Нарты. Эпос осетинского народа - Автор Неизвестен -- Мифы. Легенды. Эпос. Сказания

и желанной.

Но как отец такое похищенье

Алдар тулонский встретил с возмущеньем,

Послал за мною всадников могучих.

За ними пыль летела черной тучей,

Они скакали, позабыв усталость,

От быстрой скачки поле содрогалось.

Но я умчался. Не свершив расплаты,

Ни с чем вернулись всадники обратно.

Догнать меня их кони не смогли.

И вот кибитской я достиг земли.

В то время там был всенародный праздник.

Вдруг вижу я: стрелой несется всадник

По рытвинам, ухабам и предгорьям.

Но вот коня остановил он вскоре.

Подумал я: «Кто послан мне судьбой?»

Я был готов к опасности любой.

Но всадник мирно спешился с коня,

Молчанье дружелюбное храня.

Он расстегнул кольчугу, грудь открыл,

Рукою ловкой в землю щит всадил.

«Прости меня, мой незнакомый брат,

Но мой отец, чтя наш святой адат,

К тебе меня направил с приглашеньем».

Он снял свой шлем, мне оказал почтенье.

И довелось тогда мне увидать

Златых волос спадающую прядь.

Коль вестницею вестник оказался,

То я уже и не сопротивлялся.

И на конях своих разгоряченных

В алдарский дом помчались мы, к Тулону.

Алдар решил, что конь мой всех резвей,

И дал мне руку дочери своей.

Лишь только в путь собрались мы обратный,

Моя невеста умерла внезапно.

Устроили печальные поминки,

Построили в дни траура могильник.

На страже молча стоя первой ночью,

Я черную змею узрел воочию.

И понял я ее уловку сразу,

Шипя, свистя, она ползла к западзу.

Тут злобу я не смог сдержать свою

И на три части разрубил змею.

Но бусинку вдруг выкатив из пасти,

Она свои соединила части.

Когда ж с мечом я кинулся за ней,

Змея проворно скрылась средь камней.

А к вечеру, когда спустилась мгла,

Она опять к западзу подползла.

Тогда змею проворно я схватил

И на четыре части разрубил.

Взял бусинку я из змеиной пасти,

Жизнь возвратил моей невесте, счастье.

Она воскресла и из гроба встала,

И с радостной улыбкой мне сказала:

«Благодаря тебе живу я снова,

Друзьями быть дадим друг другу слово».

Но я не смел назвать ее женою,

И я назвал ее своей сестрою.

И у западза в тишине ночной

Мы поклялись водою и землей,

Согласно стародавнему адату,

Навек отныне быть сестрой и братом.

Я девушку в селенье проводил,

А бусинкой змее жизнь возвратил,

Сказав: «Живи счастливою всегда,

Чтоб нартов не тревожила беда».

Так поступив, вскочил я на коня,

И конь лихой домой помчал меня.

Но вот и повесть кончилась моя,

Скажите, лисья шкура будет чья?»

И старики сказали от души:

«Все три рассказа очень хороши.

По совести, не можем мы решить,

Кому из нартов шкуру предложить».

Тогда Хамыц, внезапно просветленный,

Воскликнул так: «Дадим ее Сырдону

За ум его глубокий и расчет.

Пусть лисью шапку он себе сошьет».

Все согласились с этим пожеланьем.

Сырдон, взяв шкуру, побежал к Сатане

Просить ее скорее шапку сшить.

Так лисью шапку начал он носить.

Язык его вовеки не подводит.

С тех пор пословица живет в народе:

«И даже суд не сможет дать ответ,

Когда у судей веры в правду нет».

ИГРЫ НАРТОВ

Раз на заре — еще едва светало —

Отборные от каждого квартала

Все юноши с оружьем вышли к бою,

Чтоб забавляться нартскою игрою.

К поляне игр участники стекались

И к состязанью там приготовлялись,

К борьбе сынаг, к метанию камней.

И лишь тогда оставили коней,

Когда уж были в поле для игры,

Что примыкало к оползню горы,

А от нее направились к лощине,

И все готовы к состязанью были.

Нарт Урызмаг стоял всех впереди,

Сахуг и Базурук — чуть позади,

А поодаль — Карса, Уасаназ

И Бедзенаг, явившийся тотчас.

Борее Хамыц каменья подавал,

Борса с вершины ловко их кидал.

И завязались игры на поляне,

Великое открылось состязанье.

И торопясь, со всех концов земли,

К поляне игр толпою люди шли,

Дивились диву славных нартских игр.

Семь сыновей привел Бурафарныг.

С вершины черной сам Сайнаг проворно

Туда спустился на авсурге черном.

Тар из страны заката шел дородный,

Челахсартаг же — из страны восхода.

Сын Бардуага с неба голубого

Слетел, гремя, на бороне дубовой.

А сын Афсати из лесных владений

Сюда примчался на рогах оленя.

Уастырджи, покинув свой престол,

С небес на поле нартских игр сошел.

Кто мог ходить, из нартских сел заране

Пришел смотреть на это состязанье.

Пришедшие на взгорьях чинно стали,

На игры нартов с высоты взирали.

Вот начали играть: катили камни,

Испытывая силы в состязанье.

Вот первый камень катится с горы,

Гремит и скачет первенец игры.

Но Урызмаг рукой, что было сил,

Огромный камень налету схватил.

Несутся камни, Урызмаг их ловит

И новый ряд камней уже готовит.

Хамыц же быстро камни те берет,

По одному Борее передает.

Сайнаг-алдар не мог не разозлиться,

С усмешкой злой он говорит Хамыцу:

«Жених, должно быть, силой сплоховал,

Что, как осел, каменоносом стал».

Хамыц ответил недругу с укором:

«Не мужество сидеть, как черный ворон.

Ты лучше силу покажи свою

Не карканьем, а в играх и в бою».

Сайнаг-алдар был словно втоптан в грязь

Сбежал с горы он, все еще кичась.

Готовый камни налету ловить.

А Урызмаг вдруг место уступить

Решил Хамыцу, чтоб он отличился,

А сам к Борее мгновенно устремился.

Там подавал обеими руками

Огромные, как будто горы, камни.

Летели камни. Живо шла игра.

И содрогалась древняя гора.

Сайнаг-алдара руки