И не прервется род - Наталья Способина
Шрифт:
Интервал:
– А ты не воин? – прищурился Радим.
– О нет, славный воевода! Я лишь собиратель старых легенд и свитков. Кинжал на моем поясе больше для украшения, – обезоруживающе улыбнулся Алвар. – Я после скажу тебе, в чем моя Сила, а пока клянусь тебе кровью моих предков, что не причиню вреда красе.
– Ее зовут Всемила, – недовольно отозвался Радим.
– Всемиле, – послушно повторил Алвар.
– Чтобы я вас видел! – прищурился Радим.
– Как пожелаешь, славный воевода.
Радим нахмурился еще сильнее. Его, как и Миролюба, явно раздражали манеры Алвара, но, в отличие от княжича, он не был дипломатом, лишь воином. И это было первое, о чем я предупредила Алвара, когда мы отошли:
– Не играй с ним. Радим простой и настоящий. Он не врет, в отличие от всех вас. Поэтому не надо так.
На это Алвар серьезно кивнул:
– Я запомню, краса.
Мы отошли к краю поляны, и я покосилась на оставленный лагерь. Радим, Миролюб, Альгидрас и несколько воинов смотрели в нашу сторону. Мое сердце заколотилось в горле от недоброго предчувствия.
– Говори! – потребовала я, поворачиваясь к Алвару.
– Сперва я хочу попросить тебя не судить сразу. Альгар… Он… сложный.
– Давай без предисловий, – отрезала я. – Сейчас Радим потеряет терпение, и ты не успеешь ничего рассказать.
Алвар кивнул и, чудное дело, не улыбнулся. Вместо этого он глубоко вздохнул и произнес:
– В монастыре придумали обряды, чтобы Святыни получали силы.
– Это я уже слышала.
– Хорошо. Обряд Девы – это кровь. Много крови. Чем дальше кварский ведун от нее, тем больше крови надобно. Оттого гибнут целыми родами. Альгара увели в обряд с участием Девы, и та его признала. Ему помогли Священный шар и глупость ведуна. Хванский обряд, он… иной. Воздух и ветер – это много-много силы. И счастья. Каждый мальчик, доживший до пятнадцати весен, становится мужчиной. Жрица, что служит Святыне, проводит обряд.
– Я не мальчик, если ты не заметил, – нервно усмехнулась я.
– Ты – нет. Определенно, – улыбнулся Алвар уголком губ. – Девочки хванов принадлежат роду уже в момент рождения. Муки матери передают им Силу, чтобы они после передали ее своим дочерям. У хванов всегда много детей. Дочери обязательно. Если женщина до возраста зрелости не приносит дитя, она входит в обряд. Для того он… другой.
– Алвар, мне не интересны обряды хванов. То есть они мне были бы интересны, но твой ненаглядный Альгар меня с недавних пор так бесит, что я даже слушать не хочу о его подвигах в пятнадцать лет.
– Обида без причины – первый признак того, что он тебе дорог.
– Без причины? – возмутилась я.
– Краса, Альгар сложный. Но знаешь, что в нем есть такого, чего нет ни в ком другом?
– Мерзкий характер?
Алвар расхохотался:
– Это правда. Но такое на любом торгу пучок за пятачок, – так здесь говорят?
Я не ответила, а Алвар продолжил:
– В нем есть вина перед родом. Она была всегда. Его отец навлек гнев богов тем, что возлег с Той, что не с людьми. По людским законам, Альгар не должен был родиться, понимаешь? Но свитки не обманули: звездный мальчик пришел в этот мир.
– Звездный? – эхом откликнулась я, невольно заинтересовавшись.
– В ночь, когда он родился, звезды на небе соткали узор, который повторяется лишь раз в тысячу лет.
– Пф, – сказала я. – Уверяю тебя, твой ненаглядный Альгар был не единственным, кто появился на свет в ту ночь.
– Я не буду спорить с тобой, краса. Может, он появился и не один, но выжил один.
– Что? – воскликнула я.
– Так бывает. Когда рождаются избранные, на них уходит слишком много силы. Он не знает, кто его мать, но я знаю. Если свитки не врут, а пока они ни разу не ошиблись, он просто не мог не родиться на свет. У старосты хванов не было выбора. Но сам староста и Альгар считали по-иному. Альгар винит себя в смерти матери, потому что та умерла родами. Винит себя в гибели хванов, потому что Великий жрец предсказал, что именно рождение Альгара навлечет беду на весь род. Душе не прикажешь. Альгар живет с мыслью, что, если бы он не родился, сотни других людей были бы живы.
