Катя & 2/3 - Наталия И. Новохатская

в неведении, то должна была начать осведомляться о дороге, близости «Крымских зорь» и удобств благодетеля Димова по части заброски пассажиров. Более или менее воспитанная Катя подхватила бы намек на «Божьего агнца в заключении» и рассыпалась в заверениях, что Димов может высадить их в любом удобном месте, они дойдут пешком, он оказал немалую любезность, кстати, сколько с нас гривен за бензин?

Однако ничего подобного Катя (то есть я) произносить не собиралась. «Кто предупрежден, тот вооружен» – кажется, так говорится на плохо знакомой латыни? Насчет предупреждения оставались сомнения, поэтому я решила вооружиться пассивным сопротивлением, по примеру Льва Толстого и Махатмы Ганди. Очень удобная штучка, всегда хорошо сойти за беспонятное существо, контрагент расслабляется.

То есть я решила делать вид, что ничего не подозреваю, сыграть в игру «не подходите к ней с вопросами». Пусть Димов обнародует намерения сам и в той форме, какую найдет нужной. А мы посмотрим, в процессе наберемся дополнительной информацией. Хотя на месте Димова-Дымова, если это он, конечно, а не мои ночные фантазии, я бы сыграла наверняка.

Зная название санатория (мы с Мишей не раз упомянули «Крымские зори»), Димов с супругой либо без нее, отлично мог найти нас наутро, назавтра или в субботу, если дела на неделе не терпят. Тогда – никаких похищений, ноль неприятного удивления и полная свобода выражения. Опять же посмотрим, имеет ли Димов иные планы, и каковы они.

– Прекрасно, – повторила я за контрагентом, имея в виду упомянутые мотивы, затем бесстыдно и беспочвенно похвасталась, из чистой бравады. – Я давно слышала, теперь наконец поняла, что «Реквием» отнюдь не о смерти и не о загробной жизни. Скорее, это «Божественная опера» с несущественными словами, каждый подставляет своё.

– Вам бы потолковать с моей супругой, – одобрительно заметил Димов. – Я никак не дорасту, включаю в дороге и верю на слово.

Я демонстративно вздохнула и отвечать не стала, хотя просто ковер под ноги подложили, следуй, Катя, и дорожка приведет, куда надо. Однако не должно хватать наживки с готовностью, ни глупые курицы, ни опытные деловые женщины себе не позволяют, оно не оправдывается.

Димов тоже замолчал, далее мы ехали в сопровождении повторного «Реквиема» без комментариев, наверное, гид-водитель решил, что я запомнила главы с первого раза либо знала раньше, однако терпела дилетантские комментарии, чтобы без обид. Тем временем в длился внутренний монолог, почти как голос за кадром.

«Воспитанная женщина, эта Катя Малышева, хотя и очень неумная – прелестный имидж, между всем прочим. Не думаю, что чёртов сын Валька сумел передать в Крым полное досье на бывшую компаньонку, им бессовестно преданную. Хотя и спасшую его бизнес во дни начальственного гнева братьев Криворучек! Агнец божий, понимаете ли, тут нашелся хренов! Спасите его, помогите ему, а то съедят злые братья, останутся от козлика рожки да ножки!

И вот вам результат. Спасли, помогли, себя не жалели, страдали и трудились в нездоровых условиях, произвели титанические изыскания и почти написали роман (злейшим врагам надобно посулить такие радости!), презентовали большому брату, взамен получили невыгодную и опасную работу. А что наш агнец-козлик? Тут же отстучал в Крым – мол, берите ее тёпленькую с поезда, знает Катя, где ваша карта! Или более того.

Играйте с нею в задуманные игры, склоняйте, к чему хотите, она, глупая овечка, на всё пойдет, если затронуть чувство сострадания. Против такого лома она приема не имеет. Поделился, гад Валечка, ценными знаниями по части Кати и своим недавним опытом. Это нам вместо «спасибо» и информации, кто у нас Лару прикончил…»

Негодование (не вполне искреннее, я своего протеже-клиента знала давно и очень неплохо) взмыло, обрело привычные немо-словесные формы и укатилось назад по гладкой дороге. Между тем экипаж под звуки «Божественной оперы» и хорового пения по-латыни аккуратно свернул с верхнего шоссе и устремился серпантинным путем вниз, дорога внушала доверие, в отличие от спутников, реальных и мысленно упомянутых. Что называется – подъезжаем, почти приехали!

Финальный отрезок пути, под управлением обещанного «Агнца» пошел круто вниз сквозь висящие ветвистые завесы, автомобиль нырял, круто сворачивал и выныривал, мгновенно являлся кусок каменистой дороги и песчаного отвеса над нею, затем видимость пропадала в растительном мареве, только ветки дробно колотили и шелестели вдоль кузова. Мы опускались. Одним из мгновений посетил обрывок иного культурного слоя.

«Пропадать – так с музыкой!» – вздумалось без особых к причин. Хотя, может статься, подсознание имело в виду крушение с обрыва, а не злоумышления против наших с Мишей персон.

Однако транспортное происшествие почти сразу отменилось, поскольку последним рывком сквозь подлесок джип выскочил с разгона на ровную поверхность и почти объехал пространство, тускло освещенное фонарями по кругу. После чего прошелестел шинами по гравию, отшуршал по асфальту и скромно встал на окраине высвеченного ареала. Вблизи увиделось низкое строение, стоящее торцом, а над видимой площадью суши простерлось небо, с прозрачными обрывистыми облаками и проблесками звезд в промежутках. Наверное, приехали. Занавес открылся, сцена первого действия приготовилась. О’кей.

По сложившейся традиции мировой драмы действие открыл персонаж второго плана с бытовым замечанием, отлично.

– Что, приехали? – раздался голос Миши с заднего сидения, стало слышно, как он с трудом поднялся и добился сидячего положения. – Катюша, ты расплатишься? Сколько времени-то? Рано, наверное.

Отлично выступил Миша, почти как дворецкий, когда в момент кризиса тот объявляет, что «кушать подано», можно было вообразить, что он вовсе не живописец, а искусный драматург. Однако контрагент Димов-Дымов себя не посрамил, оказался ценителем драмы вполне приличного уровня. Не ответив ни слова, он выбрался из машины, помог Мише, и вдвоем они выгрузили багаж.

Бедной зрительнице Кате оставалось спрыгнуть с подножки и присоединиться к молчаливому мужскому союзу. Далее, нагрузившись нашим барахлом «союз» неспешно тронулся по каменной тропе в направлении от фонарной площади, я следовала за авангардом, отчасти потеряв нить сюжета. Хорошо сыграл Димов, ничего не скажешь!

Не ведаю, что планировал контрагент дальше, однако закономерная случайность (в должных традициях!) искусно подтолкнула действие. Мы шли гуськом по тропе, первым Димов, за ним Миша и последней я – как вдруг беззвучно одном махом нас обступила тьма и отделила от всего сущего. Ну просто как в опере, закончилась увертюра, свет погас, сейчас высветится главное расположение действующих лиц в заданной ситуации. Или последует сцена из дешевого фильма ужасов.

– Что это? Почему? – воззвал Миша с негодованием и звучно бросил сумку на тропу. – Куда мы приехали?

– Четыре часа, – ответил невидимый Димов, хотя судя по голосу, он тоже встал на месте. – В этот час гаснут фонари, так заведено.

Реплика была настолько стильной что