Роль любимой женщины - Евгения Михайлова

— Работа серьезная. Сейчас не рассчитаю. Но мой совет — оставайтесь здесь пока, — сказал Масленников. — Одному вам будет трудно. Я на связи.

Сколько прошло времени, Алексей не заметил. Земцов работал, Сергей с кем-то говорил. В кабинет заходили другие сотрудники. За окном светлело и темнело небо, в кабинете зажгли свет. Алексей иногда выходил покурить на площадке. Ему предлагали поесть или выпить, он отказывался. И, странное дело, он думал — если так можно назвать судорожное цепляние за одну мысль — только об одном. Он думал, что жизнь свелась к единственной точке, в которой возможно его физическое существование. Вот к этому кругу света, к этим голосам, которые звучат как целительный фон, к столу, дивану, запаху казенного кабинета. Когда его отсюда увезут, когда он останется наедине с самим собой — все кончится. И начнется другая, невероятная и адская работа, а он боится, что у него не хватит духу. Алексей поднял глаза и увидел, что перед ним стоит Сергей и внимательно смотрит.

— Что?

— Ничего пока. От Масленникова ничего. Я хочу задать тебе один ужасный вопрос. Прости за жестокость. Просто поверь: для меня это важно. Не только в связи с тобой. Скажи, Леша, если — да… Если Масленников скажет «да», что ты сделаешь? Что ты решишь?

— Я сижу и стараюсь об этом не думать. Но раз ты спросил… Сережа, дай минуту. Вот сейчас и приму решение. Скажу правду. — Алексей прикрыл глаза, сидел ровно минуту с лицом застывшим, суровым, красивым, затем решительно произнес: — Я буду жить. У меня будет цель. Я найду убийцу. Везде найду. Даже там, куда вы его посадите, если это случится.

— Примерно так я и думал, — сказал Сергей деловым тоном. — Ты слышал, Слава? Это сказал Алексей, самый добрый и не мстительный участник этой трагедии. Ты меня понял?

— Так я и не отменял твою идею, Сережа, — сказал Земцов. — Просто просил подождать. Но теперь окончательно понимаю, насколько она верная. Запускай. Сначала информацию о похищении Алены. Затем о нашей находке. О краже «Похищения Прозерпины» мы дали сообщение.

— Ок. Будем готовы наблюдать за реакциями всех наших фигурантов, — отрапортовал Сергей. — А так же тех, кто пока не совсем фигурант.

Земцов ответил на звонок, послушал, дал команду «продолжать» и сообщил:

— Сгоревший дом, где найдено тело, принадлежал чете Афанасьевых. Старики умерли друг за другом три года назад. Наследники не оформляли собственность. Дом стоял ничей. Информация поступила такая: у Афанасьевых одна дочь, Валентина Васильевна Афанасьева, в замужестве Осоцкая. Проживает в Москве, Ясеневская улица. У нее один сын — Константин, проживающий в Бельгии.

Александр не стал искать нового помощника. Слишком важные дела у него появились. И слишком явно провалился его опыт доверия другому человеку. Да и ситуация изменилась. Александр больше не искал кусочки времени для себя, для уединения, мыслей, покоя и поисков покоя. Он не мог больше тратить ни минуты на призрачный покой. На свои вопросы он должен был отвечать сам.

О том, что у Коли Стоцкого украли его работу, Александр узнал от самого Коли. Они уже практически договорились, что Александр покупает картину. Он не удивился такому повороту событий. Странное ощущение последнего времени усугублялось. Александру казалось, что главные события его жизни в последнее время имеют какое-то отношение к Алене, к тому, что между ними было. На него выходит информация о ней после стольких лет разлуки. Эта работа — «Похищения Прозерпины», она как будто создавалась для того, чтобы он проявил интерес. Это беспроигрышно. Адвокат Александра сообщил ему совсем невероятные вещи. Но и это не удивило Александра. Охранник Фролов, убивший Влада, подозревается российской полицией в убийстве мужа Алены. По срокам все сходится. Получается, что Александр приютил его с целью укрыть от правосудия. А когда Фролову стали дышать в затылок, он убил Влада якобы из ревности и теперь уйдет от более тяжкого наказания и российской тюрьмы за заказное убийство известного финансиста с целью грабежа.

