Redrum 2018-2019 - Юлия Саймоназари

Он смог прийти в себя и лежал, лишенный сил и остатков разума. Лишняя плоть стекала с него, пропитывая зловонной жижей проломленную постель, а то, что оставалось, окончательно меняло форму. Марго наклонилась к мужу, поймала за прорастающее завитками шерсти ухо. На ней не было одежды, но Кирилл не видел ее тела, больше походившего на древесный ствол, чем на женскую плоть. Его слепил нож в ее руке, нож, который отражал огни и приближался, заполняя собой комнату. Кровь грохотала в черепе, рвала на куски сердце, и за топящим сознание безумием Кирилл расслышал шепот:

— Спасибо за новую сестру, дорогой…

Лезвие взлетело над козлиным горлом.

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

7.⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀⠀⠀ ⠀⠀⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

Коттедж в стиле хай-тек блестел едва законченным ремонтом. «Взрыв газа» — объяснение, которое вполне удовлетворило и соседей, и вызванную ими полицию, так что пару недель спустя сплетни о шуме и странных тенях в доме затихли. Оставалось лишь жалеть молодую женушку, неверный муж которой сбежал с секретаршей, а, может, и с проституткой — так считали соседи, и это было хорошо.

Незнакомый мужчина, сидевший за столом в кухне, не знал обо всем этом. Он с удивлением и аппетитом разглядывал стоящую перед ним тарелку.

— Ты любишь козлятину?

Марго улыбнулась и поддела вилкой стейк.

— Попробуй, дорогой, тебе понравится.

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

Станислав Минин

Слышащий

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

Автор о себе: «Родился в 1989 году в Калининске. Творчеством занялся в раннем детстве: писал стихи и рисовал к ним иллюстрации. В начальных классах зачитывался Жюлем Верном, затем полюбил детективы Джеймса Хедли Чейза… Окончив художественную школу, а чуть погодя и общеобразовательную, я переехал в Москву, где проживаю в настоящее время. Ранее публиковался в журналах „Изящная словесность', „Подорожник" „Кругозор", „Народная трибуна", „Эдита"».

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

Сперва Аркадия вывела из себя продавщица в магазине «Круглый год» — дородная рыжеволосая дама в платье с крупными розами и синем фартуке поверх него. Вместо холодной воды она дала ему теплую. Когда он попросил заменить бутылку, она ответила:

— Четче говорить нада-а, — и с недовольным видом, шаркая ногами, поплелась к холодильнику со стеклянной дверцей. Как огромный айсберг, она проплывала мимо витрин.

Потом, отсчитывая сдачу, она не додала рубль. Намеренно, как показалось Аркадию. Эдакая маленькая месть за то, что заставил это грузное тело пошевелиться. Сумма не великая, однако ему хотелось справедливости и восстановления нарушенных прав.

— Господи, — закатив глаза, промолвила продавщица. — Это всего лишь рубль.

Именно тогда Аркадий почувствовал, что начинает заводиться.

— Рубль с меня, два — с другого, с третьего — пять. Так и целая зарплата наберется к концу месяца, — сказал он, едва сдерживая возрастающее раздражение.

— Что за люди? — пролепетала необъятная цветущая клумба и высыпала на прилавок десятикопеечные монеты. Еще одна крохотная, но месть.

Скрупулезно пересчитав деньги, Аркадий вышел в жаркое утро, а когда оказался во дворе пятиэтажки, где жил Слышащий, увидел, что его место в очереди уже занято. Позади старушки, которую он предупредил, что отлучится в магазин, устроился здоровяк в красной майке, открывающей нависшее над шортами волосатое пузо, в наушниках. А за ним стояло еще несколько человек. Старушка время от времени трясла головой и мычала, словно пыталась что-то сказать, но не могла.

Девять утра, а солнце уже беспощадно палило. Рубашка на спине у Аркадия взмокла. Глотнув воды, он тщательно закрутил крышку бутылки и подошел к подъезду. Здоровяк был выше него головы на две, он тихонько притоптывал ногой в такт музыке, горланящей из наушников. Сзади на майке белыми буквами было выведено: «Дорогу русским».

«Я тоже русский», — подумал Аркадий и постучал мужика по плечу.

Тот медленно повернулся, вынул один наушник и вопросительно вскинул кустистые брови. Рядом с этим типом Аркадий больше походил на спичку, чем на человека.

— Вы заняли мое место, — проговорил он.

— Кто, я? — осведомился здоровяк и огляделся. — Нет, брат, тебя здесь не было, когда я пришел.

Вставил наушник обратно, отвернулся. Внутри у Аркадия все закипело, сердцебиение участилось. Он вновь постучал мужчину по плечу, только на сей раз сильнее. Здоровяк проделал тот же ритуал: обернулся, выудил наушник, глянул вопрошающе. Глазки маленькие, воспаленные. Лицо багровое, все в рытвинах и рубцах.

— Я отходил на пару минут. Она может подтвердить! — Аркадий указал на пожилую женщину.

— Ммм, да… Наверное, — откликнулась старушка, смерив его взглядом. Над правой бровью у нее нависла большая родинка, похожая на палец, вылезающий из головы. — А вы не видели Машу?

Здоровяк усмехнулся:

— Извини, чувак, тут такое не прокатит. Это тебе не очередь за билетами в кино. Ты либо стоишь, либо уходишь, так что проваливай. — И он принял прежнюю позу.

Аркадий почувствовал, как волна жара поднялась вверх от живота и разлилась в груди. Крупная капля пота медленно и раздражающе скатилась по виску. Ему захотелось вырвать наушники у этого парня, закричать на него, оскорбить. Но внезапно в голове всплыли слова врача, у которого он наблюдался около полугода назад. Тот сказал, что частая причина гнева — желание доказать, кто прав, а кто виноват. После того как аргументы ссоры иссякли, спорящие от бессилия переходят на личности. Это один из методов увеличения самоуважения, но на деле он иллюзорен. Эффект собственной значимости повышается, пока человек обосновывает свою правоту, однако, как только он замолкает, появляются страх и неуверенность.

Вот только страх у Аркадия сейчас не возник. Чувство, родившееся в нем, было похоже на пожар. Ему чудилось: стоит только разинуть рот, оттуда вырвется столп всеразрушающего пламени. Чтобы избавиться от этого неприятного ощущения, он поставил бутылку на землю и со всей силы толкнул «Красную майку». Тот налетел на старушку, которая, взвизгнув, отпрыгнула, как девочка на уроке физкультуры, а потом ноги толстяка запутались, и он повалился на бок. Майка его задралась выше, наушники выпали из ушей.

Аркадий понял, что сделал непоправимое, но отступать не было смысла. Сцена привлекла зрителей. Люди в очереди обернулись, некто ткнул в него пальцем, кто-то ахнул, а кто-то засмеялся. В полумраке подъезда заблестели глаза — любопытные и цепкие, как рыболовные крючки.

Однажды на сеансе психотерапии Аркадий признался врачу, что ненавидит людей и всем сердцем желает, чтобы на Землю напали инопланетяне и уничтожили всех…

Здоровяк поднялся на локте, вскинув голову. Пустулы и оспины от старых прыщей побагровели.

— Охренел? — голос звучал