Собиратель Мостов - Ник Трейси

Это вуг Винсент, колыбельная семнадцать, ячейка тридцать один сорок семь! Вы меня слышите!? Я вас слышу! Слышу!

Из глаз брызнули слезы, но блондинка-монстр невозмутимо продолжала петь. Винсент готов был рыдать от отчаяния. Он её слышал, а она его нет!

Но тут поверх пения Мерилин Монро эфир зашипел и наушниках Винсент зазвучал другой, уже мужской голос:

– Я тебя слышу вуг Виснет! Повторяю, я тебя слышу, прием! Я житель внешнего мира и моё имя Влад Кугуаров.

Винсента пьянил наплыв незнакомых чувств. Подумать только: он слышит внешний мир!

– Как у вас там? – спросил вуг первое, что пришло на язык.

Кугуаров в наушниках у радиоточки находился на Багамских островах, в четырех тысячах восточнее, но для электромагнитных волн это не расстояние.

– Тепло, – пожал плечами Собиратель Мостов, поглядывая с шезлонга на голубой океан в просветах пальм. – Как тебе удалось выйти в эфир?

– Я … я не знаю. Я просто пробовал, и пробовал, и пробовал.

– Нет, – сказал голос из дивного далёка. – Ты сделал что-то ещё. Кто ещё знает о радиоточке?

– Никто.

– Послушай меня внимательно, вуг Виснет. То, что ты сделал, очень важно. Храни радиоточку в тайне, пока не придет старик…(тут голос пропал) … он… (снова шум) …предназначения….

Помехи помешали разобрать смысл последней фразы, а после голос вообще смолк. Внутри хитрого устройства что-то щёлкнуло, задымилось и радиопередатчик приказал долго жить.

– Подождите! – кричал Винсент – Где же вы!? Пожалуйста, не пропадайте!

Он еще долго переключал частоты, надеясь, что голос вернется, но тщетно.

Кратковременный контакт с внешним миром произошел в 1989 году. С тех пор Винсент так и не смог починить устройство передатчика. На протяжении следующих пяти лет он его разбирал и собирал, но ничего не выходило. Винсент хотел снова вступить в патрульные отряды, но больше его не брали даже на добровольных началах. Более того, ему запретили покидать пределы Габи-сити и поставили на заметку, как потенциально дефектного.

Винсент отныне чувствовал себя запертым в большой клетке Габи-сити. Но теперь его страдания были куда серьезнее. Черная габи-душа стремилась к свободе, туда, к далеким голосам из радиоэфира, к сладкому пению, которое он больше не в силах услышать. Всё, что ему оставалось, это из дня в день ходить на работу, разгружать слитки с золотом из продуктовых габивозов и расставлять их по полкам. Синее сердце Винсента с каждым днем билось всё реже и реже. Со временем он потерял всякий интерес к жизни.

Ошибка служащего предродового отдела инкубатора сломала вугу Винсенту всю жизнь. Потом, много лет спустя, когда Габи-сити постигнет страшная беда, вуг Мортенсон скажет по этому поводу:

«Таких нерадивых служащих следует отправлять в отсосную без суда и следствия».

Глава 29. Тостер

2 сентября 2010 года, до казни пять часов

Боб открыл глаза и увидел у себя на груди маленькое зеленое существо с вытянутой мордой и чёрными глазками, похожими на пуговицы. В длинных и худых лапах, оно сжимало увесистый тесак с широким лезвием для рубки мяса. Судя по всему, очкарику хотели раскроить череп.

Он попытался закрыться руками, но тут же понял, что они, как и ноги натянуты в разные стороны. Четверо хомосов тянули Собирателя Мостов за все конечности, пытаясь разорвать на части. Секунда другая и послышался бы треск рвущихся сухожилий.

Прежде, чем Боб успел позвать на помощь, в кухне прогремел выстрел. Зеленый палач с занесенным рубилом разлетелся в пыль. Тесак, перевернувшись в воздухе, вонзился в пол рядом со щекой.

Черная душа убитого габи еще секунду другую парила над недобитой жертвой, а затем рванулась в противоположный конец кухни. Уцелевшая группа зеленых мгновенно рассредоточилась по углам и норкам. В кухне мелькали тени, кто-то запрыгнул на кухонный стол, а оттуда ещё выше, на подвесные шкафы. Захлопали дверцы, на пол упала и разбилась тарелка, зазвенели рассыпанные столовые приборы.

В глазах вооруженной ружьем Коры от мельтешения интервентов двоилось и троилось. Она выстрелила снова, больше наудачу, и разнесла графин с питьевой водой.

В кухне царил полумрак наступающего вечера. За окном включились уличные фонари. Неожиданно все звуки исчезли.

– Ты как там? Живой? – Кора все еще целилась в не обнаруженную цель, двигая ствол вправо и влево

Боб вытащил из пола тесак, встал рядом и ждал следующего нападения.

– Что это было?

– Кажется, они пытались отрубить тебе голову, – Кора облизнула сухие губы. –Осторожней, здесь повсюду стекло.

– Они? Сколько мы были в отключке?

– Долго, Боб, долго. Сейчас уже вечер следующего дня. Я очнулась чуть раньше тебя. И не спрашивай меня, я не знаю, что это за твари.

Боб быстро все вспомнил. Пробирка, шары.

– Они наверняка вылупились из тех штук! – догадался Собиратель Мостов.

Кора закрыла глаза и готова была расплакаться.

– Прости меня, Боб. Не нужно было трогать эти пробирки!

– Эй, все в порядке, не вини себя, – очкарик коснулся ее плеча. – Этого никто не мог знать заранее.

В окошке духовки зияла крупная дыра. Недавно оттуда вылетел первый хомос, обретший плоть. Чуть позже из импровизированного инкубатора повыстреливали остальные . В полых телах горел чёрный инстинкт убийц. Они признавали лишь одну форму жизни – габи. Остальные были врагами и подлежали уничтожению.

Боба выбрали первоочередной жертвой из-за очков. Хомосы решили, что это странное приспособление на голове в виде круглых стёкол является признаком лидера. С рыжей они рассчитывали разделаться позже. Но они ошиблись. Самка представляла куда более серьезную опасность.

Что ж, теперь у них было время перегруппироваться и пойти в новую атаку.

Дверца подвесного шкафчика скрипнула, Кора выстрелила на звук и разнесла графин с водой на кухонной стойке.

– Уходим отсюда! – Боб потянул ее за рукав. – Запрем кухню и забаррикадируемся в гостиной.

Они попятились к выходу. Под ногами хрустело разбитое стекло.

– Видела, что стало с тем, что был на мне? – у Боба до сих пор перед глазами стоял зеленый монстр с занесенным тесаком. – Он вроде бы не совсем умер.

Кора открыла рот, но так и не смогла ответить. Тостер у дальней стены, без всякой видимой причины заскользил по кухонной стойке, разгоняясь, как самолет на взлетной полосе. Шнур питания сначала стремительно размотался, затем натянулся, пытаясь удержать железяку, но вот она взмыла в воздух, и штепсель вылетел из гнезда.

– Стреляй! – закричал Боб. – Убей нафиг эту штуку!

И Кора принялась палить без особого разбора, как выпускница под шафе на ярмарочном аттракционе с призовым мишкой.

Причина летающей чертовщины крылась в природе габи. Оказавшись в совершенно неестественной среде, дух убитого хомоса несколько растерялся. Вместо того,