И, наконец, гром грянул с такой силой… Сегодня Александр прочитал, что Алена была похищена, и о том, что следствие обнаружило труп неопознанной пока женщины, которая может быть Аленой.

Что он почувствовал, узнав это! Александр Кивилиди понял, что его час настал. Его час и должен быть горьким, страшным и беспощадным. Ему велено убивать в этот свой час. Всех, кому он добровольно отдал женщину своей судьбы, всех, кто не достоин был ее мизинца, всех, кто участвовал в ее страданиях, истязаниях, в ее убийстве. Александру казалось, что это ему брошен вызов. Что ему отомстили за то, что самая прекрасная женщина на свете одну ночь принадлежала только ему.

Жизнь стала яснее, чем когда-либо. Казнить убийц Алены и умереть за нее. Это все, что нужно Александру теперь.

Он позвонил адвокату, и они стали решать вопрос, как ему улететь из Франции, невзирая на статус главного свидетеля по делу Фролова. Адвокат предложил договориться с матерью, которая жила в Канаде, чтобы та прислала вызов, заверенный врачом. Болезнь, тяжелое состояние, последние распоряжения. Александр позвонил, мать, смеясь, легко согласилась.

Накануне поездки Александр не спал и не думал. Он даже дыхание экономил, чтобы не растерять всю свою мощь, силу, страсть и ненависть к неизвестным пока врагам. Он прилег на кровать на рассвете и прикрыл свои опаленные горем глаза, чтобы вернуть ясность зрения. А увидел… Увидел Алену так близко, что вновь почувствовал ее запах и тепло. Обнаженную, вздыхающую от полноты женского счастья. Нежную, изнывающую, такую недостижимую после обладания, как будто она просто мечта, а не жаркая любовница. И оставались какие-то часы их блаженства, его единственной возможности мужской победы и другой, не одинокой жизни. Жизни для Алены, для ее покоя и неги. Но главный враг Александра — тот, который привык жить в его теле и душе, тот, который привык его терзать и сжигать, он не сдался. Или иначе? Это «я» не позволило Александру стать не собой. Стать другим человеком, способным на обычную человеческую любовь. И прошли годы, и случились страшные беды. И вот теперь Александр готов ответить за преступление перед самим собой. Он отвечает, он рвет свою душу в клочья, ему ненавистны собственное тело, свои руки, губы, глаза, все то, что принадлежит самому обездоленному и безутешному вдовцу на свете. Он потерял то, чего не имел. Потерял по своей вине. И это открыло ему тайну нежности. Наконец. Он понял, как мог бы любить женщину, которая казалась ему олицетворением красоты и опасности для мужской власти над миром. Почему он не нашел ее и не вымолил прощения? Почему не захотел укротить себя в ту ночь? Да потому что его судьба — быть воином и мстителем. Его судьба — убивать, а не любить. И умереть за Алену. Как бы она удивилась, как легко бы простила его, если бы услышала его горькие, безутешные, первые в жизни рыдания. Александр вернулся в свое тоскливое, беспощадное детство, откуда он еще мог пойти в любую сторону. Даже в сторону света и взаимной любви.

Александр Кивилиди прилетел в Москву, остановился в маленькой гостинице на окраине и весь день читал в Интернете информацию об Алене и людях, имена которых встречались рядом с ее именем. Он сохранял фамилии, адреса, названия фирм. Изучил все, что можно, о фильме «Без тебя» режиссера Дымова. Потом позвонил фотохудожнику Коле Стоцкому и сказал, что приедет к нему. Узнать все о кино для Алены, режиссере Дымове, посмотреть фотоматериалы.