Смятение - Даниэла Стил

Когда Глэдис вошла в двери своего дома в Уэстпорте, онпоказался ей очень маленьким, словно за время ее отсутствия он каким-точудесным образом уменьшился и теперь производил впечатление почти убогое.Впрочем, впечатление это было мимолетным и прошло, как только Глэдисогляделась. В прихожей было чисто, вымытый пол сверкал, и даже детские вещиаккуратно висели на вешалках, а не были разбросаны где попало.

Дети под надзором приходящей няни как раз ужинали, но,заслышав шаги матери, выскочили из-за стола и с радостными воплями бросились ейнавстречу. Все говорили разом, а Сэм вовсю размахивал своей рукой в лубке,чтобы Глэдис могла на нее полюбоваться. Прошедшие четыре недели были оченьдолгими не только для Глэдис, но и для них тоже.

Все в доме было в полнейшем порядке, жизнь детей была организованаи налажена. Вечером Глэдис позвонила в Нью-Йорк и от души поблагодарила Таню захлопоты. В том, что все это именно Танина заслуга, Глэдис не сомневалась — Дугприходил домой слишком поздно, и единственное, что он мог сделать длядетей, — это сводить их в воскресенье в кино. Дети нехотя признались ей втом, что Таня им, «в общем, понравилась». Глэдис было не очень приятно думать,что посторонняя женщина может с такой легкостью ее заменить — в том числе и вглазах Дуга, который, похоже, в Тане души не чаял.

Впрочем, от этих мыслей Глэдис избавилась довольно скоро.Она больше не хотела быть женой Дуга.

И все же в душе у нее что-то дрогнуло, когда Дуг, взявтрубку после Тани, сообщил, что их развод будет окончательно оформлен в декабреи после этого они с Таней поженятся. Глэдис молчала, должно быть, целую минутуи только потом сумела кое-как поздравить его и пожелать всего наилучшего.

Опуская трубку на рычаги, она дважды промахнулась — таксильно у нее тряслись руки.

— Что случилось, ма? — спросила Джессика, котораякак раз в этот момент заглянула в кухню, чтобы попросить у Глэдис на вечер ееджемпер.

— Ничего, просто я… Скажи, ты знала, что ваш отец иТаня скоро поженятся?

Конечно, не самый лучший способ сообщать детям подобнуюновость, но об этом Глэдис как-то не думала. А Джессику ее вопрос нисколько неудивил.

— Да, разумеется. Ее дети часто говорили об этом.

— И как ты на это смотришь? — Глэдис разговаривалас дочерью как со взрослой, да она и была взрослой. Просто Глэдис не заметила,как Джессика выросла.

— А что, у меня есть выбор? — Джесс рассмеялась ипожала плечами.

— Пожалуй, нет, — согласилась Глэдис. В самомделе, от того, что думали по этому поводу Джессика и остальные, уже ничего независело. Да и от самой Глэдис тоже. Глэдис обрела себя и теперь просто несумела бы без этого жить.

Однако ее самолюбие все еще было уязвлено, поэтому наследующий день, встретившись на школьном дворе с Мэйбл, Глэдис решилаподелиться с ней новостью. Но оказалось, что та уже в курсе.

— Получается, что об этом знают все, кроме меня! —с досадой воскликнула Глэдис, все еще спрашивая себя, почему она никак не можетуспокоиться.

— Такова уж наша женская доля — подобные вещи мы всегдаузнаем последними. — Мэйбл внимательно посмотрела на подругу. —Ну-ну, Глэдис, не расстраивайся. Ты семнадцать лет была за ним замужем, дай идругим попользоваться этаким сокровищем! — Мэйбл фыркнула. — Было быо нем жалеть!

Глэдис задумалась. О боже, она, кажется, немного ревновала.Таня была моложе ее, к тому же она была умна (хотя ее дети продолжалиутверждать обратное) и умела блестяще вести хозяйство, в чем Глэдис имелавозможность убедиться лично. Вероятно, последнее обстоятельство и сыграло дляДуга решающую роль.

