Пегас. Пламя Олимпа - Кейт О'Хирн

Прошло еще немного времени, и Пэйлин ощутил странное покалывание, которое подсказало ему, что пора действовать. На цыпочках он вернулся обратно к двери. Он не услышал ничего особенного по ту сторону, кроме слабого шуршания бумаги и тихого вздоха. Охранник все еще был на посту. В одиночестве.

Взглянув на клавиатуру, управляющую замком со звуковым сигналом, Пэйлин насчитал двенадцать кнопок. Чтобы открыть дверь, люди всегда нажимали четыре. Но которые? С его кровати он ни разу не смог подглядеть, какие именно кнопки жали санитары. Оставалось два варианта: либо пробовать все кнопки подряд, пока он не услышит знакомую звуковую комбинацию, либо просто выдавить дверь силой.

Ни один из вариантов не был идеальным. Насколько он знал, при нажатии на кнопку звук раздавался с обеих сторон, а значит, его попытка выбраться привлечет внимание охранника. Впрочем, с той же вероятностью охранник услышит, как он будет ломать дверь.

В итоге Пэйлин выбрал первый вариант, но с небольшой поправкой. Несмотря на покалывание, толкавшее его к действию, он сдерживался и ждал… ждал…

Наконец он услышал за дверью ка кое-то движение. Охранник что-то сказал насчет покидания поста и похода в туалет. Секунду спустя другой голос дал разрешение. В то же мгновение охранник вышел из-за стола, оставив дверь камеры без присмотра.

Пэйлин взглянул на кнопки. Он начал с первой: закрыл глаза и нажал ее. Прислушался к звуку. Раньше он такого не слыхал.

Одну за другой, Пэйлин нажал все двенадцать клавиш, знакомясь с их звуками. Попробовав последнюю и услышав ее уникальный голос, он улыбнулся. Он уверенно ввел правильную комбинацию из четырех цифр. Глухо щелкнул замок. Пэйлин потянул за ручку двери. Она сдалась без всякого сопротивления.

В зале за дверью никого не было. Пэйлин проскользнул через него в сторону лестницы, вышел на площадку и спустился на два этажа – туда, где располагались лаборатории.

Замерев посреди лестницы, Пэйлин пригнулся. Все его чувства обострились, готовые уловить малейший отзвук.

По лабораторному коридору шли два человека. Пэйлин слышал, как их голоса приближаются к двери и отдаляются от нее, в конце концов затихая в противоположном направлении.

Когда они окончательно смолкли, он тихо вышел в очередной коридор.

По обе стороны длинного прохода тянулись ряды дверей. Пэйлин узнал вход в первую лабораторию и вздрогнул, вспомнив, что с ним там проделывали.

Пройдя дальше по широкому белому коридору, Пэйлин обнаружил большой металлический ящик у стены. Еще не успев подойти ближе, он уловил сладковатый аромат, от которого тут же потекли слюнки и заурчало в животе. Почти так же пахла амброзия.

Бесчисленное количество раз Пэйлин просил принести ему амброзию. Но вместо нее получал пищу, которую не мог есть. Единственное, что хоть как-то подходило, доктора называли десертом. Но его всегда было очень мало.

Чувствуя голод, Пэйлин подошел к стеклянной витрине торгового автомата. В ней он увидел кучу ярко раскрашенных вещей. Все они пахли одинаково – чудесный сладкий аромат. Потребность в пище быстро перевесила желание добраться до уздечки и сандалий. В боку машины обнаружился замок с выемкой под маленький круглый ключ. Пэйлин налег со всей силы и попросту сорвал замок.

Открыв переднюю дверцу, он потянулся к первому пакетику. Разорвал бумагу и с жадностью впился зубами в мягкий шоколадный батончик. Сладкая шоколадная масса потекла в горло, и Пэйлин едва не вскрикнул от радости. Только сейчас он понял, насколько проголодался.