– Зачем ты мне все это рассказываешь? – негромко спросила я.
Я не желала слушать дальше, потому что если Алвар был прав, то картина вырисовывалась настолько паршивая, что сердце невольно сжималось от сочувствия. А это была совсем не та реакция, которую я хотела. Впрочем, Алвар-то наверняка добивался именно этого, поэтому я твердо произнесла:
– Я не хочу этого знать. Расскажи, что за обряд провел Альгидрас и когда?
– Краса, я хочу, чтобы ты услышала. Альгар живет в чувстве вины. Это одно из самых невыносимых чувств на свете. Я знаю, о чем говорю.
– Дальше что?
– Он пытается спасти всех, кто нуждается в помощи, может он то или нет. Понимаешь?
– Допустим.
– Ты оказалась в этом мире ради него. Теперь я точно это знаю.
Я вздрогнула от этих слов и демонстративно расхохоталась, потому что не могла слышать подтверждение своих мыслей из уст другого человека.
– Ты можешь смеяться, можешь злиться, это ничего не изменит. Дева привела тебя в этот мир, чтобы черпать из тебя силы. Рано или поздно ты стала бы лишь тенью. Единственное, чем можно было остановить это, – заставить ее признать тебя своей. Признать тебя частью ее.
Алвар замолчал, глядя на наш лагерь. Я отыскала взглядом Альгидраса. Тот имел явно неприятную беседу с Радимом. Я могла дать руку на отсечение, что виной тому были вольности Алвара. Именно в этот момент Альгидрас обернулся к нам – и я поспешно отвернулась. Мне не хотелось, чтобы он видел смятение на моем лице.
– Обряд был единственным способом тебя спасти. В Каменице Альгар понял, что Дева его признала…
– Как проходит обряд? – спросила я, уже подозревая ответ. Мой голос прозвучал на удивление спокойно.
– Обряд – это… соитие, – осторожно проговорил Алвар.
Я помотала головой и, закусив губу, посмотрела на Алвара. Он не шутил. Увы.
– То есть любая женщина, с которой Альгидрас… будет признана этой вашей Девой? И вдобавок вступит в род хванов?
Звучало как бред. Особенно меня волновал момент с вступлением в род.
– Нет, что ты! – искренне удивился такому предположению Алвар. – Только после обряда.
– Я уже полчаса пытаюсь выяснить, в чем суть обряда?
– Ты должна была вручить ему ритуальный кинжал и всю себя.
– Тогда ты ошибаешься! Не было у нас никакого обряда! – воскликнула я, и тут же память услужливо подсунула мне сцену, случившуюся в домике Помощницы Смерти.
Перед тем как меня поцеловать, Альгидрас попросил передать ему лежавший на столе нож. Я была настолько поглощена тогда своими мыслями, что выполнила просьбу не задумываясь. Я и запомнила этот момент лишь потому, что, когда передавала кинжал, обратила внимание на отблески пламени на перстнях, одолженных Альгидрасу Алваром.
Я неверяще помотала головой. Вот же подлец!
– Прости, Алвар, – прокашлявшись, продолжила я. – Я правильно тебя поняла? Все, что случилось между мной и Альгидрасом, случилось потому, что он хотел провести обряд, чтобы Дева перестала отнимать мои силы?
Алвар кивнул.
– Потому что он чувствует вину и стремится спасти всех и вся? – мой голос взлетел на октаву выше, и мне вновь пришлось прокашляться.
Алвар же снова кивнул.
– Понятно, – тихо ответила я и пошла прочь.
– Краса, – Алвар догнал меня и схватил за запястье. – Тебе больно. Отчего? Он спас тебя! Он дорожит тобой!
Я усмехнулась, чувствуя, как на глаза наворачиваются злые слезы.
– Он спас меня потому, что обещал. И все.
– Краса, нет!
– Спасибо, что рассказал. И… отпусти мою руку. Радим за такое тебе голову отвернет.
Алвар послушно выпустил мое запястье и даже не напомнил, что сам он может оставить от Радима лишь горстку пепла.
Я направилась к нашей временной стоянке. Пахло костром и подогретыми лепешками. Наверное, не будь меня в отряде, мужчины скакали бы без остановки. Впрочем, подумала я об этом отстраненно, просто для того, чтобы не сосредоточиваться на мысли о том, что Альгидрас меня вновь обманул.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!