Книга начал - Салли Пейдж

может быть занят со своим пациентом. Зато навстречу им выходит улыбающаяся женщина, которая чем-то напоминает кухарку из сериала «Аббатство Даунтон».

Как и миссис Патмор, помощница Эрика сразу понимает, в чем дело, вкладывает ключ в конверт и пишет на нем имя Финна. Джо еще раз бросает взгляд на внутреннюю дверь, потом благодарит женщину и поворачивается к выходу.

Закрыв за собой входную дверь, Джо никак не может избавиться от назойливой мысли: возможно, в комнате для проверки зрения и консультаций Эрик-оптик все еще беседует с обладательницей карамельно-ирисковых волос?

Глава 17

Удивительная Ева

Руфь оказалась права. Гостю (а в данном случае гостям), который приходит с бутылкой, всегда рады.

– Входите, входите. Как это мило с вашей стороны, – приглашает их Малкольм, радостно хлопнув в ладоши.

Полы его длинного серого кардигана при этом колышутся. Джо приятно видеть, что цвет лица Малкольма сейчас гораздо лучше, чем в последнюю с ним встречу. А повязку на голове он сменил на не очень большой кусочек пластыря.

Дом Малкольма – это небольшой кирпичный коттедж с террасой, зажатый между двумя весьма импозантными, выкрашенными в белый цвет особняками георгианской эпохи. Ярко-красная парадная дверь открывается прямо в гостиную, и Джо кажется, что она попала в подсвеченный мягкими солнечными лучами лес. Кресла и диван покрыты льняным полотном цвета слоновой кости с узорами из листьев папоротника, ковер на полу и абажуры настольных ламп светло-зеленого цвета, а стены украшены несколько выцветшими картинами с ботанической живописью. В небольшом камине потрескивает огонь.

Малкольм сразу же подмечает, что Джо разглядывает картины.

– Это работы моей мамы, Джоанна. Это не совсем то, чем она хотела бы заниматься в жизни, но в живописи мама находила утешение и в конце концов как художник вполне состоялась.

Не успела Джо задать вопрос, чем же хотела заниматься его мать, как Малкольм принимается суетиться вокруг своих гостей, предлагая снять пальто и сесть и не забывая при этом издавать радостные восклицания по поводу принесенного ими виски. Он и в самом деле, похоже, искренне рад их приходу, и Джо думает: интересно, как часто у него бывают гости?

Руфь устраивается в кресле возле камина, бросая Джо многозначительный взгляд, в котором недвусмысленно читается: «Ну что, я ведь говорила», – и Джо едва удерживается от смеха. Сама она садится на диван, оставив кресло, стоящее напротив Руфи, для хозяина. Джо сразу поняла, что в этом кресле он сидел перед их приходом: на одном из подлокотников покоится знакомая ей тетрадь.

– Располагайтесь, чувствуйте себя как дома, а я пока схожу за стаканами. – С этими словами Малкольм исчезает за дверью, ведущей на кухню.

Пока они с Руфью молча ждут, Джо оглядывает комнату. По обе стороны камина стоят выкрашенные белой краской книжные шкафы, а на нижней полке шкафа, что справа, она замечает длинный ряд тетрадей. Числом, должно быть, около сорока или даже пятидесяти. Джо ловит взгляд Руфи и делает многозначительный кивок в сторону этой полки. По пути до дома Малкольма она открыла Руфи секрет: Малкольм пишет книгу (правда, о том, что прочитала одну из оставленных им в магазине тетрадей, Джо и словом не обмолвилась). Но если уж на то пошло, Джо твердо намерена выяснить, о чем все-таки будет книга Малкольма.

Руфь тоже успела оглядеть комнату и теперь вскакивает с кресла и идет прямо к небольшой группе черно-белых фотографий, выставленных на столике красного дерева. Это единственные фотографии, которые украшают комнату.

– Ох, боже мой… – говорит Руфь, отрывая взгляд от фотографий и переводя его на портреты растений на стенах. – Неудивительно, что жизнь ей казалась такой скучной.

Джо не поняла, о чем это она говорит, но спросить не успела: вернулся Малкольм с серебряным подносом, на котором расположились стаканы из граненого хрусталя, открытая бутылка виски и тарелка с печеньем.

– На пустой желудок лучше не пить. Я подумал, что немного песочного печенья не помешает. – Он ставит поднос на низенькую оттоманку, накрытую скатертью в светло-зеленую с кремовой клетку. – А-а, вижу, вы успели заметить фотографии моей матери.

Он наклоняется, поднимает заранее щедро наполненный виски стакан и протягивает его Джо. Потом берет оставшиеся два и подходит к Руфи:

– Прошу вас, преподобная Руфь.

Она принимает у него стакан и еще раз вполоборота смотрит на фотографии:

– Так ваша мать была одной из тех самых «отчаянных девчонок»?

На лице Малкольма расцветает благодарная улыбка.

– Да, – отвечает он, – это так.

Джо встает и подходит к ним. На первой фотографии, куда падает ее взгляд, из кабины самолета «спитфайр»[12] выглядывает молодая женщина в летном костюме.

– Так это ваша мама?

– Да, Джоанна, это она. А вот здесь она стоит рядом с «шорт стирлингом»[13].

Он тычет пальцем в маленькую фигурку, стоящую под носовой частью огромного самолета. На следующей фотографии группу женщин в военной форме представляют какой-то сановной особе, в которой сразу же узнается будущая королева-мать.

– Вот это да… выходит, она была… она летала на этих самолетах? Это было во время войны?

– Да, она служила во вспомогательной авиации, – говорит Малкольм, садится в кресло и вытягивает к огню свои длинные ноги, одетые в штаны из серого вельвета.

Джо с удивлением замечает, что обут он в яркие тапочки в марокканском стиле, в оранжево-фиолетовую полоску и с вышитыми по всей поверхности крохотными золотистыми птичками. Словно догадавшись, куда она смотрит, Малкольм быстро убирает ноги из виду.

– Начнем с того, что сначала вспомогательная авиация была укомплектована летчиками-мужчинами, слишком старыми, чтобы летать на истребителях, и задача их состояла в том, чтобы перегонять самолеты туда, где в них была нужда, то есть в любую точку Британской империи. Но потом в конце концов стали набирать и женщин-пилотов, а чуть позже объявили набор ограниченного числа женщин-новобранцев. И моя мать стала одной из них. Как мне кажется, война была самым счастливым временем для моей матери. Потом уже она говорила, что была одной из немногих людей, которые жалели о том, что война закончилась. – Малкольм берет в руки песочное печенье и какое-то время молча на него смотрит. – Да, наверное, и вправду это было очень интересное время, – говорит он, поднимая взгляд на своих гостей. – Понимаете, летчиков-истребителей учили летать только на одной какой-то модели самолета. Ну а маме пришлось летать на всех машинах, которые ей поручали перегнать. А это приблизительно девяносто разных самолетов.

– Но откуда же летчицы из вспомогательной авиации могли знать, как ими управлять? – спрашивает Джо.

Малкольм протягивает ей тарелку с печеньем.

– Иногда