Ранг неизвестен - Роман Прокофьев

кто умеет видеть. И они должны увидеть там только то, что… мы захотим.

Скай: К омандир, внимание! Субъект предлагает вам участвовать в операции, где ваша память может быть подвергнута принудительному сканированию. Как мы уже убедились, высокоранговые сущности способны извлекать информацию напрямую из сознания. Если операция провалится, возможные последствия непредсказуемы!

Когитор, конечно же, была права. В Вечности полно тварей, способных и не на такое — недаром же Истинные, да и сам осколок Единого предупреждали о Печатях Тайны. Однако меня больше волновало другое — Пламени Подобный был мастером полуправды и недомолвок. Каждый раз, когда он начинал подобные таинственные речи, я получал ровно столько информации, сколько ему было выгодно мне дать. Часто он умалчивал о ключевых рисках. Сейчас моя чуйка била тревогу — наступает как раз такой случай.

— О ком ты? — спросил я, пытаясь выяснить хоть что-то конкретное.

— Ты поймешь, танаан, — с той же загадочностью ответил Пламени Подобный. — Я дам тебе заклинающую духов, а ты принесешь ее в Вечность. Там она укажет на драконью руну, что потерял твой рикс. Ты вряд ли сможешь ее выкупить или отнять у владельца, но есть и другой путь.

— Какой?

— Пусть за нее заплатят те, кому нельзя отказать.

— И кто же это?

— Ты поймешь, но не сейчас. Они найдут тебя сами. Скрой под Печатью этот разговор.

Я с трудом сдержался, чтобы не выругаться. «Ты не поймешь, ювейн». «Ты поймешь, танаан, но не сейчас!» Опять эти проклятые загадки! Похоже, полного расклада осколок Единого мне давать не собирался. Классическая манипуляция, где экс-вселенец мастерски играл на моем чувстве долга, но при этом держал в неведении относительно истинных целей операции и, самое главное, масштабов сопровождающего ее риска. Похоже, он опять собирался использовать меня втемную, и это никуда не годилось!

— Я не понимаю, о чем ты говоришь.

— Я дам тебе Морвейн. Она укажет на Руну и ее владельца, — терпеливо повторил осколок Единого. — Не торопись и не медли. Помни, у Морвейн всего восемь часов в сутки — и она должна исполнить свое предназначение. Ничего не бойся и помни — тебе в Вечности ничего не угрожает. Тот, кто нами играет, позаботился об этом.

Тут я наконец понял, о ком он говорит:

— Ты говоришь… о Хитрейшем.

— Да. Но есть и другие, кто играет против.

Замечательно, очередная партия в игре богов, а я — пешка на доске. Что там сказал по этому поводу Ледяной Кузнец во время нашей партии?

— У хорошего игрока, Истинный, три замысла в голове, — сказал Кейнор, задумчиво глядя в свою сферу. — Первый — это тот, что видит его враг. Второй — тот, что прячет его истинные намерения. А третий… третий тот, что играет врагом. Ты понял?

— Не очень, — честно признался я. — Третий — это как?

— Лед видит, иногда фигуры ставят так, чтобы вызвать на них удар. Это может казаться замыслом, но когда ты видишь такую фигуру… — без улыбки сказал Ледяной Кузнец, — стоит задуматься, не стоит ли за ней более сложная игра…

— Мы уже не вместе, дело серьезное и мне нужно больше информации, — сказал я решительно. — Безо всяких тайн и недомолвок. Что за миссия у Морвейн в Вечности?

— Ты поймешь, танаан, — по улыбке и тону Пламени Подобного стало ясно, что он читает мои мысли как открытую книгу. — Каждая тайна откроется, когда придет срок.

— Иди к черту! — ответил я, дав волю гневному раздражению. — Я не собираюсь становиться твоей послушной марионеткой. Даже ради…

Пламени Подобный замер, в его глазах, мерцающих отсветом Звездной Крови, мелькнуло что-то странное. Раздражение? Удивление? Воспоминание?

Затем Один из Тысячи… рассмеялся. Коротко, но искренне.

— Танаан, — произнес он с неожиданной теплотой в голосе, — ты напомнил мне одного молодого Истинного, который тоже любил требовать правду. Знаешь, что с ним стало?

— Понятия не имею, — буркнул я. — Но если ты хочешь рассказать очередную притчу — поищи другие уши.

— Ты ведь тоже не все рассказываешь мне, танаан, — сказал Пламени Подобный. — У тебя и твоего Народа есть свои тайны, а у Тысячи — свои. Ты все узнаешь и поймешь, когда придет время. Если откажешься, я найду иного гонца для Морвейн. Клянусь кровью моих Братьев, я не желаю тебе зла. Прими этот золотой дар как залог моих слов, и пусть он… не пригодится тебе в Вечности.

На протянутой ладони экс-вселенца сияла сложная золотая Руна. Я сразу узнал ее — Живые Цепи, одно из самых, если не самое могущественное оружие из арсенала Пламени Подобного. Он забрал его у меня при разделении, а теперь возвращал — воистину щедрый подарок, который означал, что путешествие в Вечность критически важно для осколка Единого.

Я с трудом удержался, чтобы не скрипнуть зубами. Ясно, что всей правды он мне все равно не расскажет. Выбор простой — брать Руну и соглашаться либо отказываться и уходить. На кону — тело для Динамита, секреты Саркофагов и драконья Руна Кассиди. Плюс золотые Живые Цепи — но их вручение одновременно означало, что миссия совершенно точно не будет безопасной. И еще — секрет Скрипторума Некролита, о котором я собирался расспросить Морвейн…

Скай: Командир, анализ рисков показывает: золотая Руна — это страховка. Ее вручение означает, что успех операции критически важен для его планов, а значит, субъект заинтересован в нашем выживании. В случае отказа ключевые проблемы фригольда останутся нерешенными, что в перспективе активизации Червей в регионе представляет угрозу нашей колонии.

Рассуждения когитора стали соломинкой, сломавшей спину верблюда. «Умеет уговаривать, дьявол языкастый!», сказал бы Толя Грохот, однако я не торопился брать Руну:

— Ты учил меня, что золотом не делятся. И учил, что у всего в Восхождении есть цена. Какой ответный дар потребуешь ты?

— Сам решишь, когда придет время, — Пламени Подобный вернул мне мои же слова.

— Хорошо, пусть будет так, — тяжело произнес я, принимая золотую Руну, и осколок Единого удовлетворенно улыбнулся. И сказал:

— Не пожалей Звездных Монет, чтобы привязать важные Руны к своей Скрижали — в Вечности, да и в Единстве, это может пригодиться. И еще одно… Морвейн тоже должна вернуться из Вечности. Это важно, танаан. Я доверяю тебе жизнь и свободу кель’Талас…

Он жестом подозвал Морвейн, и Заклинательница Духов