Кольцо - Даниэла Стил

В бомбоубежище плакали женщины, пищали дети, возилисьподростки. Они выросли в военную пору и бомбежек не боялись. Страх стал уделомвзрослых. Один мальчишка зевал, двое других напевали какую-то глупую песенку, асо всех сторон доносились охи и вскрики, вдали грохотали разрывы бомб. Манфредвнимательно смотрел на спокойное, печальное лицо Арианы. Не выдержав, он крепковзял ее за руку. Девушка ничего не сказала, лишь огляделась по сторонам,пытаясь понять, зачем живут на свете все эти люди, почему так цепляются зажизнь.

– Думаю, фрейлейн, опасность миновала.

Манфред по-прежнему обращался к Ариане подчеркнуто вежливо.

Он встал, и они быстро зашагали по направлению к дому. Отнастроения, с которым они отправлялись на прогулку, не осталось и следа. ТеперьМанфреду хотелось только одного – поскорее привести Ариану домой, где она будетчувствовать себя в безопасности. Когда они вошли в прихожую и молча взглянулидруг на друга, в их взглядах явственно возникло нечто новое, небывалое прежде.Но Манфред, коротко кивнув, повернулся и поднялся по лестнице к себе в комнату.

Когда Манфред на следующий день вернулся со службы домой, онувидел, что в кухне Ариана стоит на краешке стула, пытаясь достать со шкафакакую-то банку. Фон Трипп бросился к девушке, успев в последний перед падениеммомент подхватить ее и поставить на пол. Ариана, явно смущенная, взяла из рукфон Триппа банку и занялась завариванием чая. Его прикосновение подействовалона девушку странным образом. Она ощутила нечто вроде электрического разряда.Раньше ничего подобного между ними не возникало. Или, возможно, оба былислишком несчастны, чтобы замечать подобные вещи. Ариана настолько смутилась,что забыла положить ему в чай сахар. Встретившись с Манфредом глазами, онаотвернулась и покраснела вновь.

За ужином воцарилось неловкое, напряженное молчание. ПотомМанфред предложил вновь отправиться на прогулку. Налета в тот вечер не было,прятаться в бомбоубежище не пришлось. Вражеские самолеты прилетели поздноночью, когда Манфред и Ариана уже спали. Пришлось прятаться в подвале дома. Обаодевались наскоро и поэтому вид имели весьма странный – халаты в сочетании сботинками. На всякий случай Манфред держал в подвале чемодан, где лежали самыенеобходимые вещи. Они могли понадобиться, если придется покидать дом в спешке.Фон Трипп предложил Ариане сделать то же самое. Она лишь пожала плечами. Вподвале было темно, и только светился огонек его трубки. Окошко фон Триппзанавесил черной шторой, чтобы снаружи огонька не было видно. Ее безразличиепривело его в недоумение, и Манфред спросил:

– Неужели вам все равно, что с вами будет?

Ариана медленно покачала головой:

– А почему это должно меня волновать?

– Вы еще так молоды. У вас впереди вся жизнь. Даже когдаэтот кошмар закончится, у вас по-прежнему все еще будет впереди.

Его слова явно ее не убедили.

– А вы? Неужели вам так уж важно остаться в живых? –спросила она, вспомнив, с каким выражением лица он смотрел на фотографии жены идетей.

– Для меня сейчас это важнее, чем когда бы то нибыло, – тихо ответил он. – Уверяю вас, что настанет день, когда и длявас это станет очень важно.

– Но почему? Какая теперь разница? Да и потом, все этоникогда не кончится.

Они замолчали, прислушиваясь к разрыву бомб. Ариане совсемне было страшно, просто очень грустно. Хорошо бы, все нацисты погибли подбомбами. И тогда уже все равно, станет она свободной или мертвой.

– И тем не менее этому наступит конец. Я обещаю вам, Ариана.

Как и прошлой ночью, Манфред молча накрыл своей ладонью ееруку. Но сегодня Ариана почувствовала, как в ответ на его прикосновение в нейчто-то шевельнулось.

