Терри Пратчетт. Жизнь со сносками. Официальная биография - Роб Уилкинс

или Дорин». Кое-кто из тех бобов и дорин явно был бы не против пересечься на обочине – «ИРЛ», как бы мы сказали теперь. Но Дэйв уверен, что это Терри не интересовало, а в остальном разговоры шли о дорожном движении в Бристоле или достоинствах разных забегаловок. «Я правда не понимал, как Терри оказался в их компании, – говорит Дэйв. – Думаю, тогда его носило без якоря: интерес к самодостаточной фермерской жизни сходил на нет, писательские амбиции размылись, он не знал, куда его заведет жизнь. В то время наша дружба чуть не оборвалась».

Но на одном в те годы Терри все же сосредоточился – на воспитании дочери. Он – в своем репертуаре – сам собрал радионяню, чтобы присматривать за Рианной, пока та спит. Радионяня планировалась двусторонней, но когда в нее говорили Терри и Лин, их бестелесные голоса Рианну больше пугали, чем успокаивали, и тогда он сделал связь односторонней. Не помогало и то, что динамики ловили русские радиостанции – по словам Лин, их сигнал шел над Мендипами, а потом рикошетил от некоторых растений в саду, работавших как антенны.

Таких проектов было еще много. Не отставая от дедушки Рианны Дэвида, который смастерил ей кукольный домик с освещением, Терри тоже делал игрушки: домик Муми-троллей с глиняными фигурками, игрушечный улей с резиновыми пчелами, игровой домик в саду, рыночный лоток с вывеской «Товары Грампо». На стене лестницы напротив ее спальни красовалась роспись в стиле Обри Бердслея, на которой конные рыцари с собаками охотились на льва (она уже была в коттедже, Терри и Лин не стали ее трогать).

Когда Рианна подросла, она стала помогать пасти коз на поле, где после снегопада можно было кататься на санках. Они поднимались на Мендипы собирать мох для огорода, а по дороге Терри рассказывал о детях, терявшихся в лесу, и о детях, находившихся в лесу, и о меле у них под ногами. Учил, «что съедобно, а что – съедобно только один раз», вспоминала Рианна. Они давали названия лесным местам – Пещера Старика, Пруд Старика – и очень громко пели, в основном песенку Whose Pigs Are These. Однажды во время прогулки они наткнулись на викингов – целый отряд в рогатых шлемах и плащах из овчины, с большими мечами. Они участвовали в реконструкции сражения в долине. Терри и Рианна угостили их из ее термоса с изображением Астерикса. В понедельник Терри написал ее учителю: «Если она расскажет, что на этих выходных встречала викингов, то знайте, что это правда». Когда он садился на большое офисное кресло перед компьютером, она пристраивалась у него за спиной, как подушка.

Рианна рассказывает, что в ее детстве Терри был «скорее старшим братом, чем отцом. Мама меня воспитывала, а он баловал».

За прогулками с дочерью, разведением коз и пчел и разговорами о закусочных с Бобом и Дорин жизнь Терри на рубеже тридцатилетия обрела легкий и приятный ритм. И все же в начале 1979 года эту сельскую идиллию омрачила тень, которую емко охарактеризовал заголовок Bristol Evening Post: «ОТРАВЛЕННАЯ ДЕРЕВНЯ».

Этой деревней был Шипэм, а отравой – кадмий, металл, содержание которого в ее почве, по результатам национальных исследований, оказалось выше среднего. Кадмий накапливается в почках и печени, и обитатели Шипэма, читавшие Journal of the Royal Society of Medicine, могли бы ужаснуться тому, что «последствиями постоянного его воздействия являются эмфизема, протеинурия и хроническая почечная недостаточность», а также «легкий гемолиз». Дальнейшие исследования категорически опровергнут связь кадмия с раком простаты и легких, но в то время и это считалось реальной угрозой.

А, и главное: Шипэм соседствовал с Роуберроу – от него было каких-то полмили до места, где Терри и Лин, а теперь и Рианна выращивали и ели собственные фрукты и овощи.

Терри помнил день, когда в метель в деревню явились местные власти – «с письмами, сухо сообщавшими, что уровень кадмия в округе потенциально опасен для здоровья, но это, конечно, не повод для паники…»

«Многие из нас знали о том, что местные называли “минералом”, – писал Терри. – Он попадался там и сям, его легко было заметить. Гуляя, можно было собирать кусочки свинца от бывших шахт в Придди, а сосед, исследовавший скалистые места, нашел небольшую жилу мышьяка – тоже не хухры-мухры».

К счастью, паника продлилась недолго. Хотя Центральное управление по охране окружающей среды и обнаружило, что у жителей Шипэма «уровень поступления кадмия в организм вдвое выше, чем в среднем по Великобритании», вскоре специалисты объявили, что он «намного ниже порога опасности для почек». Еще один успокаивающий вывод от экологов: «Если кадмиевое загрязнение и повлияло на уровень смертности в Шипэме, то незначительно и не представляет серьезной угрозы для здоровья жителей». Оказалось, «отравленная деревня» вовсе не такая отравленная, как думали в Bristol Evening Post5.

«Все быстро устаканилось, – писал Терри. – Люди поняли, что еще живы, а исследование могил показало, что, судя по средней продолжительности жизни местных, ради основания кладбища пришлось треснуть кого-то по голове лопатой».

И все же это был тревожный эпизод – а еще в каком-то смысле репетиция. Скоро угрозы здоровью населения станут работой Терри.

* * *

На собеседовании в Юго-Западном филиале «Централ Электрисити Дженерейтинг Борд» (CEGB) в Бристоле весной 1979 года Терри, впервые больше чем за десять лет надевший пиджак, поделился мыслями о новом поколении реакторов «Магнокс». Чудесный реактор, этот «Магнокс», наверняка говорил Терри, надежный источник энергии для страны с самых пятидесятых. Но, скажем честно, реакторы моложе не становятся. И, вообще-то, уже подходит срок их замены, а значит, будут только множиться вопросы об их безопасности и пригодности для работы. Вот как я вижу задачи, которые встанут перед пресс-службой в ближайшем будущем.

Чему Терри обязан столь профессиональным знанием трендов в британских энергогенерирующих системах? Многолетнему интересу к национальной энергосистеме и атомной энергетике? Вовсе нет. Сильной гражданской позиции? Тоже нет. Паре часов чтения газетных вырезок в Bath Evening Chronicle? Вот это уже больше похоже на правду. Великий журналистский прием «два телефонных звонка и общий вывод» вновь сработал безукоризненно. Только в этот раз вместо телефонных звонков был разговор с односельчанином, работавшим в CEGB в Бристоле и считавшим, что Терри там понравится. Так или иначе, сам Терри считал, что экспертов CEGB впечатлило не столько его поверхностное знакомство со сроком эксплуатации оборудования, сколько его взвешенное поведение и отсутствие паники под давлением вопросов. Или, как он выразился: «Похоже, я показался им человеком, которого стоит иметь под рукой, когда ядерные отходы попадают на ветряную мельницу». Его приняли.

Рассматривая решение Терри на тридцать втором году жизни сменить редакцию Bath