Освободив от упаковки еще один батончик и сунув его в рот, вор быстро оглянулся на коридор. Открытое место, совсем не безопасное. Но ему нужно поесть.

Подвязав полу больничного халата, Пэйлин соорудил мешочек, который до отказа набил батончиками и шоколадом. Но он был осторожен и оставил внутри машины достаточно товара, чтобы никто из проходящих мимо не обнаружил, что его взломали.

Закончив, Пэйлин закрыл стеклянную дверцу автомата и бросился обратно к лестнице. Спустившись, он спрятался под нижним пролетом. Не самое лучшее укрытие, но все же лучше, чем совсем никакого.

Там Пэйлин принялся за еду. С каждой разорванной упаковкой он открывал для себя новые грани вкуса и наслаждения. До сего момента в этом мире ему не нравилось ничего. Но теперь, когда он набил щеки конфетами и шоколадом из торгового автомата, он понял, что здесь есть, по крайней мере, одна хорошая вещь – сахар.

Уничтожив последнюю конфету, Пэйлин откинулся на стену и удовлетворенно вздохнул. Впервые со дня своего прибытия он был полностью удовлетворен. Сахар принялся за работу, заживляя последние повреждения, и вор уже ощущал, как прибывают силы.

Вскоре Пэйлин снова готов был действовать. Выбравшись из укрытия, он почувствовал себя посвежевшим и бодрым. Все чувства работали как надо. Он вновь стал собой.

Пэйлин слышал людей, бредущих по коридорам над его головой. Но на этом уровне он был один. Двинувшись дальше по коридору, он вдруг услышал запах, которого не чувствовал с самого Олимпа. Гниль и грязь. Запах… нирадов!

Чем дальше он шел по коридору, тем сильнее становился запах. Смрад доносился из-за запертой двери. Пэйлин прислонил к ней ухо, но ничего не услышал. Запах не мог соврать – здесь держали ни-рада. Но что-то с ним было не так. Он пах не так, как собратья. Пах смертью.

Пэйлин ввел тот же код, что был на его двери, но ничего не произошло. Он с силой толкнул дверь. Если за ней спрятан мертвый нирад, ему необходимо узнать, как он умер, и выведать, каким способом победили это ужасное существо. Возможно, с этими знаниями он сможет спасти Олимп.

Сахар циркулировал по его телу, так что Пэйлин был так же силен, как и дома. Ни одна человеческая дверь не сможет сдержать его олимпийской мощи. С жалобным стоном замок и петли поддались, и дверь распахнулась.

Пэйлин очутился в очередной лаборатории. Но она совсем не походила на те, где ему уже приходилось бывать. В комнате пахло смертью и разложением. Он разглядел знакомые машины. Но вместе с ними – и кое-что еще. Кое-что ужасное.

В центре комнаты стоял длинный металлический стол. С потолка свисала большая круглая лампа, заливая ярким светом лежащее под ней тело. По краю столешницы шли бортики высотой в несколько сантиметров, чтобы кровь и прочие жидкости не лились на пол.

На столе лежал мертвый нирад.

Пэйлин видел четыре руки, безвольно вытянутые по бокам существа. Вонь, стоящая над столом, была столь ужасна, что вору пришлось зажать нос, чтобы не расстаться с драгоценной пищей, съеденной несколько минут назад. Впрочем, и одного вида мертвого нирада хватило бы, чтобы его стошнило.

Местные врачи определенно вскрыли нирада, чтобы посмотреть, что у него внутри. Пэйлин внутрь смотреть не хотел. Но его взгляд привлек шрам, глубоко выжженный на срезанном и откинутом с груди участке кожи.

Приглядевшись, он обнаружил еще несколько подобных шрамов по всему обнаженному телу существа. На раздутом лице нирада осталось большое пятно. Когда Пэйлин подобрался поближе, он тут же узнал форму шрамов. Копыта Пегаса.