Последние Северы - Николай Анатольевич Савин

Камея с Гелиогабалом и женской упряжкой

Даже такой хороший специалист антиковед, как Гарри Сайдботтом, не верит Лампридию и совершенно зря. Ведь, например, в отношении женщин, слова Лампридия доказаны изображением этой процессии на камее. А сам Сайдботтом подтверждает реальность оленьей упряжки такой же привычкой одного из готских королей. С Кибелой и Дионисом всё понятно и без уточнений. Думается, что слоны, верблюды и собаки тоже относились к каким-то культам и ничего

Лампридий не придумал. И также для каких-то ритуальных целей Гелиогабал держал в Риме маленьких египетских змей, которых египтяне называют агато-демонами. Рассказывали, что как-то он – с помощью жрецов племени марсов – собрал змей и еще до рассвета, когда народ обычно собирается на многочисленные игры, внезапно выпустил их, так что много народу пострадало от укусов и во время бегства.

При этом, Гелиогабал всех других богов называл служителями своего бога: одних он называл его спальниками, других – рабами, третьих – обслуживающими те или иные его нужды. Таким образом, его секта не была никаким монотеизмом.

Монета Гелиогабала примерно 220 года выпуска в образе жреца с бородой и «рогом» на лбу

В общем, совершенно ясно, что Гелиогабал упрямо и последовательно вёл дело к смене олимпийской религии и римского пантеона богов своим диким, извращённым (в прямом смысле) культом Элагабала, сильно смахивающим на современные западные ЛГБТ и сатанинские эксперименты. Это была лично его религия, которую он же и создавал. Повторим, что ничего общего с истинным культом Элагабала в этом не было, а была попытка превратить личную секту в мировую религию, а Римскую империю – в извращённую теократию. Удайся ему это, даже в одном городе Риме, и относительная религиозная гармония в империи пала бы, мораль рухнула, начались бы религиозные войны и общественный хаос. Империя погибла бы ещё в III веке, подобно Вавилону. То, что римляне позволили такому выродку более двух лет издеваться над их верой и обычаями, говорит о кризисе веры в то время, однако же и скорое свержение Гелиогабала говорит в пользу римского общества, в том числе армии и гвардии. Римское общество присмотрелось к экспериментам Гелиогабала, попробовало их, оценило и решило ликвидировать.

Конечно, жизнь Гелиогабала не ограничивалась религией. Вторым элементом его жизненного выбора были развлечения. Они включали самые безобидные из его занятий. Несмотря на свой высокий религиозный сан, он не чуждался массовых спортивных развлечений, считавшихся низкими. Так, он обожал соревнования колесниц и всегда смотрел их, в отличие от «синего» Каракаллы, предпочитая партию «зелёных». Именно в Большом Цирке он познакомиля со своим любовником Гиероклом, упавшим напротив императорского ложа. Но, кроме того, он имел обыкновение, облачившись в зеленые одежды, править колесницей для собственного удовольствия возле своего дворца, судьями на проводимых там состязаниях были видные люди из его окружения, всадники и императорские отпущенники, сами префекты, его бабка, мать, жены и, кроме того, некоторые сенаторы, включая Леона, префекта Города. Все они смотрели, как он разъезжал на колеснице и выпрашивал золото, словно обыкновенный возница, приветствуя устроителей состязаний и приверженцев его цирковой партии.

Ещё он любил спортивную борьбу и особенно симпатизировал атлету Аврелию Хеликсу, побеждавшему одновременно в борьбе и панкратионе. Этот атлет известен по надписи в Остии и аж трём литературным произведениям того времени. Между тем, элейцы на Олимпиаде 221 года, не допустили Хеликса до участия в соревнованиях. Конечно, это был вызов императору-извращенцу, показывающий, насколько далеко тогда зашло неуважение к нему в Греции.

Между прочим, когда мы используем характеристику «извращенец» по отношению к императору Гелиогабалу, мы не вносим ничего нового или своего. Так называли Гелиогабала уже в его время. Британский историк Джон Макхью упоминает, найденную в Египте астрологическую карту, в которой отмечен «Антонин [Элагабал] извращенец» [John S McHugh. Emperor Alexander Severus: Rome's Age of Insurrection, AD 222 to 235 Pen and Sword History 2017. p. 138].

По утверждению Лампридия, однажды Гелиогабал дал в цирке зрелище морского сражения в каналах, наполненных вином. Перед пиром он часто заставлял гладиаторов и кулачных бойцов сражаться на его глазах. Бывало, он устраивал свою столовую на самом высоком месте амфитеатра и, когда он завтракал, для него выпускали на арену преступников, которые охотились там на диких зверей. Геродиан объясняет это желанием Гелиогабала понравиться народу, для которого устраивались все эти зрелища и пиры. И тут он попал в точку, плебсу это понравилось, как понравилось и участие императора в колесничных бегах, и увлечение атлетикой. Стоит только заметить, что в значительной доле тут совпали интересы плебса и императора, поэтому никаких усилий ему прикладывать не пришлось.

Сам Гелиогабал увлекался музыкой и танцами. Он пел, танцевал, читал под звуки флейты, играл на трубе, упражнялся на пандуре, умел играть на органе. Вероятно, это были самые безобидные его развлечения.

Ещё он увлекался жребиями или «Шансами», которые, по мнению Лампридия, кажется, ранее были неизвестны в Риме. Лампридий ошибается. Любой хорошо информированный современник на момент написания книги (около 300 г. н. э.) – скажем, читатель Светония – знал бы, что эта практика была введена еще в первом веке.

На пирах жребии были у него написаны на ложках таким образом, что одному выпадало десять верблюдов, а другому – десять мух; одному – десять фунтов золота, а другому – десять фунтов свинца; одному – десять страусов, а другому – десять куриных яиц. На играх в жребиях были и десять медведей, и десять сонь, и десять стеблей латука, и десять фунтов золота. В театре в числе выигрышей были и дохлые собаки, и фунт говядины, и тут же сто золотых, и тысяча серебряных, и сто медных фоллисов и тому подобное. Между прочим, такие игры понравились римлянам. Народ принял их с такой охотой, что потом поздравляли друг друга с таким императором. Игры эти остались популярны и после смерти Гелиогабала [Элий Лампридий. Гелиогабал XXII].

В этом фрагменте мы опять видим сознательный или непреднамеренный обман. Дело в том, что перед нами, кажется, зашифрованные названия монет. Один из номиналов таких монет был введен только в правление Диоклетиана (284–305 годы н. э.). Это как в русском лото, где число 90 называется «дедом», 80 – «бабкой», 77 – «топориками» и так далее. Так что тут мы не видим в пристрастии Гелиогабала ничего предосудительного. И римский нарол не видел.

Другой игрой было то, что своим сотрапезникам Гелиогабал задавал – в виде тем