Кольцо - Даниэла Стил

У входа в королевский дворец Манфред сразу заметил черный«Мерседес 500-К» – личный автомобиль Гитлера. Все вокруг было оцепленоохранниками, а бывший тронный зал империи сиял позолотой и блеском зеркал.Манфред почувствовал, как Ариана судорожно сжала его руку. Он посмотрел на неес нежной улыбкой. Последовали официальные представления. Манфред и его невестадолжны были представиться всем многочисленным генералам с их женами илюбовницами. Ариана церемонно наклоняла голову, грациозно протягивала руку, исердце Манфреда преисполнялось гордостью и любовью. Встретила Ариана и старогознакомого – генерала Риттера. Плотоядно вцепившись в ее тонкие пальцы, онвоскликнул:

– Фрейлейн фон Готхард? Какой приятный сюрприз! –Риттер недовольно покосился на Манфреда: – Здравствуйте, обер-лейтенант.

Фон Трипп щелкнул каблуками и поклонился.

– Не желаете ли, фрейлейн, почтить своим присутствием ужин,который я устраиваю у себя дома?

«У себя дома» – какая наглость! Манфред увидел, что глазаАрианы вспыхнули гневом, и слегка сжал ее левую руку. Как бы ненароком он далгенералу увидеть у нее на пальце кольцо с бриллиантом.

– Мне очень жаль, господин генерал, – вкрадчивопроизнес фон Трипп, – но я и моя невеста уже приглашены. Может быть,как-нибудь в другой раз? – добавил он с готовностью.

– Разумеется, разумеется, – промямлил Риттер. –Так вы говорите, что фрейлейн ваша невеста?

Хотя вопрос был задан Манфреду, генерал продолжал пожиратьглазами Ариану. Она сделала вид, что не замечает этого, но внутренне поежилась– Риттер буквально раздевал ее глазами.

Вежливым, но холодным тоном она ответила, глядя Риттерупрямо в глаза:

– Да, генерал. Мы обручены.

– Поздравляю, – кисло буркнул генерал. – Ваш отец,фрейлейн, был бы счастлив.

«Еще большее удовольствие ему доставило бы известие о том,что вы поселились у него в доме, дорогой генерал, – мысленно ответила емуАриана. – Мерзкий старик!» С каким удовольствием она влепила бы пощечинуэтому гнусному типу! Но на лице ее по-прежнему играла спокойная улыбка.

– Поздравляю, поздравляю, – повторил генерал.

Манфред поклонился, Ариана тоже с достоинством наклонилаголову, после чего они двинулись дальше.

– По-моему, получилось недурно, – шепнула Ариана сулыбкой.

– Да, беседа проведена неплохо.

Манфреду стало весело, и еще он чувствовал, что безумновлюблен в свою невесту. Оказывается, выводить ее в свет – истинное наслаждение.

– Тебе весело, Ариана? – с беспокойством спросилМанфред, и по его глазам она поняла, как он ею гордится.

– Да, мне хорошо, – радостно ответила она.

– Отлично. Значит, в понедельник отправляемся по магазинам.

– По магазинам? Зачем? Ты мне и так подарил сегодня три платья,пальто, ожерелье, туфли, обручальное кольцо! – начала она перечислять,загибая пальцы.

– Это не имеет значения, фрейлейн. Пора нам с вамипереходить к активному образу жизни.

Едва он договорил, в зале воцарилась странная тишина, ипочти сразу же издали донеслись разрывы бомб. Даже в рождественскую ночь войнане желала оставлять город в покое. Опять будут уничтожены дома, памятникиархитектуры, погибнут чьи-то дети. Но налет продолжался недолго – гости даже неуспели спуститься в подвальное бомбоубежище, оркестр не перестал играть. Всесделали вид, что ничего особенного не произошло – Рождество как Рождество. Носовсем недавно под бомбами погиб Большой драматический театр; каждый деньвеликолепные здания и церкви превращались в груды обломков. Вот уже почти годбольшинство берлинцев ложились в постель не раздеваясь. Ночью у их кроватейстояли наготове чемоданы с самым необходимым. Чуть ли не каждую ночь берлинцыбыли вынуждены отправляться в бомбоубежище. Союзники все увеличивали мощьбомбардировок, и Манфреда это начинало не на шутку тревожить. Уж не собираютсяли они подвергнуть Берлин участи Дрездена? Вдруг с Арианой что-нибудь случится?

Она тут же почувствовала его тревогу, стиснула пальцами рукуМанфреда, а ее бездонные синие глаза успокаивающе посмотрели на него снизувверх. Глядя на ее изогнутые в улыбке полные губы, он тоже не смог удержаться иулыбнулся.

– Ни о чем не беспокойся, Манфред. Все будет хорошо.

Фон Трипп не сводил с нее глаз, продолжая улыбаться.

– Итак, в понедельник мы отправляемся за покупками.

– Хорошо, если ты этого хочешь. – Она встала на цыпочкии прошептала ему на ухо: – А теперь давай уедем домой.

– Как, уже? – удивился Манфред, но тут же улыбнулся ипрошептал на ухо своей маленькой прин-цессе: – Фрейлейн, вы потеряли всякийстыд.

– Отнюдь. Просто я предпочитаю не дожидаться фюрера, а бытьс тобой дома.

Он предостерегающе поднес палец к губам.

Но встречи с фюрером избежать все равно не удалось. Гитлервошел в зал, окруженный свитой, когда Манфред и Ариана направились к выходу.Она увидела совсем рядом невысокого человека с темными волосами и усиками,казалось бы, ничего особенного собой не представлявшего. Однако по всему залусловно прошел электрический разряд. Все замерли, поднялся гул голосов,слившихся в единый вопль: «Хайль Гитлер!» Ариана с изумлением смотрела, какмужчины в парадных мундирах и женщины в вечерних платьях неистово вопилинацистское приветствие. Пришлось подождать, пока всеобщая истерия пройдет игости вернутся к обычным бальным развлечениям. Манфред и Ариана вновь сталипробираться к двери, но тут фон Трипп быстро подтолкнул Ариану под локоть ивытянулся по стойке «смирно», вскинув правую руку. Девушка увидела, что рядом сней стоит фюрер. Он благодушно улыбнулся, дотронулся до ее плеча, словно осенилблагословением, и двинулся дальше. Сразу после этого Ариана и Манфред вышли иззала. Они долго не говорили, а потом Ариана не выдержала:

– Ты видел? Они все словно с ума посходили.

Он кивнул:

– Да, я знаю. Они всегда так ведут себя в его присутствии.Неужели ты раньше никогда его не видела?

Ариана покачала головой:

– Нет, папа хотел, чтобы я держалась от всего этогоподальше.

Она тут же пожалела о сказанном – вдруг Манфред воспримет ееслова как упрек? Но он понял ее и кивнул:

– Твой отец был прав. А твой брат?

– Отец старался и его уберечь. Но за меня он боялся совсемпо-другому.

– И правильно делал. – С минуту Манфред молчал, следяза дорогой, потом обернулся к Ариане: – Ты знаешь, что за ужин будет сегодня угенерала Риттера? Там будут выступать стриптизерши и трансвеститы. Гильдебрандрассказывал, что у Риттера подобные развлечения в порядке вещей.

Фон Трипп брезгливо поморщился.