Обратный отсчет: Равнина - Токацин

«Какие-то дикари будут тут рыться…» — Гедимина передёрнуло. Он плотно закрыл ящики и повернулся к поршневой машине. «Ещё хватит мозгов её запустить. И, чего доброго, взорвать…»

Он вскрыл цилиндры и вынул все термоэлементы — а потом, соединив их попарно, обернул защитным полем и сложил в стол. «Хотя бы не взорвётся,» — криво ухмыльнулся он, глядя на пустые цилиндры.

— Гедимин! — в шатёр заглянул Вепуат. — Работаешь?.. Айзек попросил за тобой приглядывать. Мол, нам лучше не расходиться.

Гедимин кивнул.

— Где трилобиты? — спросил он, посмотрев на пустые плечи разведчика. Дронов у него тоже не было — только плазмомёт за спиной.

— В душевой, — ответил тот, нервно усмехнувшись. — Лежат клубками на полу. Им тоже не по себе. Заметил — уже позднее утро, а ни на фотон не посветлело?

Гедимин снова кивнул.

— Столяров не видел? Поднялись из долины?

— Уже в ангаре, — ответил Вепуат. — И повара к ним подтягиваются. Без вещей, даже кружек не взяли. И полные карманы этих их ягод… Я так думаю, это нейролептик. Съел — и ничего не волнует. Ни рана, ни галлюцинации, ни затмение…

Гедимин дёрнул углом рта — сегодня шутки его не веселили. «Чужаки будут рыться в лаборатории…» — он поморщился. «Хорошо, если не всё растащат. А Айзеку ни до чего нет дела. Уже наелся успокоительных ягод?»

— Ты что-нибудь понял про это затмение? — спросил он. — Чего все боятся, почему не осветить весь лагерь, зачем вещи бросать?

Вепуат пожал плечами.

— Я только вижу, что местным очень страшно, — тихо сказал он. — Они с утра сами не свои. А из-за них и мне не по себе.

Гедимин прислушался к шорохам за стеной. Со стороны полевых кухонь доносился приглушённый писк — кто-то из аборигенов ещё оставался там, не все перебрались в душевую.

— Пойдём спрашивать местных, — сказал он. — Может, они объяснят внятно. От Айзека проку не добьёшься.

…Между двух волокуш стояла жаровня; все колпаки с неё сняли, раскалённое содержимое разворошили, и оно горело вчетверо ярче обычного — световое пятно расплылось до самых шатров. Гедимин, выйдя к лагерю, услышал встревоженный писк; аборигены вокруг жаровни зашевелились, поднимаясь на ноги. Вепуат издал несколько повизгиваний, и существа с нервными ухмылками снова сели на землю. «Они, похоже, не были уверены, что мы — это мы,» — подумалось Гедимину. «И ждали кого-то другого…»

— Спроси — не пора им ещё в укрытие? — он кивнул на дальний ангар. — Там светло, и им будет спокойнее.

Аборигены запищали — еле слышно, с опаской оглядываясь на тёмные холмы. Кто-то низко поклонился — и тут же выпрямился, с испугом глядя себе под ноги.

— Они благодарят нас всех, — озадаченно перевёл Вепуат. — За сияющую башню и укрытие в ней. Они желают нам всем увидеть новый восход. И предупреждают, что нужно беречься теней.

«Теней?» — Гедимин обернулся. От его тела в темноту тянулась длинная чёрная полоса — красный свет кейека причудливо растянул её и деформировал. «Что опасного в тенях? Все предметы их отбрасывают.»

— Спроси, какие существа придут сюда в темноте, — сказал он Вепуату — и увидел, как Бронны и Скогны вздрагивают и съёживаются. Он расслышал несколько шелестящих звуков, ещё более тихих, чем испуганная речь.

— Какая-то поганая разновидность нергонов, — сказал Вепуат. — Ну, как я понял. Здесь их называют «Икси».

— Икси? — Гедимин неуверенно усмехнулся — название показалось ему забавным. Аборигены при звуках этого слова съёжились, как от удара, и сармат убрал с лица ухмылку. «Так. Нергоны… Не нравится мне это.»

— Это нергоны? — уцепился он за знакомое слово. — Как Джагулы и Сагаты?

Аборигенам, кажется, хотелось зарыться поглубже в гравий.

— Как Сэта и Райвиги, — мрачно перевёл Вепуат. — Гедимин, у тебя фонарь далеко? Что-то тут темнеет…

Гедимин достал земной фонарь. Круг белого света расплылся нешироко, но аборигены зашевелились и заговорили чуть громче — кажется, свет и впрямь успокаивал их.

— Эти нергоны приходят для грабежа? — спросил он. — Почему никто не прячет вещи? Можно закрыть их в ангаре, там есть комнаты…

Он замолчал — на него смотрели уже с нескрываемым ужасом. «То ли я не то сказал, то ли Вепуат не так перевёл. Чего они трясутся? Их тут много, все с оружием, мы рядом…»

— Икси не берут вещей, — сказал разведчик. — Ничего, кроме воды. Может быть, куджаглу. Им оставили на виду…

Один из Скогнов указал на волокушу — там на видном месте стояла открытая корзина с шипастыми грибами.

— Они только смотрят. А запирать от них бесполезно. Где есть тени, там они пройдут. Чем больше вещей, тем больше теней для Икси.

Гедимин неуверенно ухмыльнулся — всё это было очень похоже на бред. Вот только голова не гудела…

— Если Икси ничего не трогают, зачем от них прятаться? — спросил он. — Работайте спокойно. И укрытие тогда не нужно. Они же посмотрят и уйдут, так?

— Ну ремонтник! — укоризненно протянул Вепуат, глядя, как аборигены шарахаются от него к жаровне. — Вот зачем было их пугать?

— Я не понимаю, из-за чего столько шума, — сердито прошептал Гедимин. — И мне не нравятся диверсанты в лаборатории. Эти твари всё-таки приходят, чтобы убивать и грабить? Тогда надо встретить их с оружием. Заминировать холм по периметру, закидать световыми гранатами…

Вепуат протяжно заверещал. Аборигены, сбившиеся в кучку вокруг жаровни, смотрели то на него, то на Гедимина, и сармат не мог понять, о чём говорят их взгляды.

— Сегодня день, в который ходят Икси, — перевёл Вепуат, виновато разводя руками. — Их день. Если их не пускать в такие дни, они будут ходить, когда им вздумается. И никто не будет знать заранее и не успеет