Ранг неизвестен - Роман Прокофьев

Навык плетения мыслеформ, ибо Саркофаги созданы для тех, кто владеет ими.

— Позвольте, сеньорита, — поднял руку Минос, — но в Храме Вечности…

— Да, затем и нужны норны, — улыбнулась Морвейн. — Этот Дом служит Посланнику, и они создали Храмы Вечности как огромные врата для всех Восходящих Единства. Но тот, кто получает стигмат из рук Вечности… обречен идти по проложенной норнами нити. Единственной. Она ведет в Чертоги Ожидания и Чертоги Встреч, где в начале пути каждый создает отражение, в которое обречен вернуться.

— Я так понимаю, это не единственный путь? — спросил Кассиди.

— Да. Но я хочу, чтобы вы уяснили главное, — она взглянула на меня, будто извиняясь. — Тот, кто носит стигмат с клеймом Вечности, привязан к своему отражению в Чертогах. Ему не пройти иной нитью. Только дорогой, где стоит стража Дома Норн.

— Никак? Даже если есть другой Саркофаг… и нужные Навыки? — спросил Минос. — Это вообще исключено? Любое подключение к Вечности… контролируют норны?

— Врата и нити созданы в незапамятные времена, когда Искуснейший творил Единство и Вечность. Этот великий механизм неподвластен ни одному Дому, неподвластен Хранителям, потому что Кел никогда не были едины. Но! — она сделала паузу, испытующе глядя на фламина. — Если Восходящий получил стигмат в Храме Вечности и уже создал отражение в Чертогах, он сможет протянуть нить лишь туда и никуда больше.

— Клеймо Вечности, — вспомнил я слова Белого Дьявола, и Морвейн согласно кивнула:

— Судьба сплела свои нити крепко, мой господин. Норны позаботились, чтобы Восходящий не мог этого изменить.

— Значит, мы заперты, — пробормотал Минос, взволнованно теребя волосы. — Я подозревал подобное ограничение… Его можно как-то обойти?

— Нет. Разве что вырвать стигмат и вставить тот, что без клейма Вечности, — без улыбки ответила Морвейн. — Но на это способен лишь один из тысячи Восходящих.

— Значит… есть и другие стигматы?

— Есть и другие, — кивнула Заклинательница Душ. — Старые, их мало осталось в Единстве, и о них мало кто знает. И есть те, кому стигматы вообще не нужны. Кел по крови и другие…

— Те, у которых имеется А-резонанс… — задумчиво пробормотал ученый, а затем встряхнулся. — Сеньорита, вы меня простите, но все, что вы рассказали, мы уже и сами так или иначе выяснили… Я недавно проводил брифинг, могу вам прислать запись. Что действительно важно — мы не понимаем, как провести инициацию тем, у кого нет… генетического изъяна? Тем, кто, скажем так, обладает А-резонансом, этим даром Кел, от природы, но все равно не может использовать Звездную Кровь?

— Не понимаю, — после долгой паузы сказала Морвейн.

— Кел. Когда у них рождались дети… как эти дети становились Восходящими? Во чреве матери или… был какой-то обряд?

Все время этой интереснейшей беседы у меня крутилось ощущение, что разгадка где-то совсем рядом, у нас под носом, и мы вот-вот ухватим ее за хвост. Действительно, землянам без генетического изъяна для присоединения к Восхождению требовалась лишь нейротрансформация, но каким образом ее можно инициировать? Я надеялся, что Морвейн откроет нам глаза, но нет…

— Я… не знаю, — ответила Морвейн, вновь бросая на меня виноватый взгляд. — В Вечности… почти нет детей. Но я знаю, кто сможет ответить на этот вопрос. В Золотом Городе.

— Могу ли я задать еще парочку вопросов, сеньорита? Как насчет вас? Вам… нужен стигмат?

— Сейчас я Существо, заключенное в Руну. Мой господин пронесет меня в своей Скрижали, — сказала Морвейн. — Мне не нужен ни Саркофаг, ни стигмат.

— Но прежде он у вас был? — настаивал Минос, глядя на ее чистую белую руку — безо всяких следов гвоздя.

— Да, ведь я была рождена в Единстве, — согласилась Морвейн. — Но Восходящим в Вечности не нужны стигматы. В Вечности их нет даже у нео. Поэтому, когда мой господин вернул мне это отражение, у меня не было гвоздя.

— Я понял, благодарю вас, — прищурился Минос. — Но… Как я понимаю, теоретически вас ведь можно освободить из Руны, сделав снова, скажем так, обычным человеком?

— Да, если тот, кому я принесла Клятву, отпустит меня…

— Тогда почему вы еще…

— Я стала существом добровольно, чтобы вырваться из Вечности. И мое служение еще не подошло к концу, — спокойно произнесла Морвейн. — Клятвы моему господину не исполнены. Руна защищает меня. От смерти, от плена, от тягот пути. Будучи Существом, я лучше помогу великому замыслу, нежели будучи Восходящей… Но я предвижу твой следующий вопрос, фламин. Да — если меня освободят, Морвейн кель’Талас больше не будет нужен стигмат. Ибо в этом теле нет изъяна низших.

— Значит — чисто теоретически — возможен следующий вариант… — Минос нервно теребил бородку. — Если мы превратим в Руну Восходящего со стигматом и принесем его в виде Существа в Вечность…

— Это возможно, если Восходящий настолько безумен, что захочет стать Существом, но стигмат так и останется в нем, даже в Вечности. Я встречала таких… — холодно улыбнулась Морвейн. — И опять вижу, о чем ты думаешь… Да, в Вечности можно сменить отражение на новое, без гвоздя. Но для этого потребуется много Звездной Крови, много Звездных Монет и те, кто умеет переселять души. Очень опасная затея, фламин. Можно легко попасть в вечное рабство.

— Довольно расспросов, Матиас, — хмыкнул Винсент Кассиди. — По-моему, ты уже утомил нашу… гостью. Дай и другим поучаствовать, буря! Морвейн, я тоже хочу отправиться в Вечность.

— Как я уже сказала, рикс, для носителей стигматов с клеймом Вечности этот путь закрыт, — произнесла Морвейн, но Винсент закатал рукав комбинезона, обнажив волосатое запястье с серебряной шляпкой гвоздя, и ответил:

— Мой не оттуда. Я получил его в другом месте.

По тому, что Минос не шелохнулся, я понял, что ученый в курсе этой истории — возможно, узнал ее задолго до моего появления во фригольде — и, скорее всего, тоже связан Клятвой. Да, стигмат Кассиди был из Ордена Истинных — один из тех, старых, что упомянула Заклинательница чуть ранее, хоть я не мог даже представить, каким образом он ухитрился пройти Шаги и попасть в дрейф-цитадель бессмертных.

— О великие небеса, — глаза Морвейн сверкнули удивлением и интересом. — И ты, рикс, не создавал отражения в Чертогах Ожидания?

— Нет, никогда, — подтвердил Винсент.