Довольно долго оба сидели без движения, а затем Манфредмедленно притянул ее к себе. Ариана не могла противиться этому нежному призыву,да и не хотела. Ей казалось, что она давно уже ждет этого. Его сильные рукиобняли ее, его губы прильнули к ее губам. Ариана перестала слышать грохот бомб,его заглушило биение сердца, заполнившее все ее существо. Манфред прижимал ее ксебе, целовал, гладил, но задыхающаяся Ариана высвободилась из его объятий.Наступила неловкая пауза, потом Манфред со вздохом сказал:

– Извините… Извините, Ариана… Мне не следовало…

Но, к его изумлению, Ариана не дала ему договорить – теперьона сама закрыла ему рот поцелуем. Потом тихо встала и поднялась по лестнице ксебе в комнату.

На следующее утро оба ни словом не обмолвились о том, чтопроизошло ночью. Дни потянулись своим чередом, но притяжение между нимистановилось все ощутимее. Противиться ему было все труднее и труднее, а однаждыутром, проснувшись, Ариана увидела, что Манфред стоит в дверях ее комнаты.

– Манфред? – сонно спросила она, впервые назвав его поимени. – Что-нибудь случилось?

Он покачал головой и медленно приблизился к кровати. На нембыла голубая шелковая пижама и халат того же цвета. Ариана не сразу поняла,чего он хочет, а когда сообразила, не нашлась, что сказать. Она чувствовалалишь, что ей очень нужен этот мужчина. Ничего не поделаешь – она влюбилась всвоего тюремщика, обер-лейтенанта Манфреда фон Триппа. Он же, глядя на неесверху вниз взглядом, в котором страсть соединялась с грустью, боялся, чтосовершил ужасную ошибку. Прежде чем она успела вновь открыть рот, онразвернулся и поспешно двинулся к двери.

– Манфред, – позвала Ариана, – куда вы? Чтовообще…

Он обернулся:

– Извините… Мне не следовало… Я не знал, что…

И тут она протянула к нему руки. Это был жест не девочки, аженщины. Лицо Манфреда осветилось нежной улыбкой, но он отрицательно покачалголовой:

– Нет, Ариана, нет… Вы еще ребенок… Я сам не знаю, что наменя нашло. Я лежал в постели, думал о вас… Это продолжалось несколько часов, апотом у меня как бы помутился рассудок.

Ариана выскользнула из кровати и выпрямилась в полный рост,желая только одного – чтобы он приблизился к ней, чтобы он ее понял. Манфредсмотрел изумленно, как она стоит перед ним в белой фланелевой рубашке, сулыбкой на устах.

– Ариана? – Он не верил своим глазам. – Дорогая!

Последнее слово он произнес почти шепотом. В следующую секундуон подхватил ее на руки, впился поцелуем в ее губы, и она приникла к его груди.

– Я люблю тебя, Манфред.

Она только теперь поняла, что действительно его любит.Слушая, как отчаянно колотится его сердце, Ариана поняла, что не ошиблась. Ониопустились на кровать, и Манфред был очень терпелив с ней, ибо любил еепо-настоящему. Нежный и искусный любовник, он заставлял ее предаваться страстивновь и вновь.

До самого Рождества Манфред и Ариана существовали как в раю,забыв обо всем на свете. Весь день она хозяйничала в доме и в саду, читалакниги, а вечером, когда Манфред возвращался со службы, они ужинали, сидели укамина, после чего поднимались наверх, в спальню, где с помощью Манфреда Арианапостигала таинства любви. Их блаженство было исполнено романтики; несмотря нанедавнюю утрату, Ариана ощущала себя счастливой, как никогда прежде. Что же доМанфреда, то он словно вернулся из царства теней в мир живых людей, наполненныйрадостью и весельем. Сослуживцы, видевшие, каким фон Трипп стал после смертижены и детей, не верили своим глазам – так он переменился. Два месяцавлюбленные были совершенно счастливы, и лишь теперь, с приближением Рождества,им стало немного страшно. Этот семейный праздник был чреват горькимивоспоминаниями, над ним витали призраки тех, кто уже не в состоянии разделить сМанфредом и Арианой радость и счастье.