Последний романтик - Тара Конклин

Не глядя на Джонатана, Рене оторвала от карты полоску бумаги и написала на ней свое имя и номер телефона.

– Медсестра проводит вас на рентген, – сказала она, вручая ему бумажку.

* * *

В воскресенье, апрельским утром Джо позвонил Рене из кабинета декана Олден колледжа. Рене была на втором курсе медицинской школы и предыдущей ночью спала всего четыре часа. Она готовилась к государственному квалификационному экзамену, тяжелейшему испытанию на целый день.

Когда она взяла телефон, Джо сказал:

– Рене, мне нужна твоя помощь. – Его голос был хриплым и низким.

Рене не ответила. Она быстро прикинула, не стоит ли повесить трубку, отключить телефон и вернуться к учебникам. Лидия, ее соседка по комнате, еще спала; Рене слышала доносящееся из спальни тихое посапывание.

– Что там у тебя, Джо? – спросила Рене без энтузиазма. – Что еще стряслось?

Джо изложил ситуацию: вечеринка, алкоголь, полиция. Рене почти ничего не сказала, только прошептала:

– Ладно, ладно, я поняла, – стараясь не разбудить соседку.

– Ты должна приехать, – сказал Джо. – Они хотели поговорить с Нони, но я сказал, что лучше с тобой.

– Да, – ответила Рене. – Это правильно. Не надо им звонить Нони. Я выезжаю.

В Олдене ее встретили тренер Джо, администратор колледжа и, как она поняла только после того, как он представился, сам декан. Встреча была напряженной, но проходила в очень приятной обстановке. Комната, где она проходила, была обшита деревянными панелями, а мебель в ней обтянута мягкой кожей. Большие окна свинцового стекла выходили на обширный, аккуратно подстриженный газон, который пересекали серебристо-серые мощеные тропинки.

Начал бейсбольный тренер. Пока он говорил, Рене смотрела в окно поверх его головы. Она наблюдала, как группа молодых людей с большими рюкзаками на плечах перемещается поперек газона. Их было четверо, они о чем-то говорили, размахивая руками, явно обсуждая что-то важное. Все они казались такими чистенькими, сосредоточенными, ярко освещенными утренним солнцем, что Рене даже подумала, не идет ли за ними фотограф, делающий снимки для рекламной брошюры колледжа.

Студенты исчезли из ее поля зрения, и внимание Рене снова вернулось в комнату. Тренер говорил, что Джо часто приходил на тренировки пьяным или не приходил вовсе. Он не мог сделать нужное число отжиманий, не мог пробежать милю за девять минут, как требовалось от всех игроков. Он еле-еле сдал экзамены за три курса и теперь однозначно заваливал четвертый. Товарищи по команде говорили, что не узнают его. Что хуже, они перестали ему доверять. Да, он отлично отыграл сезон первого курса и на втором тоже оправдывал все надежды, но теперь его поведение стало недопустимым. Просто на грани.

Администратор выступил в том же духе, больше фокусируясь на академической успеваемости, он зачитал замечания профессоров и передал Рене копии домашних заданий Джо.

Наконец настала очередь декана. Да, у Джо есть проблемы в команде, да, недочеты в учебе, но самый серьезный случай произошел два дня назад на вечеринке в их общежитии.

– Он был распорядителем, – без улыбки сказал декан. – Что-то типа того. Соседи жаловались на шум, и, позвольте вам сказать, что соседи студенческого общежития привычны к шуму. – Он все еще не улыбнулся ни разу, хотя приподнял бровь и смотрел на Рене с выражением, которое предполагало усмешку, возможность найти каплю юмора в ситуации. А может, он просто с ней кокетничал; Рене всегда плохо в этом разбиралась.

Когда прибыла полиция, они обнаружили десяток соседей по общежитию, вырубившихся в разных местах общей гостиной, и бессчетное число их гостей во всем доме, находящихся в различных стадиях опьянения и наготы. Человек десять отвезли в приемное отделение госпиталя с алкогольной интоксикацией; одна девушка умерла, и еще одна до сих пор в больнице. Ей промыли желудок, она с трудом может самостоятельно дышать, но из реанимации ее уже выписали. Родители находятся рядом с ней.

– Она первокурсница, ей восемнадцать лет, – покраснев, говорил декан. – Она могла умереть, мисс Скиннер. Университету грозит судебное… Ну, в общем, я хочу сказать, что все это очень, очень неприятная ситуация.

Когда прибыла полиция, трех человек застали выбегающими из здания. Одним из них был Джо. При нем было почти полкилограмма марихуаны. Полкилограмма. В доме были также обнаружены другие наркотики и медикаментозные средства: кокаин, таблетки экстази и другие таблетки, которые еще предстоит идентифицировать.

И в этот момент Рене мысленно покинула это помещение. Она открыла тяжелую дверь, проплыла над полированными дубовыми полами и спустилась по широкой винтовой лестнице на этот сияющий изумрудный газон, где видела студентов. «Погодите! – закричала она. – Подождите меня!» Рене никогда даже не подавала документов в Олден; получив стипендию в Университете Коннектикута, который находился в получасе езды от Бексли, она не видела смысла подавать документы куда-то еще. Все четыре года учебы в колледже Рене жила дома, делила комнату с Кэролайн, ела то, что готовила Нони, и подрабатывала. У нее никогда не было возможности гулять по таким лужайкам. Она думала, как подобный опыт мог бы ее изменить.

Рене вернулась в комнату. Декан продолжал свою речь. Полиция согласилась отпустить задержанных на поруки. Обвинение не будет предъявлено. Пока.

– Но вы должны, мисс Скиннер, осознать всю серьезность ситуации. – Декан смотрел на нее не моргая.

Рене в тот год исполнилось двадцать четыре, а выглядела она на восемнадцать. Эти люди в комнате перечисляли бесконечные ошибки Джо, как будто это была самая главная проблема университета. Сегодняшний день не был для них пустыми стараниями и жертвами, которые приносила вся семья тринадцать лет. Для них все это было не больше чем беспокойство о выплате штрафов и успехов бейсбольной команды Олдена, неожиданной потребности в поисках нового центрового игрока, может, вот того парня из Гейнсвилла, который смог бы заменить Джо Скиннера, этого неудачника из Бексли.

– При обычных обстоятельствах Джо немедленно стал бы кандидатом на исключение, – сказал декан. – Одна академическая неуспеваемость является вполне достаточным основанием для этого. А пьянка в общежитии еще более ухудшила его позицию. Двух других студентов, пойманных с наркотиками, успеваемость которых такая же, как у вашего брата, мы уже попросили забрать документы.

Тренер поежился в кресле.

– Но, поскольку Джо получает спортивную стипендию, мы не хотели бы в данном случае следовать этим путем.

– Мы бы хотели получить от вас какие-то гарантии, – вступил администратор. – От семьи Джо. – И он выразительно приподнял седые брови.

Все трое выжидательно уставились на Рене.

– Ну, вы не можете вот так исключить его, – сказала Рене. Она сделала паузу, а потом заторопилась: – Понимаете, наш отец умер, когда мы были совсем маленькими, а потом у мамы началась клиническая депрессия, и она фактически три года не выходила из комнаты. Джо пришлось очень тяжело. Некоторым образом он до сих пор не до конца пришел в себя. Рене почувствовала, как атмосфера в комнате изменилась. Ее охватило относительное облегчение одновременно с отвращением к тому, что она сейчас сделала. Вот так использовать смерть отца, предать Нони. Джо возненавидел бы ее за это. Хотя он, конечно, никогда не узнает; уж об этом она позаботится.