«Как странно, — подумала Глэдис, — что даже Дугнашел себе женщину, и только у меня никого нет».

В самом деле, у Дугласа была Таня, у Пола — Седина, или еепризрак, и даже Мэйбл, похоже, была в последнее время весьма довольна своимДжеффом. На лето они сняли небольшой домик в Раматюэль, на юге Франции, и Мэйблрассказывала об этом с таким воодушевлением, что Глэдис чуть было ей непозавидовала. Казалось, все, кто ее окружал, жили интересной, богатой событиямии чувствами жизнью, и только у нее не было ничего, кроме работы и детей.

«Но ведь это намного больше, чем есть у многих! —напомнила себе Глэдис. — И больше, чем было у меня всего год назад!» Ведьтогда Глэдис была по-настоящему несчастна. Как же быстро она об этом забыла!

Вскоре занятия в школе закончились, и Глэдис сталасобираться на мыс Код. Как обычно, предстоящий отъезд вызвал среди детейнастоящее ликование, и только Джессика выглядела не очень довольной. Как оназаявила, презрительно морща носик, ей до смерти надоели «эти скучные Бордманы».

— Ничего, найдешь себе кого-нибудь другого, —утешила ее Глэдис, но Джессика посмотрела на нее с негодованием.

— Как ты не понимаешь, мама! — воскликнулаона. — В Харвиче просто нет ни одного приличного парня!

Услышав эти слова, Глэдис неожиданно подумала о том,насколько точно они отвечают ее собственным мыслям. Наплевать. Она уже привыклавсе делать в одиночку — взбираться на кручи, переходить вброд бурные потоки, вобщем, преодолевать все препятствия, которые подбрасывала ей жизнь. Заботиласьли она о детях или готовила репортаж — и то, и другое Глэдис делала одинаковоувлеченно, лишь изредка вспоминая о том, что у нее нет мужчины, который бы еелюбил.

— Джессика, — сказала Глэдис с улыбкой, —если в пятнадцать ты не видишь на горизонте ни одного приличного парня, то нам,другим женщинам, совершенно не на что надеяться!

Но Джессике пока еще трудно было поверить, что у ее материтоже может быть личная жизнь.

— Но, мама, ведь ты уже старая! — воскликнулаДжесс.

— Спасибо, дорогая, — спокойно откликнуласьГлэдис. Ей было всего сорок четыре года, но Джессика, очевидно, считала, что вэтом возрасте жизнь кончена. Это была довольно интересная концепция, котораянеожиданно напомнила Глэдис о ее разговоре с Полом. Тогда она советовала ему непозволять Шону вмешиваться в свою жизнь, и вот теперь сама оказалась в том жеположении.

На следующий день они выехали в Харвич на новой машинеГлэдис. Там их ждал привычный ритуал: следовало открыть и проветрить дом,перетряхнуть и высушить постели, проверить ставни и навестить соседей попоселку. Когда поздно вечером Глэдис ложилась спать, она улыбалась,прислушиваясь к рокоту волн.

На следующий день она отправилась к Паркерам, которые, как ивсегда, пригласили ее и детей на барбекю по случаю Четвертого июля. Глэдис срадостью согласилась, хотя она все еще хорошо помнила прошлогодний пикник,когда Пол представил ее Селине. Это было не самое приятное воспоминание.

Между тем дни летели за днями, и понемногу Глэдис началаприходить к выводу, что летний отдых, пожалуй, удался. Ее нисколько не смущалото, что никто не приезжал навестить ее в выходные. Даже отсутствие каких-либонадежд на то, что в ближайшее время у нее появится достойный поклонник, неомрачало ее мыслей. По правде говоря, одной ей было даже спокойнее. Ейнравилось быть с детьми, нравилось неторопливое течение праздной курортнойжизни. Черт возьми, все было прекрасно.