Как зовут четверку «Битлз»? - Джордже Кушнаренку

мной шпионит. Ночью мне понадобилось в ванную, а потом я по привычке прошла в спальню. Он теперь спит в гостиной. Утром (позавчера) я заметила, что пятно с ковра он стер. Когда я шла через гостиную, он привстал с дивана. Утром пулей вылетела из дому — он даже рта открыть не успел. Дома я все время слышу, как он ходит по гостиной из угла в угол, заходит в ванную, включает воду в кухне. Такое впечатление, что все это он проделывает только для того, чтобы я его слышала. Тоже мне, нашел себе надзирателя. Вчера — ничего особенного. Утром — на работу, вечером — домой. Так и живу в дальней комнате. Ночью несколько раз просыпалась, но было тихо. Шефине я сказала, что все утряслось. По-моему, она не поверила. Алина все еще глядит на меня с иронией, но ничего не говорит. Она наверняка обо всем пронюхала. Писать на раскладушке ужас как неудобно. И стены тут такие голые!

6.VIII. Я больше не готовлю. Стараюсь не входить в кухню — грустно как-то. Банки из-под консервов кидаю в мусорное ведро — их там уже целая куча. Ужинаю на подоконнике, прямо здесь. А вот Алина обедает в столовой неподалеку от нашей парикмахерской. Это был бы выход. В конце концов, мне абсолютно безразлично, что она обо мне думает. Снова была у адвоката. Он говорит, для развода нужны более веские основания. Даже намекнул, что сам мог бы подыскать что-нибудь подходящее. Как это цинично: «Наши законы направлены на сохранение семьи». — «А если семья превращается в мышеловку?» — спрашиваю. А он в ответ: «Это обстоятельство не является достаточным основанием для развода». Тоже мне — остряк. Постараюсь найти другого адвоката.

7.VIII. После обеда Алина шепнула мне, чтобы я взглянула в окошко. У меня была клиентка на укладку. Я тихонько выглянула. Он стоял на тротуаре, облокотившись на парапет, и курил. Алина как раз освободилась, и сперва я хотела попросить ее закончить укладку за меня. А потом подумала — а вдруг он заметит? Я довольно быстро справилась сама, но оч., оч. разнервничалась. Надо же, за мной уже шпионят! Я вышла и сразу предупредила его, чтобы он не смел ко мне приближаться. Он шел за мной по пятам до самой остановки. Меня так и тянуло обернуться — будто это я за ним шпионю. Ужасно нервничаю.

8.VIII. Алина купила у своей клиентки золотую цепочку и серьги — тоже золотые. Недорого! Хочет пустить их на обручальные кольца. Весь день только и слышно было, что об этом ее женихе. Утверждает, что он сделал-таки ей предложение. Я ее даже пожалела: она ведь не знаю уж в который раз рассказывает, что вот-вот выйдет замуж. Она отпросилась у шефини и поехала в центр, в сберкассу. Ну и зря! Что ни говори, а обручальные кольца это забота жениха. И шефиня ей сказала то же самое. А Алина — ну и нахалка! — заявила, что ей-то есть для чего и на что купить обручальные кольца, не то что некоторым. Шефиня смолчала. Мы с ним перебросились парой слов в гостиной. На ковре еще виден след от пятна.

11.VIII. Все-таки надо бы вырвать отсюда кое-какие страницы. Вообще-то мне даже хотелось бы, чтобы он на них взглянул — конечно, при условии, что я сама их ему прочту. Наверное, я себя еще плоховато знаю. Я просто уверена была, что ни за что с ним не помирюсь.

12.VIII (воскресенье). А он взял да и обнял меня. Прямо в столовой. Так мы и стояли, не проронив ни слова; даже не взглянули друг на друга. Я, конечно, сначала попробовала вырваться; кажется, я и вправду хотела, чтобы он меня отпустил. А потом вдруг смотрю — я, оказывается, сама так и вцепилась в него. Весь вечер мы не разговаривали — отвыкли. И утром обоим было как-то неловко. Мы так давно не завтракали вместе! Все, что раньше я считала таким скучным: заваривать чай, делать бутерброды, — в это утро показалось мне просто-таки чудесным. Я ничего ему об этом не сказала, но, по-моему, он и так догадался.

Алина с шефиней все никак не помирятся.

Сегодня он не пошел на футбол; мы весь день были вместе.

16.VIII. День за днем — сплошные развлечения. Два раза ходили в кино. Не пойму, что такого все находят в Питере О’Туле. Глаза у него как у настоящего сумасшедшего, голос хриплый и движения какие-то нелепые. Напялил ржавые железки и скачет в них — ну, шут гороховый, да и только. А Софи Лорен мне понравилась. Интересно, сколько ей сейчас лет? Влад был в восторге от фильма; говорит, в книге все гораздо скучнее. Мы с ним даже поспорили из-за этой книги: он считает, что «Дон-Кехот» состоит из одного тома, а по-моему, их там несколько. Под конец я сказала, что он прав.

Позавчера были у папы. Он сделал вид, что ничего не знает, а когда Влад вышел в ванную, посмотрел на меня с намеком, словно шантажировал. Мне стало ужас как не по себе. Никогда больше ни о чем ему не расскажу! С тех пор как не стало мамы, он изменился до неузнаваемости. Позавчера он выглядел таким неряхой — еще хуже, чем в последнее время. И как только эта женщина его терпит?!

Вчера были у наших Замфиреску. По-видимому, Влад прав насчет него. У них дом просто ломится от дорогих вещей. В гостиной наклеены потрясающие фотообои — горный пейзаж зимой. Я глаз не могла оторвать! Она спросила: ну как, нравится? Влад тут же выкрикнул: «Да!» — я и рта раскрыть не успела. У них есть еще один рулон — они нам показывали: бумажные полоски, скрученные и упакованные в картонную трубку. Мы решили его купить; договорились, что заедем на следующей неделе. Очень дорого, но зато можно перестать ломать голову, что повесить на стену. Он весь вечер рассказывал всякие любопытные истории о своих рейсах. Влад слушал как зачарованный…

17.VIII. Сегодня Влад спросил: что, если он год-другой поработает за границей? Я заплакала; он так и сказал: «недолго — год-другой…» Я ответила: неужели я тебе надоела? А он психанул и хлопнул дверью. Вернулся только в половине двенадцатого ночи, дыша перегаром, и улегся в дальней комнате.

18.VIII. Наутро я сказала ему, что, по-моему, сначала надо бы купить магнитофон, а уж потом мебель на кухню. Он не ответил; ушел, даже не позавтракав. Не пойму, что с ним творится…

21.VIII. Купили телевизор. Поставили в гостиной. Изображение очень качественное. Посмотрела