, панического бегства сквозь мрак и шлепанья за спиной маленьких босых ног.

Казалось невозможным, что дочери Драконуса могли столь преобразиться всего лишь за одну ночь. Теперь Сандалата видела в сестрах демонов, а их постоянно возникавшие перед ее мысленным взором лица источали зло, несмотря на нежные детские черты: широко раскрытые глаза, похожие на бутоны роз губы, круглые румяные щеки.

Капитан Ивис был уверен, что девочки сбежали из крепости. Однако посланные им на поиски солдаты не обнаружили в окрестностях никаких следов. По ночам, лежа без сна и дрожа в постели, Сандалата слышала в доме какие-то странные звуки, однажды даже чей-то слабый шепот и как будто доносившиеся из-за каменной стены голоса. Она не сомневалась, что сестры все еще оставались где-то в доме, прячась в тайных местах, известных только им самим.

Была одна запретная комната…

Увидев капитана Ивиса, Сандалата направилась к нему. Во дворе толпились солдаты. Все молчали, лишь шуршали и звякали доспехи, пока они подтягивали ремни и застегивали пряжки. Туда-сюда носились конюхи, нагруженные седлами и конским обмундированием. Ивис стоял посреди всего этого хаоса, будто на острове, вне досягаемости лихорадочно бушующих со всех сторон волн. Один лишь его вид внушал уверенность. Когда Сандалата подошла ближе, он посмотрел ей в глаза:

– Понимаю, заложница, ты видишь слишком мало солнца, но сегодня не лучший день для прогулок.

– Что случилось?

– Мы готовимся к сражению, – ответил он.

– Но… кто может на нас напасть?

Ивис пожал плечами:

– Не в наших обычаях искать себе врагов, заложница. Некоторые предполагали, что вторжение джелеков лишь отсрочило назревающую гражданскую войну. Не слишком популярное мнение, но зачастую именно такие и оказываются верными, в то время как те, что нравятся всем, лишь выдают желаемое за действительное. Мы отрицаем реальность ради собственного комфорта, и порой нужно схватить нас за горло, чтобы хорошенько встряхнуть. – Ивис пристально посмотрел на нее. – Мне жаль, что в нашем обществе тебе грозит опасность, заложница. Какая бы судьба нас ни постигла, можешь не сомневаться – никто не причинит тебе вреда.

– Что за безумие нами овладело, капитан?

– Этот вопрос лучше задавать поэтам, заложница, а не солдатам вроде меня. – Ивис показал в сторону двора. – Меня беспокоит, что мы потеряли врача, и я боюсь, что не смогу в полной мере заменить повелителя в предстоящем сражении. Драконус поручил мне обучать этих солдат, и я делал в его отсутствие все, что мог, но сегодня чувствую себя крайне одиноким.

Ивис выглядел усталым, но даже это не поколебало ее уверенности в нем.

– Дочери повелителя не посмели бы сделать то, что они натворили, капитан, – сказала Сандалата, – если бы вы в ту ночь были дома.

Она намеревалась приободрить его, но увидела, как Ивис вздрогнул и отвел взгляд, играя желваками.

– Я сожалею о своих дурацких похождениях, заложница. Увы, мое обещание, что такого никогда больше не случится, уже никому не поможет.

Сандалата подошла ближе, охваченная желанием утешить Ивиса:

– Простите меня за неловкие слова, капитан. Я лишь хотела сказать, что верю в вас. Сегодня победа будет на вашей стороне. Я в этом не сомневаюсь.

Открылись ворота, и теперь солдаты выезжали через них, собираясь за крепостью. Капрал Ялад выкрикивал номера отрядов, будто пытаясь навести порядок во всеобщем хаосе, но Сандалате казалось, что никто не обращает на него внимания. Тем не менее никакого замешательства в узком проходе ворот не