Чёрный, как тайна, синий, как смерть - Елена Бриолле

– Да, вам это может показаться удивительным, но, кажется… Ну, так он мне сказал, сам я точно не знаю… В общем, он коллекционирует французских фовистов. – Пьерель развёл руками и улыбнулся.

– Тогда почему вы не продолжаете писать в этом стиле? – полюбопытствовал Ленуар.

– После смерти Сони я потратился… Мне было очень плохо… Вы должны понять, вы сами всё видели…

– Морфий никогда ещё никого не делал талантливым, Пьерель… Ну, ладно, сегодня я пришёл не беседовать об искусстве, а забрать у вас то, что вы с Николь стащили у Барди. – Ленуар строго посмотрел на художника и принялся медленно снимать перчатки.

Пьерель застыл на месте, ошарашенно уставившись на сыщика.

– Значит, я был прав!.. Она всё-таки с тобой п-переспала…

– Винсент, девушке необязательно со мной спать, чтобы я узнал правду. На её комоде стояла ваша свадебная фотография…

Пьерель повесил голову и выдавил из себя еле слышным голосом:

– А раньше она ещё никогда меня не сдавала… Значит, и этому тоже конец… Остались только афиши…

– Счётную книгу, Пьерель! Я жду. Не заставляйте меня тащить вас в префектуру на официальный допрос. Вам ещё сегодня работать… Над афишами…

Художник посмотрел затравленным зверем на Ленуара, затем тряхнул головой, поднялся… Толстая коричневая книга, которую они с Николь взяли в «Обществе кожевенных изделий Барди», лежала у него в шкафу в круглой коробке из-под широкополой женской шляпы. Винсент некоторое время колебался, а потом всё же отдал книгу сыщику.

– Я был уверен, что во всём виноват Барди, но этот фанфарон либо отлично умеет заметать следы, либо…

– Либо не виновен, – закончил за него Ленуар. – Пьерель, предупреждаю вас, если вы усыпите в следующий раз хотя бы кошку моей консьержки, то закончите свои дни на каторге. Это я вам обещаю. Понятно?

– П-понятно. А вы… А ты, если с Николь что-нибудь из-за тебя случится… – Художник сжал руки в кулаки.

– Николь – свободная девушка и самостоятельно выбирает то, что с ней может случиться и с кем ей… общаться. Приятного вам дня! – Ленуар коснулся указательным пальцем своей шляпы и вышел вон.

На часах было без двадцати пять… Пора было возвращаться в префектуру полиции и спросить, что там с отпечатками пальцев. Однако уже на улице нос сыщика учуял запах супа, доносившийся из соседских окон, и Ленуар понял, что за работой забыл пообедать. Чувство голода захватило его настолько стремительно, что никаких сил противиться ему не осталось. Ленуар спустился от вокзала Сен-Лазар к Опере и решил побаловать себя сытным обедом в «Кафе де ля Пэ»[4]. В конце концов, деньги у него сегодня были.

В это время посетители, приходившие пообедать, уже разошлись, поэтому Ленуара посадили за отдельный круглый столик у окна. Роскошное заведение украшал подвесной потолок с аллегорическими изображениями богов, колонны и удобные мягкие кресла. Если бы не давка на улице и не мельтешащие перед глазами официанты, то место действительно можно было бы назвать оазисом мира.

От одного взгляда на меню у Ленуара ещё больше разыгрался аппетит. Он заказал себе горячий тост, плов с печенью птицы и соусом кюри, полтарелки шпината с грибами, а на десерт – абрикосы с фигами. Официант принял заказ, поклонился и отправился на кухню. Тем временем сыщик разложил на столе счётную книгу Клуба кобальта и начал её изучать.

На первых страницах книги были вклеены вырезки из научных статей о добыче и переработке кобальта в синий пигмент, о фольклоре, связанном с кобальтом, а затем – на отдельной странице – распечатанный текст манифеста. Обычно в счётных книгах никто так не делает, но Клуб кобальта создавался художниками, поэтому они, видимо, и позволяли себе подобные вольности…

С пятой страницы на сыщика смотрел рисунок какого-то чёртика с подписью «кобольд». Из следующей за ним статьи следовало, что кобольдами в некоторых странах Европы называли домовых, охраняющих своё родное жилище. В германских языках «кобэ» означало «владыка помещения», а вот в греческом языке «кобалос» или «кобала» изначально понимались как «дым», а потом «как лживый человек». Вероятно, ассоциации с дымом и обманом возникали в среде горняков. «Кобольдами, – указывалось в статье, – называли духов, охраняющих сокровища подземных шахт. Считалось, что они обкрадывают такие ценные металлы, как серебро и медь, заменяя их ломким металлом и летучими оксидами мышьяка, которые при плавке испарялись и травили людей. Эти голубоватые вонючие испарения люди принимали за духов и прозвали их кобольдами. Лишь в 1730-х годах Георг Брандт, специалист по мышьякосодержащим веществам, выделил из арсенидов особый металл и его остатки, которые стали использовать для получения ярко-синего пигмента, получившего распространение в производстве смальты, стекла, керамики и красок. По ассоциации с кобольдами металл тоже назвали «кобальтом».

Ленуар на секунду обернулся в сторону кухни. Оттуда веяло ароматной надеждой, что скоро ему всё-таки принесут заказанную трапезу. Вернувшись к чтению, сыщик невольно подумал, с чем же полиции приходилось иметь дело: с Клубом кобальта, невинным объединением свободных художников, или с Клубом кобольда, обществом гнома-обманщика, защищающего тайные сокровища своего дома и насылающего отравленный морок на всех непрошеных гостей?..

Следующие страницы были исписаны цифрами. При виде знакомых столбцов Ленуар словно помолодел… Сколько он уже видел подобных записей… Сколько семей было разрушено, сколько состояний расшатано из-за поголовного стремления французов инвестировать в недвижимость или в новое, самое модное промышленное предприятие в стране, название которой они даже не могли произнести без ошибки…

Ленуар достал карандаш и начал методично подсчитывать доходы и расходы Клуба кобальта за январь текущего года. Так… «Картина Э. Барди», «Картина Э. Барди», «Саксонское общество по добыче кобальта», «Картина В. Пьереля»… За январь общая сумма – 3860 франков. Ленуар записал на салфеточке кафе эту цифру и перешёл к расчёту расходной части. На «TI» – титановые белила, «СD» – «кадмий», «CO» – «кобальт» и другие краски, кисти и холст, оплата работы натурщиц – по 10–15 франков за трехчасовой сеанс… Всего выходило столько же франков… Затем Ленуар проверил цифры за февраль и март. Там тоже получалась примерно такая же картина. Но вот что интересно: на краску «CO» тратилось гораздо больше денег, чем в действительности это необходимо художникам, даже если бы они писали свои картины исключительно синим цветом… Вот уж действительно какой-то голубоватый дым, скрывающий тайное сокровище…

Тем временем официант принёс первое. Часы показывали шесть часов вечера.

Глава 35

Постельная сцена

Рубен посмотрел на часы: ровно шесть. Значит, у него в запасе не меньше часа…

Николь лежала на кровати в образе египетской царицы. На голове у неё был чёрный парик с позолоченной подвеской, а на шее тяжёлое колье из