Имидж старой девы - Елена Арсеньева

Она уже отвыкла работать днем и чувствовала себя жутконеуютно в своей юбчонке и курточке-обтягушке. Ночью вроде бы прохладней, носпокойней. Сейчас же создается ощущение, что дует отовсюду: и снизу, под юбку,и в вырез на груди. И почему-то кажется, что сзади порвались колготки. Ночью-тофиг с ними, все равно клиенты порвут, а сейчас чувствуешь себя как дура.Неуютно: не будешь же все время оглядываться.

– Алка, – не выдержала Лариса, радуясь, что вышла сегодня неодна. – Посмотри, у меня колготки на заднице не поползли?

– Колготки-то у тебя целые, – радостно сказала подружка. –Зато к твоей заднице крепко приклеился какой-то «жигуль».

Лариска проворно оглянулась.

И верно! Стоит «жигуль». За рулем сидит мужик, который этаквесело делает им с Алкой ручкой.

Ну, бли-ин… Наконец-то. Внял господь их молитвам, внял-таки.Послал клиента. А то все какие-то козлы деловые мчатся мимо, словно и немужики. Словно и не понимают, зачем топчутся у обочины две крошки-малышки вневыразимых юбчонках и голосуют, голосуют… Лариска совсем было разуверилась всвоих способностях, потом поняла, что это день, дневной свет, рабочее времядействуют на мужиков расхолаживающе. Голова черт знает чем у всех забита. Но,видать, все же не у всех!

Улыбнулась и пошла-поспешила к «жигулю». Водитель опустилстекло и смотрел на Лариску тоже с улыбкой. Ему было под сорок, не больше.Добродушная такая мордаха. Карие глазенки в припухших веках, толстогубый рот,круглые щеки, между которыми забавно торчал неожиданно маленький носишко.

Лариска профессиональным взглядом оценила пальцы, лежащие наруле. Ничего хорошего не найдешь в штанах мужика, у которого вот такой носишкода еще коротенькие пальчики в придачу. Хотя дело ведь не в размере, а втехнике! И вообще: она работает не ради удовольствия, а ради денег. Смешиватьэти две цели ни к чему. Вон, совсем недавно она словила было кайф на рабочемместе… И чем это для нее закончилось? Чем? До сих пор страшно вспомнить. Да ине закончилось еще, вот беда…

Тут Лариска вдруг наткнулась на удивленный взгляд мужика исообразила, что так и застыла перед ним с угрюмым выражением лица. Мгновеннособралась – и растянула губы в зазывной улыбке. Ты же все-таки профессионалка –так работай, девочка, работай!

– Приве-ет, – протянула она. – Подвезешь? О цене сговоримся,дорого не беру, а если оптовый заказ, то вообще скидочку тебе сделаем.

– Тебя как зовут? – спросил он деловито.

– Как зовут?.. – Лариска на миг запнулась и тут же выпалила:– Рая меня зовут!

– А подружку?

– Подружку? Зойка!

Она и сама не поняла, почему вот так, с места в карьер,соврала. Захотела скрыть свое имя? Но никто ведь не знал о том, что с ниминедавно случилось, в какую историю они влипли. Сами девчонки не звонили направои налево, тетя Варя тоже не трепалась – не больная же! То есть все былопрактически шито-крыто. И все же Лариске казалось, что к ним теперь приляпанакакая-то наклейка, штамп какой-то на морде стоит. А ведь такие чистюли вродеэтого толстячка – сразу видно, что семейный мужик, у них ведь, у женатых, тожештампик на морде лица стоит, кому-то, может, и невидимый, а на опытный Ларискинвзгляд, он просто светится, как защитная метка на долларах, если сунешь бумажкув определитель фальшивок, – так вот, такие основательные, осторожненькиемужички не захотят иметь дело с девчонками, которые на примете у ментов.Поэтому Лариска и назвалась Раей, хотя, если честно, это имя терпеть не могла.Хотя Раиса, Лариса – вроде бы похоже…

– Рая? Зойка? – повторил толстячок. – А, ну тогда, девчонки,извините. Я других ищу.

И начал поднимать стекло.

– Каких еще других? – возмутилась Лариска, кладя руку наокошко. – Никаких других тут днем с огнем не сыщешь. Тут наше место, тут никто,кроме нас, не работает!

– Да брось, – небрежно сказал мужик. – Тут девушка работает –Лариса ее зовут. Она мне нужна, а никакая не Рая. Мой друг ее как-то раз…подвозил – говорит, что она такое вытворяет, это просто нечто. А потом он еще сАлкой… ездил вместе, тоже ничего, понравилось. Вот я и хотел… Ну а если их нет,то я поехал.

Блин! Чуть не сорвался клиент из-за чрезмерной Ларискинойосторожности!

– Ну ладно, я Лариска, – призналась она кокетливо. – А этадевочка в синей юбочке – Алка. Ты нас обеих снимаешь или сначала одну, потомдругую?

Он оглядел с головы до ног сперва Лариску, потом Алку. И воттут-то Лариска первый раз почуяла что-то неладное. Толстячок смотрел оченьстранно… не жадно, как глядят оголодавшие мужики, а как-то… холодно. Словно емуглавное было не какие у девчонок титьки и задницы, а что-то другое. Ларискедаже немножко не по себе стало.

– Что смотришь, будто мерку для гроба снимаешь? – ляпнулаона сердито.

Потом она вспомнит эти слова и удивится, почему сказалаименно это. Насчет гроба. Вроде бы само собой сорвалось, но вышло так, будтоона как в воду глядела!

Почти…

– А скидка какая? – спросил он очень серьезно. – Сколькопроцентов?

И тут Лариска перестала беспокоиться. Если человек заговорило скидке, до того как начал трахаться, – значит, это серьезный клиент, безобмана. Куда хуже, если мужик получил все, что хотел, а потом начинает ценусбрасывать, выкобениваться: и то ему ты не так сделала, и это не понравилось.

– Ну, вообще-то у нас скидка пять процентов, но если тыснимаешь двоих, то так и быть, для тебя сделаем десять, – сказала онаосторожно. – Только ты уж нам по пивку купишь, ладно?

То, что мужики, как правило, на умишко слабоваты, она давноусвоила. Слово «скидка» на них действует усыпляюще. К примеру, десять процентовс сотни – это ведь всего десять рублей. А бутылка пива сколько стоит? Вот то-тои оно!

– Пивко – это само собой, – ответил он так же серьезно. – Ноя думаю, может, мы и правда немножко покатаемся сначала, если у вас время есть?Купим выпить, пожрать чего-нибудь, отъедем вон туда, где потише, – он махнулрукой в сторону перелеска, темнеющего на горизонте, – ну а потом… – Клиентнеопределенно пошевелил своими толстенькими пальчиками. – Так как у вас современем?

– Да мы, чай, не в офисе с девяти до пяти, – хмыкнулаЛариска. – Отчего не провести время с хорошим человеком? Ты как, Алка?