Резиденция. Тайная жизнь Белого дома - Кейт Андерсен Брауэр

Аллен не одинок в своих неприятных воспоминаниях о Белом доме эпохи Клинтонов. В свое время близкий к Бушам швейцар Крис Эмери считает, что Клинтоны подвергали его необоснованным проверкам. За четырнадцать месяцев работы он три раза сдавал анализы на наркотики и подвергся спецпроверке, которую был не обязан проходить уже несколько лет. Он говорит, что в ее ходе отказался отвечать на ряд вопросов, носивших сугубо личный характер, вроде вопроса о вероисповедании. «Думаю, они просто искали какой-нибудь повод, чтобы меня уволить», – вздыхает он. И действительно, увольнение Эмери из Белого дома в 1994 году отчасти было связано с любезностью, оказанной им бывшей первой леди Барбаре Буш.

В период президентства Буша-ст. Эмери много помогал миссис Буш. «Он очень сблизился с нами. Крис научил меня пользоваться компьютером», – говорит она. Уже покинув Белый дом, она обратилась к Эмери за помощью: во время работы над мемуарами у нее куда-то исчезла целая глава. Эмери был рад быть полезным, но его любезность заставила Клинтонов подозревать работника в излишней привязанности к Бушам. Они проверили журнал звонков швейцара и, как говорит Эмери, «пришли к выводу, что я делюсь страшными тайнами с живущими в Хьюстоне Бушами. Чего на самом деле не было».

Спустя некоторое время Эмери вызвал к себе главный швейцар Гэри Уолтерс.

– Ты не устраиваешь миссис Клинтон, – сказал Уолтерс.

– В каком смысле? – спросил опешивший Эмери.

– В том смысле, что завтра ты работаешь последний день.

Барбара Буш согласна, что ее звонки Крису «породили проблемы». Эмери устроили публичный нагоняй за «поразительно небрежное отношение к конфиденциальности», как выразился пресс-секретарь Хиллари Нил Латтимор. «Мы посчитали, что, как работник обслуживающего персонала резиденции, он был обязан в высшей степени уважительно относиться к неприкосновенности частной жизни президентской семьи».

Эмери говорит, что потеря работы с зарплатой в 50 000 долларов просто убила его. «Я не мог найти работу целый год. Они выбили почву из-под моих ног. Можно только представить себе, на что они способны с куда более заметными людьми, чем я». Приехав в тот вечер домой, он ответил на два телефонных звонка. Сначала позвонила ассистентка Барбары Буш, которая сказала, что Буши в курсе случившегося и готовы помочь, чем могут. «Потом мне позвонили из офиса Мэгги Уильямс [она была главой аппарата Хиллари Клинтон] и сказали, что все обращения журналистов я должен перенаправлять непосредственно в Белый дом. «Ну конечно, мы так всегда делаем», – было подумал я. Повесил трубку и говорю себе: «Минутку, так они же меня уволили!»

Эмери печально говорит, что сейчас, много лет спустя, он понимает причину своего увольнения. «На нее столько всего свалилось, а я неудачно попался под горячую руку», – говорит он, имея в виду миссис Клинтон.

Но как минимум один из бывших коллег Эмери не согласен с его претензиями. Этот человек, согласившийся побеседовать на условиях анонимности, говорит, что Клинтоны имели все основания с подозрением относиться к работникам резиденции, большинство из которых двенадцать предыдущих лет работали на президентов-республиканцев. По словам этого источника, «вся швейцарская поголовно была раздражена тем, что Буша не переизбрали… и они демонстрировали это Клинтонам». Что касается Эмери, то этот источник называет его «республиканцем до мозга костей», а сам Эмери говорит, что уехал бы с Рейганами обратно в Калифорнию, попроси они об этом.

Возможно, и сам Эмери не всегда скрывал свое отношение к Клинтонам. По словам своего коллеги, при виде Клинтона, спускавшегося из личных покоев на официальное мероприятие, Эмери сказал: «Не понимаю, почему все оргазмируют в его присутствии». Он отпускал подобные комментарии достаточно громко, чтобы быть услышанным помощниками Клинтонов.

Кроме того, у Клинтонов были основания беспокоиться по поводу своей охраны. Они все еще приходили в себя после заявлений арканзасских полицейских, охранявших Клинтона в период его губернаторства. Те сообщили журналистам, что выступали посредниками между Клинтоном и его любовницами.

Клинтонов особенно взволновал один эпизод. В 1994 году они уехали отмечать Пасху в Кэмп-Дэвид. Бывшая няня Челси Хелен Дикки, работавшая в Белом доме референтом, поздно вечером услышала в своей комнате на третьем этаже Белого дома подозрительные звуки, доносившиеся из личных покоев. Спустившись на второй этаж, чтобы понять, что происходит, она увидела группу вооруженных людей в черном, копающихся в вещах Клинтонов. «Что вы творите? Вы не имеете права здесь находиться!» – закричала она. «Секретная служба. Вон отсюда», – ответили ей. Вернувшись в Белый дом, Хиллари потребовала объяснений от главного швейцара Гэри Уолтерса. Тот принес извинения и сказал, что забыл предупредить о предстоящей проверке второго этажа на наличие подслушивающих устройств. Клинтон была вне себя от ярости.

Клинтоны дорожили возможностью оставаться наедине. В одном из интервью 1993 года Хиллари Клинтон говорила, что очень любит второй этаж Белого дома, поскольку это единственное место, где их семью не сопровождает Секретная служба. «Можно отправить эту круглосуточную прислугу восвояси. Там мы в них не нуждаемся. Это просто замечательно, поскольку в других местах они постоянно нас окружают».

Большинство собеседников считают, что Челси Клинтон относилась к работникам резиденции с уважением. В то же время Ронн Пэйн говорит, что она отчасти переняла неприязнь своих родителей к Секретной службе. В самом начале президентства Клинтона агенты стояли на площадке второго этажа прямо у президентского лифта. Еще один пост Секретной службы располагался на верхней площадке Парадной лестницы, напротив Зала договора. (Впоследствии по требованию Клинтонов эти посты переместили на государственный этаж.)

Пэйн рассказывает, что как-то раз он проходил через кухню личных покоев, когда в нее зашел агент, чтобы забрать Челси в частную школу, где она училась. Челси разговаривала по телефону. «Ох, мне пора. За мной свиньи пришли», – сказала она подружке.

Агент побагровел, говорит Пэйн. «Мисс Клинтон, моя работа – служить преградой между вами, вашими родителями и пулями. Вам понятно?»

«Ну, так ведь это мама с папой вас так называют», – ответила она.

* * *

По словам дворецкого Престона Брюса, его посетило зловещее предчувствие, что двое из ближайших соратников президента Никсона однажды предадут его. Дело было в ноябре 1968 года, когда стаж работы Брюса в Белом доме насчитывал уже пятнадцать лет. Он понял, что что-то не так, когда через три-четыре дня после избрания Ричарда Никсона в Белом доме стал то и дело появляться один из его сотрудников. «Я слышал, как этот человек задает подробнейшие вопросы о том, как тут все устроено. Его интересовало все, вплоть до мельчайших деталей», – говорит Брюс.

Этим человеком был советник Никсона по внутриполитическим вопросам Джон Эрлихман. Главный швейцар Дж. Б. Уэст водил его по резиденции, а Эрлихман засыпал его вопросами.

Ничего подобного Брюс никогда не видел. «Мы, обслуживающий персонал, и так знаем, как создавать президентской семье покой и уют. Это наша работа. Что собирается делать этот человек?»