Нарты. Эпос осетинского народа - Автор Неизвестен -- Мифы. Легенды. Эпос. Сказания

Сырдон сердитый отвечал с досадой:

«О может ли еда доставить радость,

Могу ль о ронге думать ныне я,

Когда Созырко оскорбил меня.

Коль был бы ты обидчика сильней,

Пригнал бы вмиг табун своих коней

И, выбрав быстроногого коня,

Догнал Созырко на исходе дня

И голову ему бы отрубил.

Тогда б тебя я отблагодарил».

И он помчался, не взглянув на дверь,

Злой и голодный, словно дикий зверь.

А Карадзау оседлал коня,

Помчался в поле, скакуна гоня.

Летел к Созырко на единоборство,

Хотел сломить он нартское упорство.

Он самого Созырко и не знал,

Но многое о нем уже слыхал.

Вот он объехал первый горный склон,

Виднелись здесь дубы со всех сторон.

За Уарыппом встретиться пора.

Вот едет он, громадный, как гора,

Деревья топчет, ветки обрывая,

Пыль снеговую за собой вздымая.

Созырко наблюдал издалека,

Как подымались пыли облака.

Он испугался за своих коней

И понял сразу, что пред ним — злодей.

«А вдруг он мчится, голодом влеком,

Сожрет меня он вместе с табуном».

От страха он на дерево залез,

Оттуда смотрит на шумящий лес,

За всадником он сверху наблюдает

И видит, как зловещий меч сверкает.

Вдруг ураган пронесся над горами,

Деревья ветер вырывал с корнями,

И было очевидно, что напасти

Исходят только из огромной пасти.

То — Карадзау грозного дыханье,

Что в людях вызывало содроганье.

Но вот остановился Карадзау

И посмотрел налево и направо.

Табун был здесь, табунщика же нет.

Тогда, желая услыхать ответ,

Он крикнул: «Эй, откликнись, отзовись,

Коль жив, не бойся и ко мне явись».

Не знал Созырко, как и поступить.

Не откликаться — значит, честь забыть.

Тогда он закричал: «Но коль не вор ты,

Ужели к нам пришел из царства мертвых?

Ты испугал табун мой исхудалый,

Я с ним и так намучился немало,

Выискивая травы средь сугробов».

Тот засмеялся и сказал без злобы:

«Слезай-ка, друг мой, с дерева скорей.

Чей ты табунщик? Чьих пасешь коней?»

«Я охраняю нартовский табун,

Табунщик, проклинающий судьбу.

А ты кто будешь? По лицу — герой.

Куда летишь в ненастный день такой?»

И Карадзау отвечает гордо:

«Лечу к Созырко, прямо через горы.

Его хотел бы вызвать я на бой.

Поведай мне, что это за герой, —

Силен ли очень и с кого он ростом,

Сражается лукаво или просто?»

С притворным страхом тот ему ответил:

«Сильней его не встретишь ты на свете,

Пред ним на птичку будешь ты похож,

При встрече с ним кого не бросит в дрожь».

«Пусть он могуч. Но чем же он силен

И чем, скажи, меня храбрее он?

Куда свою он силу направляет

И чем свою отвагу проявляет?»

Созырко молвил: «В нем такая сила,

Что многим путь к победе преградила.

Любого силача берет он меч

И просит голову себе отсечь».

Со смехом Карадзау отвечал:

«А ну-ка, ты руби меня с плеча,

Прикинься на минуту силачом

И испытай меня своим мечом».

И, быстро вынув нарта меч из ножен,

Сказал спокойно: «Действуй осторожно.

Меня ты можешь им разить без страха,

Но лишь себя не изувечь, вояка».

Схватил Созырко меч свой закаленный

И рубанул по голове склоненной.

Но Карадзау и не вздрогнул даже,

Проговорил он: «Я тебя уважил.

Теперь, надеюсь, о своем Созырко

Сказать ты сможешь: «Уж не так велик он»».

Созыр дивился силе Карадзау,

И, поразмыслив, так ему сказал он:

«Созырко часто открывает рот

И говорит: «Стреляй в него, народ!»

От стрел каленых воинов отважных

Во рту не сыщешь и царапин даже».

Подумав, Карадзау молвил вслух:

«Прошу тебя, не поленись, пастух,

И стрелами, я не веду им счет,

Рази меня бесстрашно прямо в рот».

Немало стрел пустил Созыр. И что же,

Ему царапин нанести не может,

Ломаясь, стрелы падали в канаву.

Тогда спросил Созыра Карадзау:

«Скажи, пастух, раз встретился со мною,

Еще чем славен ваш хваленый воин?»

Созырко, скрыв немое изумленье,

Ответил так: «Он славится терпеньем.

Хвалясь своим могуществом телесным,

Он у скалы становится отвесной,

И вот, поставив под удары спину,

Он просит самых крепких исполинов

Кидать с горы огромные каменья,

А сам стоит, как глыба, без движенья.

Вот так силен Созырко, воин ратный,

Непобедимый воин, гордость нартов».

Ответил Карадзау: «Вот веселье!

Ну что ж, от нас недалеко ущелье.

Я стану тоже у скалы отвесной,

И ты, коль силой наделен телесной,

Влезь на скалу и вниз кидай каменья,

А я спокойно встречу нападенье».

Он спешился, коня за гриву взял

И к дереву большому привязал,

А сам, смеясь, горе подставил спину.

Созырко влез тотчас же на вершину

И, выворачивая глыбы скал,

На Карадзау их с трудом бросал.

Грохочут камни, вниз несутся с треском,

И над ущельем пыль встает завесой.

Под камни, что с горы летели вскачь,

Со смехом спину подставлял силач.

И глыбы те, что на вершине были,

Теперь взметались тучей серой пыли.

А Карадзау говорит Созырко:

«Поведай, мальчик, чем еще велик он?

Какие есть достоинства у нарта

И чем еще чудесен и богат он?»

Созырко испугался: «Что за чудо

И что за сила эта и откуда?»

Но он сказал: «Нет, он тебя сильнее,

Раз в тысячу мудрее и храбрее.

Кидает хворост он в пучину вод,

Потом, раздевшись, в озере плывет.

Всю ночь проводит там он, а когда

Вода покроется корою льда,

Он на своих плечах выносит лед

И хворост вместе с рыбою несет.

Вытряхивает рыбу он для нартов,

А лед и хворост —