Записки у изголовья. Книга 2 - Тан Ци

– Тетушка, как вы узнали, что мы не отсюда? Может, вы знаете, почему саше не отлепляются?

Тетушка торговала румянами у башни Унюй всю жизнь, конечно же, она знала. Лицо ее приняло сложное выражение.

– Раньше эти саше и впрямь представляли из себя обычное саше, а пагода Унюй – удачное место, где можно было попросить небеса привести к тебе вторую половинку. Но сто лет назад у пагоды появился необычайно красивый мужчина, муж мечты многих молодых девушек. Все они хотели, чтобы он провел с ними эту ночь, и их общее усилие сотворило такую магию, чтобы брошенные саше прилипали к телу, не падая на землю.

Она горестно вздохнула:

– Поэтому тому красавцу пришлось в одиночку гулять в Девичий праздник с семьюдесятью тремя девушками. До сих пор помню ту ночь, небывалое зрелище.

Фэнцзю вообразила эту сцену в голове и заметила:

– И правда зрелище. А на ком же из тех семидесяти трех дев он потом женился? Хотя, кого бы он тогда ни выбрал, история получилась занятная.

Пожилая женщина снова бросила на нее сочувственный взгляд.

– Потом? Потом этот самый красивый в девяти поколениях мужчина отрезал себе рукав.

Обомлев, Фэнцзю резко обернулась и взглянула на Си Цзэ. Неудивительно, что большинство мужчин, бродившие сегодня у пагоды, напоминали кривые арбузы и треснутые финики[40], неудивительно, что саше облепили Си Цзэ. То-то же, когда он ловко защищал ее от града летящих в них мешочков, многие саше неизбежно пристали к его телу.

А ведь это она привела сюда Си Цзэ. Хотя она ничего такого не предполагала, но, если Си Цзэ в итоге пойдет по стопам своего предшественника и тоже отрежет себе рукав… такое и представлять не хочется.

Она и не посмела больше ничего представлять. Она схватила Си Цзэ за руку и потащила его прочь. Позади них раздавались смутные голоса расстроенных девушек:

– Господин, не убегайте!..

Фэнцзю решительно потянула Си Цзэ за собой и припустила так быстро, как только могла.

Толпа расступилась, пропуская их. Сильный ветер преследовал их по пятам, под их ногами взлетали и опадали цветы эпифиллума.

Уличные фонари потихоньку гасли. Си Цзэ, которого она тащила за собой, неспешно поинтересовался:

– Почему мы вдруг побежали?

Фэнцзю вспомнила красавиц у пагоды и содрогнулась.

– Как же иначе? Или ты желал гулять с ними по городу всю ночь?

Си Цзэ сделал паузу.

– А ты не желала бы, чтобы я пошел с ними?

С этими словами он утянул Фэнцзю в узенький переулок. Хотя свет от фонарей в него почти не проникал, цветов колокольчиков Будды и эпифиллума здесь было даже больше, чем фонарей на рынке. Лунный свет, пробивающийся сквозь облака, тоже сиял очень ярко.

Фэнцзю остановилась, переводя дух, и про себя подумала, что он задает глупые вопросы. Конечно, она не хотела, чтобы он возлюбил из-за тех дев других мужчин. Однако до этого она очень быстро бежала и даже что-то сказала ему на бегу, так что теперь воздух вырывался из нее тугими толчками. В этот момент она не могла даже угукнуть, поэтому только с усилием кивнула. Этот кивок, казалось, понравился Си Цзэ.

В воздухе медленно кружили цветы колокольчиков Будды и эпифиллума. В переулке было странно тихо, слышалось только ее сбитое дыхание. Удивительным образом ее венок так и не слетел от стремительного бега. Несобранные волосы Фэнцзю ниспадали из-под него черным полотном, пряди липли к взмокшим вискам. Знак в виде цветка Пера феникса на ее лбу завораживал красотой. Ее белоснежное лицо раскраснелось.

Фэнцзю действительно выросла, чтобы очаровывать, но из-за юного возраста мало что смыслила в этом искусстве. Однако в этот момент ее красота искушала так, как искушает только красота женщины на пике привлекательности.

Кипарисовая маска болталась где-то у шеи, лисьи уши терлись о нижнюю челюсть. Это было не очень приятно, и Фэнцзю попыталась ее отодвинуть, но та только отскочила назад. Она попыталась снова. Ее попытки выглядели по-детски наивно.

Си Цзэ шагнул ближе и помог ей удержать маску. Он просто держал ее, не делая попыток помочь ее снять. Просто смотрел на нее сияющими глазами.

Не понимая, что он хочет сделать, Фэнцзю вскинула голову и взглянула на Си Цзэ. Они так и стояли, глядя друг другу в глаза, пока она не почувствовала, что между ними происходит что-то неправильное. Увидев, что Си Цзэ начинает опускать к ней голову, она поспешно отступила и сказала:

– Давно я так не бегала…

Однако Си Цзэ не дал ей договорить. Одной рукой он отодвинул ее маску, другой обнял ее за талию и, склонившись к губам, прошептал:

– Я тоже.

Фэнцзю заморгала и попыталась оттолкнуть Си Цзэ, но он не пошевелился. Его дыхание коснулось уголка ее губ, щекоча. Она уперлась руками ему в грудь. Оттолкнуть? Не оттолкнешь. Не оттолкнуть? Как-то неразумно. Она попыталась еще раз, но мужчина по-прежнему не двигался. Когда она собиралась толкнуть снова, хватка на ее талии внезапно усилилась, прижимая всю ее к его телу. Она вздрогнула и тихо вскрикнула. Она успела только заметить, как в потемневших глазах напротив мелькнула улыбка, и в следующее мгновение в ее рот вторглось что-то мягкое. В голове у нее загудело, когда она поняла, что это был его язык.

Его глаза оставались невозмутимыми и будто светились лунным светом. Он касался ее языка своим и чуть надавливал. Фэнцзю не знала, как далеко он зайдет, но дальше так продолжаться не могло. Она наугад шевельнула языком. Почувствовала, как Си Цзэ напрягся. Приободренная, она неуклюже дотронулась до языка Си Цзэ, желая заставить его сдаться. Си Цзэ не отрывал взгляда от нее, поддаваясь ее движениям, позволяя ей надавливать на его язык, пока она не скользнула в его рот.

Временами в ней возникало чувство соперничества: Фэнцзю хотелось проявить себя, показать свою силу, и, когда это чувство находило на нее, она уже не могла остановиться. Со всех сторон ее опутывал аромат сандала, исходивший от Си Цзэ. В голове у нее было пусто, и Фэнцзю, подчиняясь желанию утвердить свое превосходство, усилила нажим, желая вынудить Си Цзэ отступить.

Ее руки легли ему на плечи, она встала на цыпочки, плотно прижимаясь губами к его губам и исследуя языком его рот, напористо и неприлично. Когда спустя долгое время она оторвалась от мужчины, ее язык слегка онемел и болел, сама она тяжело дышала. Си Цзэ же дышал ровно. Он коснулся кончиком носа ее носа, потом прижался губами к уголку ее рта, скользнул по