Сбежавшая невеста - Хэстер Броун

Пока на сайте доминировали фото Джо и Рольфа, счетчик посещений накручивался благодаря пересудам о благородной Джо: о ее выступлениях, бывших парнях с разнообразными связями в обществе, о частых браках родителей и прапрапрабабушки, в честь которой принц Уэльский назвал свою четвертую яхту (кто бы мог подумать?), – им было что обсудить. Но меня и Лео они до сих пор почти не замечали, хотя мы и встречались уже больше четырех месяцев.

Я бездумно смотрела на кипящий чайник. После этой новой записи в блоге еще кое-что стало явным. Всю прошлую неделю у нашего дома вертелся фотограф: Джо заметила его из кухни, и мы каждый день уходили через черный ход. К четвергу ему стало скучно, и он позвонил в дверь, чтобы попроситься в туалет, но миссис Мейнверинг в довольно цветистых выражениях велела ему убираться. Хорошо, что он не позвонил Дикону, иначе позировал бы для картины, прикрыв достоинство объективом, прежде чем успел бы произнести «голый ангел».

Я вскипятила воду, окунула в нее заварочные пакетики и выбросила их в корзину. Фотограф, который болтался у нашего дома, чтобы снять Джо и меня, – это было за гранью реальности. И словно происходило с кем-то другим. Вот только доказательства оказались в интернете, и теперь кто угодно при желании мог их увидеть и прочитать. Теперь браузер по запросу «Эми Уайлд» будет выдавать это фото с три дня не мытой головой и растерянным (мягко говоря) выражением лица, – возможно, до конца моих дней.

Когда я вернулась с чаем, Джо попыталась закрыть ноутбук, но я ее остановила.

– Нет, мне нужно знать, что они говорят. – Я сделала глубокий вдох. – Лучше знать.

– Правда? Половина всего этого – выдумки. Если не больше.

– Покажи мне.

Джу сузила глаза, словно собираясь со мной спорить.

– Это я храбрюсь, – пояснила я. – Так что показывай, пока смелость не выветрилась.

Она вздохнула и подняла крышку, после чего мой желудок сжался, и мне пришлось схватиться за спинку стула, потому что колени превратились в желе.

Все оказалось хуже, чем я подумала, мельком увидев статью. Они поставили два фото рядом: одно с благотворительного боксерского матча, где я в сияющем бальном платье и с тоннами тонального крема, покрывающего веснушки и большую часть декольте, а вот второе… я побледнела. Второе было не таким хорошим. Папарацци поймал меня, когда я, выйдя из квартиры Грейс в грязных джинсах и с растрепанными волосами, грузила компост в задние двери фургона и при этом пыталась удержать Бэджера, погнавшегося за белкой. Фотограф умудрился сделать кадр, когда я открыла рот, а Бэджер раскрыл пасть в лае, поэтому казалось, что мы оба готовы вот-вот порвать случайного прохожего.

– Не лучший ракурс, – дипломатично сказала Джо. – Но кто из нас хорошо выглядит в десять утра?

Я открыла рот, но слова не шли. Что, если это увидит Лео? Или мама? Хотя последнее маловероятно, учитывая ее страх перед интернетом.

Джо заметила выражение моего лица и поспешно увеличила вечернюю фотографию, чтобы та заполнила весь экран.

– Смотри, – сказала она. – Им нравится твоя естественная красота и потрясающие трицепсы…

Я вернула сайт к тексту.

– Появившиеся благодаря вскапыванию земли и другой тяжелой физической работе наемной садовницы.

Джо оттолкнула меня от ноутбука.

– Я заставлю их это исправить. Ты садовый дизайнер. Ты художник от садоводства. И они бы это знали, если бы удосужились взглянуть на твой сайт, адрес которого написан на борту фургона. – Джо была явно возмущена. – Лентяи! Ладно, зато они думают, что Лео совершенно тобой очарован. Так и есть – ты взгляни, как он тут на тебя смотрит!

– Ну…

Только это и утешало – они выбрали снимок, на котором Лео стоял у меня за спиной, невероятно красивый в своем смокинге, и с такой гордостью смотрел на меня, словно ничто в мире не способно было его отвлечь.

И когда я смирилась с обжигающим стыдом, возникшим при виде собственного кривого зуба в обрамлении красной помады, который все же показывался в улыбке, мне пришлось признать, что я действительно не слишком отличаюсь от шикарного общества, на фоне которого меня запечатлели. Волосы сияли, платье облегало меня во всех нужных местах. Если не знать, можно было решить, что меня зовут Тилли, или Виола, или как-то вроде того.

Под обычными для этого сайта мемами, призывающими меня выщипать брови и перестать налегать на бисквиты, вдруг вынырнуло то, что тут же приковало мое внимание: я была официальной новой подругой принца Лео Ниронского.

Как там было сказано, «простите, девушки, но, похоже, любитель Лондона миллионер Лео вновь покидает рынок невест… пока что».

– Посторонись, – сказала Джо, протягивая руку за чашкой. – Я сейчас заставлю их кое-что исправить.

– Что? Нет! Ты собираешься сказать им, что ты моя соседка? Это же самый жалкий из аргументов!

Джо отпила чая.

– Нет, я напишу им от псевдонима, представлюсь твоим пресс-агентом. Есть парочка ключевых моментов, которые им стоит прояснить.

Я начала смеяться, но вдруг поняла, что она говорит совершенно серьезно.

Я солгала бы, сказав, что нет ничего приятного в том, чтобы встречаться с человеком, у которого не только огромное количество собственных денег, но и ключи к дверям, о существовании которых я даже не догадывалась.

Лео спросил меня, не захочу ли я посетить вместе с ним еще один благотворительный бал, на этот раз ради Организации Лизы Бахманн, посвященной Макияжу, Изменяющему Жизнь.

– Все не так скучно, как кажется, – говорил он таким тоном, словно не в первый раз был вынужден объяснять подобное. – Будут жертвовать косметику для женщин, живущих в приютах, помогать избавиться от родимых пятен и все такое. Там будет мама, и она наверняка потребует, чтобы нас сфотографировали, так что я не могу пригласить тебя, не купив тебе платье. Пожалуйста, позволь мне это сделать.

– О, да не нужно… – машинально начала я и осеклась.

Потому что новое платье мне было необходимо. Я уже надевала все, что имелось в моем гардеробе, и всю одежду Джо, в которую смогла втиснуться, я даже начала подумывать о том, чтобы надеть странный комплект от матери Джо, Мэриголд, гардероб которой был классикой восьмидесятых.

– На самом деле ты окажешь маме услугу, если пойдешь к Зои и что-нибудь у нее закажешь, – продолжал Лео. – Зои Вайс, дизайнер одежды, лучшая подруга мамы. Не знаю, слышала ли ты о ней?

Я кивнула. Я не слышала о Зои Вайс. Она вполне могла быть хоть сестрой Эдель Вайс, хоть эдельвейсом.

– Ага.

Лео не ответил, и я покосилась на него: он едва заметно улыбался.

– Так ты знаешь, кто такая Зои Вайс?

Я подумала, стоит ли врать, но потом покачала головой. С Лео мне пришлось отказаться от давней привычки делать вид, что я знаю что-то, о чем на самом деле не имею понятия. Он читал меня, как открытую книгу. И к тому же мне нравилось то, насколько честными мы могли быть друг с другом.