Выжившая. Дневник девушки из Варшавского гетто - Мириам Ваттенберг

Д., который в настоящее время находится в нашем доме. Сегодня он рассказал нам жуткие истории о том, что происходит в камерах Павяка.

Казни осуществляет лично Бюркель. Садист получает огромное удовольствие от своей работы. В больших камерах, где заперты более дюжины заключенных, он вешает одного из них на глазах у других, после того как долго пытал его, а затем приказывает одному из сокамерников отнести тело в холодильную комнату Павяка, которая теперь заполнена до отказа. Потом он вешает человека, вынесшего труп, и таким образом опустошает целую камеру, уничтожая одного за другим. Мистер Д. также рассказал нам об ужасной боли, которую он причиняет заключенным. Он применяет фантастические пытки, жжет различные части тел, протыкает их булавками и т. д.

1 декабря, 1942

Сегодня к нашему окну в Павяке пришли Рутка и дядя Аби с женой. Рутка выглядит совсем недурно, и на ее лице, как всегда, цветет улыбка. В обеденный перерыв они вышли из дверей дома напротив тюрьмы, где работают, и попросили у немецкого охранника разрешения поговорить с интернированной семьей. Немец был пожилым человеком. Он удовлетворил их просьбу и даже следил за тем, чтобы предупредить их, если подойдет другой немецкий патруль.

Мы были очень рады видеть их так близко и разговаривать с ними. Рутка сказала нам, что ее отец все еще работал одним из главных надсмотрщиков на фабрике Ашмана. К сожалению, она не могла побыть подольше, так как ей пришлось вернуться к работе, как и дяде Аби с женой. Позже я видела, как они маршировали в строю после работы. Рутка улыбнулась нам и скрылась за углом заснеженной улицы.

Немец, который руководит сортировочной работой в доме напротив тюрьмы, мучает своих рабочих. Иногда я вижу, как он приказывает кому-то выйти из строя и раз двадцать броситься на землю. Пострадавшему приходится падать лицом в снег или в грязь. Желая держать его в состоянии ужаса, немец направляет на него револьвер. Этот нацист держит на холодной улице людей, уставших от работы и спешащих домой: он приказывает им маршировать взад и вперед, то и дело останавливая их, чтобы пересчитать.

Рабочие, занятые в домах напротив и примыкающих к тюрьме, знают всех заключенных. Если их надзиратели куда-то уходят на некоторое время, они перекидываются с нами несколькими словами. Спрашивают нас, когда мы уедем в Америку и расскажем всему миру, что здесь происходит. А мы беспомощно смотрим на них, не в силах ничего для них сделать.

Мистер С., наш представитель, который сейчас живет на арийской стороне, очень активен. Он прилагает всевозможные усилия, чтобы вызволить из гетто хотя бы еще нескольких евреев. Теперь этот находчивый человек пытается женить нескольких интернированных молодых людей на женщинах из гетто, чтобы эти женщин можно было интернировать на основании их брачных свидетельств. Он просил несколько интернированных девушек сделать то же самое, чтобы они могли взять с собой нескольких мужчин.

Дата нашего отъезда назначена по-прежнему на 16 декабря, и я до сих пор не верю в это. В комнатах сейчас очень грустно. Многих наших друзей освободили. Вечерами спокойно, и мы читаем книги. Несколько дней назад из гетто пришла посылка с книгами для интернированных евреев. Их прислал сюда мистер С., один из самых активных лидеров общины.

Мы все бросились к книгам с тем же нетерпением, с каким бросаемся к еде. А как велика была моя радость, когда я обнаружила среди них «Кэтрин, мир в огне!» (Catherine, the World is Aflame!) Эдриенн Томас и второй том «Кэтрин становится солдатом» (Catherine Becomes a Soldier)[83]. Хотя я читала эту книгу несколько раз, я начала перечитывать ее с тем же, что и раньше, интересом. История Кэтрин, моей любимой героини, которая до сих пор остается моим идеалом, многому научила меня.

Книга будто перенесла меня в прошлое. Это было в 1938 году, во время Мюнхенской конференции, когда казалось, что вот-вот разразится война. Улицы моей родной Лодзи пребывали в волнении, прошло несколько демонстраций, и мои родители как-то особенно шептались друг с другом, чтобы я не слышала, о чем они говорят.

В одну из тех осенних ночей, когда небо было затянуто тучами и дождь монотонно барабанил в мое окно, я сидела в своей теплой, ярко освещенной комнате, уютно свернувшись калачиком в кресле, и глотала страницу за страницей этого романа. Так я познакомилась с его героиней Кэтрин. Я забыла о настоящем; я жила с Кэтрин, я любила вместе с ней и видела мир ее глазами. Поздно вечером, перевернув последнюю страницу книги, я подумала, что меня зовут Кэтрин. Позже я много мечтала о том, как будет выглядеть мир, когда я буду в возрасте Кэтрин. Я думала, что, когда начнется война, у меня тоже появится свой Люсьен Квирин, что будут расстрелы, бомбардировки, эпидемии и бесконечные вереницы раненых солдат. Возможно, я тоже окажусь на станции Мец и буду помогать раздавать еду раненым героям. Мой Люсьен тоже упадет, а я за ним. Но нет… Я не хотела умирать. На следующее утро я проснулась в подавленном состоянии. В школе все мои друзья внесли книгу Эдриэнн Томас в списки обязательных к прочтению. У меня же было только одно желание – когда-нибудь написать такой роман самой.

В 1939 году, незадолго до войны, я снова прочитала эту книгу. Когда нас заперли в гетто, я повсюду пыталась найти ее, но не смогла. И сейчас это похоже на чудо: вот она, в Павяке! Как только я получила ее, мой матрас перестал быть грязным, а сама я больше не чувствовала ни блох, ни голода. Я читала о жизни Кэтрин, которая была настоящей героиней и в трудных обстоятельствах вела себя с большим мужеством.

10 декабря, 1942

Мы тратим много времени на изучение языков. Марыся С. и Гута Э. изучают испанский язык. Семья В., Адам, Роуз, Эстер и я изучаем английский язык.

Среди всего этого кошмара у нас есть забава. Тадеуш Р., известный дизайнер, сделал несколько юмористических плакатов, которые висят в комнате заключенных-мужчин. Мы с Адамом В. написали ряд сатирических песен, описывающих разные стороны нашей совместной жизни: о женщинах, ссорящихся на кухне, о наших впечатлениях от воздушных налетов и о нашей патриотической привязанности к различным странам Америки. Сочинен даже гимн в честь нашей «нации интернированных», состоящей из граждан разных далеких стран, которые эти граждане никогда не видели. Гимн, написанный Адамом В., звучит следующим образом:

В Павяке новая нация живет,

Из