Лавровый венок для смертника - Богдан Иванович Сушинский

При этом появление Эллин он, казалось, не заметил.

— Не слишком ли вы засиделись, мистер Кроушед?

Отставной моряк встрепенулся, глянул на остановившуюся в трех шагах от него гостью и опустил на стол тяжелый, как многопудовый якорь, кулак:

— Успеется, мисс Грей. Со всем прочим — успеется, молитвы святого Пантелеймона. Не скажете ли вы мне, что это за парня мы казнили нынешним вечером?

— Речь идет о Шеффилде?

— Сомневаюсь, что о нем. Когда этот убийца убийц Шеффилд появился в тюрьме «Рейдер-Форт»?

Эллин нашла на кухонном столе рюмку, критически осмотрела ее на свет и опустилась напротив хозяина. Налив себе спиртного, она пила его маленькими глотками, после каждого из которых брезгливо морщилась и передергивала плечами.

Кроушед понимал, что она тянет время, которое понадобилось ей для того, чтобы как можно тщательнее обдумать свой ответ. Да Эллин и не скрывала, что тянет его.

— Так когда же Шеффилд появился в «Рейдер-Форте»? — ответила, наконец, но… вопросом не вопрос.

— Около месяца назад. Разве не так?

— Вполне возможно.

— Вы ведь были его адвокатом, вам это известно точнее.

— Вот что мне абсолютно точно известно, так это то, что у него был другой адвокат. Но в данном случае это мало что меняет. Что вы еще хотите добавить к сказанному, «молитвы святого Пантелеймона»? — спародировала палача.

— А то, что парня, которого мы сожгли на этом адском стуле, я видел всего лишь неделю назад, на борту «Странника морей». Понятия не имею, как его звали. Но что я видел его на судне и даже беседовал с ним, — истинная правда.

— Жаль.

— Чего вам жаль?

— Что вы слишком наблюдательны.

— Значит, я прав?

— Вы узнали его, когда брали в металлические обручи. Я заметила это.

— Так, значит, вы знали, что он… — не тот? И даже заметили, что?.. Почему же вы тогда?..

— Давно подмечено, что среди палачей не так уж часто встречаются интеллектуалы, — превратила свое лицо в сплошную циничную маску Эллин. — Но и среди них вы производите впечатление человека недалекого. Я не слишком обидела вас?

— Страшно не то, что оскорбляете, а что при этом вежливо интересуетесь, не обидели ли. Хотя, в общем-то, что вы смыслите в этой жизни?!

— Жизнь! — хмыкнула Грей. — Вся наша жизнь — всего лишь набор сценариев, по которым мы разыгрываем собственные сериалы. Причем, заметьте, каждый свои.

Кроушед возражать не стал. «Сценарий? Ну пусть так, пусть сценарий… Что от этого меняется?»

Палач вновь наполнил свою рюмку виски и припечатал бутылку донышком к столу с таким старанием, что лишь чудом она не разлетелась на мелкие стекляшки.

— Вот такие дела, молитвы святого Пантелеймона. И что же дальше?

— А что дальше?

— Здесь часто случается, что сжигают подсадных?

— Очевидно, первый случай за всю историю «Рейдер-Форта».

— И вы с мистером Согредом умудрились втравить меня в эту историю. Самым беспардонным образом — втравить…

— Ты ведь сам вызвался быть палачом, моряк, — перешла Эллин на «ты», и голос ее стал резким, с ноткой суровой безапелляционности. Женщина была уверена, что так ее слова станут более понятными для Кроушеда. — И какое тебе дело, кого именно тебе подсовывают? Не собираешься же ты сам выбирать для себя жертв, как это делал Шеффилд?

— А вы уверены, что он выбирал их, что это он был убийцей?

— Вот в этом можете не сомневаться.

— Когда во время казни брался за рубильник, тоже не сомневался. В тюрьме… При таком контроле… В присутствии представителя прокуратуры… — Прервав свою речь, палач несколько секунд нервно покачивал головой, однако переплавлять сомнения в слова ему так и не удавалось. — Во всех прочих случаях — да, жертвы интересовать меня не будет, — наконец вернулся Кроушед к той мысли, с которой пытался начать свои рассуждения. — Но эта казнь — случай особый.

— Разве? — лукаво улыбнулась Эллин. — Кто бы мог предположить, молитвы святого Пантелеймона?

— Так кто был этот парень? — не поддавался ее чарам старый моряк. Только говорите, как на исповеди перед казнью. Как вы умудрились затащить его, вначале в камеру смертников, а затем и на электрический стул? Правду, адвокат, хоть один раз в жизни — правду! Учтите, мэм, что я ведь сам дважды отсиживал срок. В том числе — и здесь, в «Рейдер-Форте».

— Даже в «Рейдер-Форте»? Любопытный поворот сюжета.

— Не уклоняйтесь от ответа, мэм.

Грей мстительно помолчала. Ей стоило огромных усилий, чтобы не сорваться и не поставить его на место. Единственное, что ее по-настоящему сдерживало, так это стремление не превращать палача в своего лютого врага. Как-никак они были соучастниками.

— Если бы ты оказался прозорливее, моряк, то смог бы догадаться, что, по крайней мере, имя этого несчастного тебе известно. И не пытайся отрицать.

— Невозможно отрицать то, в чем тебя невозможно обвинить.

— До обвинений пока что не дошло. Но имя тебе известно. Ты должен был узнать свою жертву.

Кроушед непонимающе взглянул на Эллин.

— Не рви якоря, девка. Я этого не люблю.

— Тогда я подскажу его имя, а то ведь получается, что говорим впустую. Грюн Эвард. Писатель такой — Грюн Эвард. Ну что, теперь вспомнил? Или, может, вначале опустошишь еще одну рюмку, во имя абсолютного прояснения мозгов?

— Боже-Христе! — как-то сразу же сник Кроушед. — Тот самый, которому я, по твоей просьбе, звонил в Кингстауне?

— И, представившись литератором, как бы между прочим сообщил, что начальником «Рейдер-Форта» является мистер Согред. К тому же посоветовал навестить остров Рейдер, а заодно — побывать в тюрьме, чтобы вознестись на вершины «психологического натурализма». Помнится, тебе пришлось буквально зазубривать этот термин, настолько он упорно не давался — «психологического на-тура-лизма».

— Так, значит, это был он? — покачал головой Кроушед. — Это его, бедолагу, мы сожгли на «стуле»!.. Молитвы святого Пантелеймона!

— Скорее, идиота, нежели бедолагу. Причем сожгли с вашей помощью, мистер Кроушед.

— Не рви якоря: с моей! Может, и с твоей — тоже?

— И кто, какой судья поверит, что уголовник заманивал эту жертву, не ведая, что творит, — буквально раздавливала его Грей. — Причем в качестве палача этого невинного вас использовала уже не я, вас использовал начальник тюрьмы Согред.

— Но я и в самом деле не догадывался о том, какие игры вы затеяли. В свои планы Согред меня не посвящал.

— Что вы зачастили, Кроушед: «Не знал. Не посвящали…» Зачастили, занервничали… То, что вы не догадывались, — ложь. А во всем остальном вас никто не собирается обвинять. По крайней мере, я.

— Зачем же вы посылали меня к Эварду?

— Посылала, да. Но ведь за эту услугу вам было щедро заплачено… должностью палача в тюрьме «Рейдер-Форт». Хорошо, кстати, оплачиваемой. Позволяющей