Катя & 2/3 - Наталия И. Новохатская

как повезло, – поведал Миша, в процессе чего я поняла, что прямо с поезда супруг переместился прямиком в ночной буфет и принял пива. – Есть транспорт до берега, там рядом. Почти даром, только за бензин. Гривны у тебя есть? Ты вроде меняла, а с рублями…

– Ты хочешь сказать, что кто-то взялся тебя везти ночью? – безмерно удивилась я, не вполне веря своим ушам, опять, что ли, грезятся торт с мылом?

– Тебе тоже надо показаться, – озабоченно заявил Миша, желая подняться со скамьи, но застыв посреди движения. – Я сказал, что с женой, едем к сыну. Повезло прямо дивно, как в фильме «Мимино», стою в буфете, и тут мужик спрашивает, с ночного поезда кто есть? Ему ночью лучше с попутчиками.

Почти согласившись, я привстала со скамьи – спорить сил не было, и везение того не терпит, только заметила в пространство.

– Гривны у меня есть, а мужику полагается орден за храбрость, не каждый выберет тебя в ночные спутники, – сказала я.

– Он сразу спросил, с кем я, – отозвался Миша уже на ходу с вещами. – Узнал, что с женой, тогда предложил. Вообще мужик солидный, пожилой, в людях смыслит, надо думать.

– Будем надеяться, что это везение, – произнесла я загадочную фразу.

Хотя на самом деле почти не сомневалась. Какой, скажите, безумец станет заманивать Мишу в целях ограбления, и кто позарится на наши вещи или малые деньги? Честно признаю, ничего столь ясного я вовсе не думала, состояние не позволяло, просто шла за Мишей во тьму и полагала, что на сей раз обойдется, в особенности, если я гляну на мужика, и ничто не звякнет в подкорке.

Очень скоро, не успела я додумать неясные соображения, мы дошли до парковки позади вокзала, где в относительном мраке рисовалась большая машина с открытой дверцей, наверное, обещанный транспорт, а подле помещался дяденька. Средних лет, плотный и округлый, в светлой летней курточке, с заметными филинскими кисточками за ушами. Плохо видная круглая голова, надо думать, оказывалась лысой. Невнятный, очень рассеянный свет ночных фонарей создавал странные эффекты освещения, выделял общие контуры, и не позволял сосредоточиться на деталях, в том числе важных. Как то черты лица и выражение будущего перевозчика, впечатление получалось, как в рисованной анимации – лицо имелось, но вполне анонимное.

– День добрый, – приветствовал аноним, потом поправил себя. – Скоро будет. Давайте взаимно представимся в соответствии с документами, если патруль остановит, то вы мои гости из Москвы. Я – Кирилл Димов, предки – обрусевшие болгары, поэтому такая фамилия.

– Михаил Званский, художник, – Миша выдвинул свою кандидатуру первым. – Со мной жена.

– Тоже Званская? – осведомился будущий спутник со спокойствием, которое мне в ту минуту не понравилось, однако вскоре забылось.

– Екатерина Малышева, фамилия своя, – сообщила я с вызовом, что-то меня дергало, но было непонятно, что именно.

– Вот и отлично, – заключил дяденька-филин. – Не взыщите, ребята, у нас патрули стараются на совесть, хотят быть в курсе, особенно ночью. Чего ищут – сами не знают, но тем не менее. Без обид?

– О чем речь? – спокойно отозвалась я. – Всем удобнее, если в курсе, с кем едем.

– Тогда садитесь, – предложил Димов.

– Можно, я впереди? – выскочил сам по себе детский вопрос, никогда не могла удержаться, на сей раз тоже.

– Бога ради, – согласился Димов, усаживаясь за руль, машина, кстати, оказалась каким-то фирменным джипом. – Если не боитесь, повороты здесь крутые.

– Напротив, меня сзади укачивает, – пояснила я добросовестно. – В поезде уже укачало.

В сопровождении немудрящей беседы мы расселись по местам, далее экипаж стал медленно выруливать с парковки, что врезалось в память со странным значением, словно кадр в начале фильма – тьма и пустота вокруг, сцена неторопливо вращается, признаки жилья отъезжают в прошлое, остается полотно дороги, освещаемое фарами.

Пока длился киношный эпизод, я вторым планом учитывала, что лица водителя толком не увидела, однако голос с интонациями вполне сошли в замену, звучал Димов убедительно. Уверенным в себе, спокойным и достаточно образованным казался мужик по имени Кирилл Димов.

Только зачем ему спутники в ночи, хотела бы я знать? Я бы на его месте обошлась собственным обществом и без проблем объяснилась с любыми патрулями. Хотя, кто его знает? Не исключено, что Димов имеет плохую привычку засыпать в темноте за рулем и во избежание последствий берет любых спутников, чтобы развлекали по дороге. Тогда следует…

В рамках пришедшего опасения я оставила Мишу дремать сзади, а сама вступила с водителем в беседу, которую он охотно поддержал, чем подтвердил догадку. Димов вел машину по пустому шоссе, докладывал, что дорога ему хорошо знакома и задавал много дежурных вопросов относительно устройства наших семейных дел и данного визита в частности.

Не прошло и четверти пути, как спутник-филин узнал, что наш мелкий Мика весной сильно болел, был бронхит с осложнениями, врачи беспокоились и рекомендовали свезти парня в Крым по крайней мере на месяц в течение лета, а лучше на два. Тем более, что осенью мальчик пойдет в школу, уже записан в лицей, там сложная программа, здоровье обязательно. Вот моя мама и сидит с ним в «Крымских зорях», оздоровляет мелкого, но очень беспокоится за папу. Он не слишком здоров, давление и почки, ехать с ними отказался, один в Москве, у них на участке сыро и нездорово, плохое место, старый домишко. Мы с Мишей сейчас сменим маму, побудем с мелким три недели, потом соберемся на даче у тети Риты, маминой сестры, у них с дядей Славой отличный большой дом в хорошем месте, вода и центральное отопление.

Туда папа приедет, хоть и без охоты, но все лучше, чем в хибаре на болоте. Мама сможет уделить ему внимание, поскольку тетя Рита, кузина Ирочка и ее сын Славик займутся Микой, схема проработана. Хотя папа. Он не может смириться с тем, что у дяди Славы дача и квартира лучше, ему не нравится жить в качестве бедного родича. Папа вообще очень недоволен, что у него никого нету, а у мамы – сестра с мужем, племянница с сыном. А муж Ирочки, Борис – дипломат, живет в Женеве, оттуда возит деньги и вещи мешками, у тех жизнь оборудована по последнему слову, а он… Мы с мамой (я легко, мама с некоторым трудом) общаемся с родными, не считаемся, кто богаче, кто беднее, а папа не может.

Папе кажется, что мы с Мишей могли устроить его жизнь лучше, но не хотим, только эксплуатируем маму и ничего не даем взамен. А у мамы есть дальняя племянница Фаинка, очень любимая,