Пегас. Пламя Олимпа - Кейт О'Хирн

– Истории, вот именно, – возразила Эмили. – А это реальная жизнь, и у пламени не может быть сердца!

– Эмили, я ведаю, о каких книгах говорит твой друг, – сказала Диана. – Мой отец хранил их в своем дворце до нападения нирадов. Они не лгут лишь пересказывают некоторые деяния. Верь мне. У Пламени Олимпа есть живое сердце. И мой отец отправил Пегаса на поиски девочки, которая хранит его. Он должен вернуть ее на Олимп, чтобы заново возродить наше Пламя.

– Вау, – тихо сказала Эмили, изо всех сил стараясь переварить все это.

– Но после стольких лет как он узнает ее, если даже она сама не догадывается, что хранит сердце в себе?

Диана улыбнулась:

– Пегас единственный, кто может видеть внутреннее сияние пламени. Оно притягивает его к себе. Он не может сопротивляться, потому что оно – источник его силы.

Джоэль кивнул, показывая, что понял.

– Так, Пегас прибыл на Землю, чтобы найти эту девочку. Но был ранен и упал на крышу Эмили.

– Верно, – сказала Диана. – Со сломанным крылом он не в состоянии долететь к ней.

– Где она? – спросила Эмили. – Она вообще в Америке?

Пегас тихо всхрапнул.

– Пегас уверен, что дочь этого поколения находится в этой стране, – перевела Диана. – И где-то неподалеку. Но он говорит, с ней что-то случилось, потому что пламя внутри нее ослабло. Вот почему ослабло и Пламя Олимпа, и нирады смогли напасть и победить нас.

– Может, она заболела, – предположила Эмили.

– Возможно, – согласилась Диана. – Но, кем бы она ни была, ее ждет великая судьба. И трагическая. Величайшая жертва из всех.

– В смысле? – спросил Джоэль.

– Когда дочь Весты вернется на Олимп, она должна добровольно пожертвовать себя Пламени, – сказала Диана. – Оно поглотит ее. Но взамен Олимп возродится вновь, и наши силы вернутся.

– Она должна умереть? – шепотом спросила Эмили.

Диана кивнула.

– Она должна добровольно пожертвовать собой, чтобы возродить Пламя, – сказала она. – И ее нельзя к этому принудить.

– Но что мы можем сделать? – спросил Джоэль.

Диана опустила голову:

– Вы нужны Пегасу, чтобы поговорить с девочкой, когда мы найдем ее. Вы родом из этого мира. И лучше меня все ей расскажете. Вы должны объяснить ребенку, что ее жертва спасет не только Олимп, но и этот мир тоже.

– Дочь Весты – еще ребенок? – спросила Эмили. – И вы хотите, чтобы мы сказали ей, что она должна умереть, чтобы спасти всех остальных?

– Ни за что, – сказал Джоэль, тряхнув головой. – Я знаю, что у вас, ребята, свои особые олимпийские правила. Но это уже слишком. Вы не можете требовать от нас, чтобы мы уговаривали ребенка убить себя.

– Я не знаю, насколько она взрослая. Как и Пегас, – объяснила Диана. – Он знает только то, что она рядом. Она может быть и старой женщиной на пороге своей естественной смерти или юным созданием, только начинающим жить. Но кем бы она ни была, в конечном счете это должно быть ее решение. Никто из нас не сможет силой заставить ее пожертвовать собой.

– Так, – медленно произнесла Эмили, – мы собираемся постучаться к кому-то в дом и попросить совершить самоубийство ради спасения мира. – От шока у нее закружилась голова. – Что бы ты сделал, Джоэль, если бы оказался на месте дочери Весты?

– Я бы сказал «проваливайте» и позвонил в полицию.

– Я тоже, – согласилась Эмили.

– Тогда все будет потеряно и наши миры падут, – решительно сказала Диана. – Нирады поработили выживших олимпийцев и разрушили наши дома. Вы уже встречались с ними. Они знают о миссии Пегаса и пошлют новых воинов, чтобы убить его прежде, чем он найдет дочь Весты. Я здесь для того, чтобы помочь ему всем, чем смогу.

– Как и мы, – наконец сказала Эмили. Она посмотрела на Джоэля: – Похоже, у нас нет выбора. Если нирады собираются вторгнуться в наш мир, мы должны сделать все возможное, чтобы остановить их.

– Погодите-ка, – сказал Джоэль, которого осенила идея: – Что, если мы вернем уздечку? Может, удастся сделать оружие, способное уничтожить нирадов? Тогда, если мы приведем дочь Весты на Олимп, у Юпитера будет достаточно времени, чтобы придумать другой способ возжечь пламя, без ее смерти.

Эмили посмотрела на Диану:

– Это возможно?

– То мне неведомо, – ответила та. – Но может сработать.

– Я готов попробовать, – сказал Джоэль. – В любом случае это лучше, чем объяснять бедной девочке, что она должна покончить с собой.

– Согласна, – взволнованно сказала Эмили.

Джоэль встал во главе их маленькой группы:

– Вставайте. Нужно убираться отсюда.

Пэйлин разжал пальцы. Ключ, который он стянул из кармана санитара, все еще был зажат у него в кулаке. Вор вставил его в замок наручника. Освободив одно запястье, он с легкостью проделал то же самое и с другим.

Пэйлин знал, что почти исцелился. Ожог на спине прошел, и сломанные ребра больше не болели. На его ногах оставили гипс – как он подозревал, больше для того, чтобы предотвратить попытки к бегству. Но стоило ему вытянуться и напрячь мышцы, как оба гипса пошли трещинами. И боли в ногах он не почувствовал.

Пэйлин сел, откинул одеяло и начал снимать гипс. Вскоре его ноги освободились от оков. Он проверил мышцы: слегка одеревенели, что, впрочем, и понятно – сколько он ими не пользовался. А вот кости, похоже, зажили полностью.

Вор тихо спустился с кровати. Прислонив ухо к металлической двери, он услышал звуки активной деятельности. Судя по всему, там была целая куча людей.

Он вспомнил планы санитаров на вечер. Похоже, по ночам они отправлялись домой. Вслушиваясь в происходящее, Пэйлин понял, что снаружи меняются охранники. Двое людей собирались уходить. Они пересказывали события дня третьему, который в одиночестве должен был караулить пленника. Пэйлин решил подождать еще немного, прежде чем начинать действовать. Лучшие свои ограбления он провернул глухой ночью.

Пэйлин ждал. Каким-то образом он всегда чувствовал, когда подходящее время приходило, и потому не строил конкретных планов. Подперев стену спиной, он припоминал все, что сегодня видел. Он знал, что находится глубоко под землей. Несколько залов, бесчисленное количество дверей и сколько-то уровней. До сих пор его водили для тестов в три разные лаборатории. Все они располагались двумя уровнями ниже его камеры.

Каждый раз, когда его выводили из комнаты, он старательно запоминал маршрут. Нередко его проводили мимо двери с символом лестницы. Он не раз видел, как люди входят или выходят через нее. Именно по лестнице он и сбежит – после того как разыщет уздечку Пегаса и сандалии Меркурия.

Пэйлин сосредоточился на воздухе, обдувающем его кровать. Звуки человеческой деятельности в помещениях, соединенных с его комнатой тоннелями, медленно затихали. Секунда за секундой ночь в этом месте вступала в свои права.