Записки у изголовья. Книга 2 - Тан Ци

заменяющая, казалась довольно смышленой, в конце концов из-за юного возраста та разрешала некоторые задачи не так хорошо, как это делала Чача. Например, где Си Цзэ останется на ночь.

Будь это Чача… она бы тихонько подложила еще одну фарфоровую подушку на кровать Фэнцзю, пока никто не видит. Однако ее юная замена проявила особую предусмотрительность. Она по всем правилам испросила указаний у Фэнцзю:

– Ваше высочество, владыка будет спать, как обычно, в гостевой спальне? Мы уже подготовили боковые залы и на востоке, и на западе… Только вот не знаю, какую сторону предпочитает владыка?

В это время Си Цзэ лениво лежал на кровати Фэнцзю. Лекарь только что осмотрел его рану.

На самом деле ран у него никаких не было, но кто бы мог подумать, что Фэнцзю дойдет до того, чтобы посреди ночи выдернуть к нему лекаря. Поскольку трюк с иллюзорной кровью не обманул бы бессмертных, владыка просто еще раз проткнул себя клинком. Можно сказать, что теперь он соблюдал постельный режим во всех смыслах этого слова.

Фэнцзю зевнула и спросила Си Цзэ:

– Время уже позднее. В каких покоях остановишься: в западных или восточных?

Грудь Си Цзэ была перевязана, глаза закрыты. Не поднимая головы, он ответил:

– Кажется, я не могу двигаться. Останусь здесь.

У Фэнцзю уже слипались глаза, она зевнула и сказала:

– Ладно, спи тогда здесь, а я пойду спать в восточные покои. А, оставлю тебе слугу, чтоб позаботился о тебе. Если что понадобится, пошли его ко мне.

Си Цзэ по-прежнему не двигался.

– Разве позаботится обо мне слуга так, как друг? – Он посмотрел на нее, будто в сомнениях, и прошептал: – Ты разве не сказала, что мы близкие друзья?

У Фэнцзю закололо в висках. Близкие друзья. Да, она так и сказала. Но когда она произносила эти слова, то думала о воителе Сяо-Яне. Сяо-Янь тоже был ее близким другом, с которым она часто напивалась и болтала о разном. Может, он не был очень образованным, но всегда старательно учился. Но этот «близкий друг», Си Цзэ? Он скорее напоминал ее хозяина.

Она беспомощно взъерошила волосы и пораженчески произнесла:

– Ладно, но, если яд подействует сегодня ночью, терпи.

Затем она указала на шестичастную ширму и приказала молодой служанке:

– Поставь для меня кушетку за ширмой.

Фэнцзю всегда была мягкосердечной, в ней легко пробуждались материнские чувства. Сегодня вечером эти чувства ее прямо-таки переполняли. Даже без намеков Си Цзэ она, возможно, сама бы осталась о нем позаботиться. Увы, Си Цзэ невольно поцеловал ее. От этого поцелуя все ее материнские чувства, мягкосердечие и забота улетели в пропасть.

Си Цзэ был прав. Сегодня он поспешил. К счастью, когда он смог мыслить здраво, он избежал роковой ошибки.

* * *

Следующие несколько дней Си Цзэ временно отдыхал в имении Фэнцзю. Казалось, стоило ей ненадолго отойти, как его раны немедленно начинали кровоточить. Как близкому другу, ей, разумеется, не осталось ничего другого, кроме как неотлучно за ним присматривать.

К счастью, заботиться о нем было не скучно, а даже в каком-то смысле познавательно.

Например, чаепитие. Она всегда думала, что чай, который заваривался в чашках, покрытых черной глазурью, которые так любил Дун Хуа, верх внимательности к деталям. Теперь, глядя на Си Цзэ, она понимала, что та внимательность была вообще ни о чем. Истинный дух чаепития заключался в словах: «Как небо суть единое с землей, нет лучше материалов, что найдешь ты под рукой».

Только наступило лето. У Фэнцзю во дворе расцвело несколько лотосов. Си Цзэ велел ей отыскать несколько цветов, засыпать в сердцевину цветка немного чая грубого помола, дождаться, когда бутоны закроются с наступлением темноты, потом их прокоптить. На следующий день заваривать этот чай в воде из горного источника. Даже если заваривать такой чай в большой чашке с крышкой, вкус все равно получался удивительно естественным и приятным.

Другой пример: цветущий во дворе сад. Раньше она только и знала, что можно срезать пару цветущих ветвей и поставить в кувшин, чтобы полюбоваться. Она и подумать не могла, что можно ставить их в большую чашу. А вот у Си Цзэ было настолько много свободного времени, что он отыскал большую пиалу, которую превратил в чашу, и наполнил ее илом и песком. Затем он выбрал несколько молодых веточек в саду и вставил их в песок. После этого он украсил все камнями Линби[41] и рассыпал между ними маленькие цветочки, создав в небольшой чаше изящный пейзаж. Из оставшихся веточек он порой плел для нее бабочек или кроликов.

Иногда они играли в вэйци. Разумеется, Фэнцзю была ему не соперницей, однако Си Цзэ побеждал не всегда. Порой он даже поддавался ей, позволяя выиграть одну-две партии. Тем не менее поддавался он всегда с таким умом, что получалось тактично и занятно, совершенно незаметно.

Когда она не могла заснуть, он читал ей по другую сторону ширмы. Она легко засыпала под его глубокий голос, обдуваемая легким ветерком. В такие моменты она думала, что образованный близкий друг – большая редкость. Если бы ей читал Сяо-Янь, имелась большая вероятность, что он не узнал бы в книге половину слов и постоянно бы у нее переспрашивал и, скорее всего, к концу книги она бы его убила.

Чем больше они с Си Цзэ ладили, тем больше она убеждалась, что он удивительный. Рядом с ним будто не ощущалось движения времени – она совсем не замечала, сколько часов они проводят вместе.

* * *

В тот день она самолично отправилась на кухню, чтобы приготовить для Си Цзэ лекарственный отвар. У крытой веранды вокруг дома густо рос молодой бамбук. Именно за его зарослями решили пошептаться две служанки. Фэнцзю невольно подслушала их негромкий разговор.

– Я тебе говорю, владыка очень привязан к нашей принцессе. Слышала, море цветов, накрывшее весь город в Девичий праздник, он своими руками для нее сотворил. Наверное, это так тронуло ее высочество, что она уже шесть дней его не покидает, заперевшись в своем дворе. Кто знает, может, очень скоро тут будет бегать маленькое высочество! Не начать ли нам шить детскую одежку? Потом попросим сестрицу Чачу передать ее малышу. Только представь, как он, в сшитых нами штанишках и рубашке, гоняется по двору за бабочками. Прелесть-то какая! Владыке надо бы поторопиться…

Фэнцзю поскользнулась и чуть не упала в пруд рядом, но, хвала ее ловкости, успела схватиться за изгородь. Из слов служанок она поняла, что провела с Си Цзэ целых шесть дней. Она никогда не