Бочка но-шпы и ложка яда - Татьяна Полякова

— Ответь, пожалуйста, — настаивал Игорь. —Если он не друг детства, зачем понадобилось приглашать его сюда да еще вратьмне?

— Что ты имеешь в виду? — испугалась Крыся иначала ерзать под его взглядом.

— Если он не друг детства, тогда кто?

— Если выяснится, что сестрица держала еще одного парняпро запас, я не удивлюсь, — усмехнулся Макс.

— Ах ты, гаденыш! — вскочила Крыся. — Чего тыдобиваешься? Чтобы мы с Игорем поссорились?

— Мы действительно поссоримся, если ты сейчас же необъяснишь…

— Хорошо. Он не был другом детства. Мы познакомилисьнеделю назад, а сюда я его пригласила, потому что.., у меня былапричина, — скороговоркой произнесла Крыся.

Ее слова произвели на жениха сильнейшее впечатление. Игорьпокраснел, сцепил зубы и с полминуты силился справиться с волнением.

— Ты что? Ты следила за мной? — задыхаясь отгнева, наконец произнес он.

— С какой стати? — еще больше испугалась Крыся.

— Ты.., ты.., это отвратительно. — Игорь поднялсяи пошел к двери.

Крыся тут же кинулась за ним.

— Куда ты?

— У меня нет слов, чтобы высказать свое отношение ктвоему поступку, — сказал он гневно. Если учесть его шашни с Ольгой, этовозмущение вполне понятно. Невеста оказалась не такой дурой, как онпредполагал, даже предприняла кое-какие шаги.

— Игорь, это совершенно не то, что ты думаешь, —взмолилась она.

— Чего ты вопишь? — совершенно неожиданно вмешаласьСкворцова. — Никуда твое сокровище не, денется.

— Вам бы лучше помолчать, — накинулась на нееКрыся. — Это, между прочим, была ваша идея.

— Я-то здесь при чем? — ахнула Скворцова, глазкиее нервно забегали, чувствовала она себя крайне неуютно.

— Игорь, вернись и выслушай меня, — деловитоначала Крыся.

Игорь, помедлив, вновь устроился в кресле.

— Марина Федоровна месяц назад явилась ко мне исказала, что ты… — тут она ткнула в меня пальцем, — отравила папашу. Аследствия не было, потому что с твоими связями… И Алексея этого она мнеподсватала. То есть не его, а это сыскное агентство. Говорила, что хозяинагентства — ее приятель.

— Идиотка, что ты врешь? — зарычалаСкворцова. — Не слушайте ее, вы же знаете эту мерзавку. Ей бы толькогадость придумать.

— Ах вот как, — уперла руки в бока Крыся. — Явру? Тогда можно посоветовать милиции допросить твоего дружка из агентства, мытуда вместе с тобой ходили. А кто Лариске старые вырезки подсунул? Кто письмонаписал, чтоб ее запугать? Кто болтал налево и направо, что по дому ходитпризрак убиенного папаши? «Ларка занервничает и проколется»? — пискливопроговорила Крыся, передразнивая Скворцову.

— Ох, какая дура, — приговаривала Скворцова,сжимая пальцы в кулак. — И ни слова правды.

— А по-моему, звучит весьма правдоподобно, —усмехнулась Серова. — Ты в самом деле на всех углах болтала, что Артемьеваотравили. И вполне могла Кристину настроить. Мол, Лариса убийца, Макссоучастник, авторские права переходят к Кристине, а ты надеялась обвести еевокруг пальца, рукописи не закончены, и все такое…

— Ты бы лучше помолчала, — отмахнуласьпрезрительно Скворцова. — Думаешь, я не знаю, почему ты из кабинетаАртемьева не вылезаешь?

— Я собираюсь написать его биографию и просматриваюбумаги, — наставительно изрекла Валентина Николаевна.

— Заливай больше. Знаю я, зачем ты в бумагах роешься.Она на Таньку зубы точит, — повернулась ко мне Скворцова. — Покоя ейне дает один вопрос: отчего это Полынина все в переводчицах сидела и вдругзаделалась великим писателем. Она решила, что книжки за нее Артемьев писал.Мол, пожалел бедняжку, чувствовал себя виноватым, что бросил ее с детьми иголой задницей.

— Это ты боялась, что Татьяна рукописи украдет, оттоговесь год вертелась как на иголках, и сюда притащилась, потому что боялась,вдруг Лариса другого издателя найдет. Вот и копала под нее, чтобы при случаешантажировать. А своего мнения о Полыниной я никогда не скрывала. Борис былчеловеком щедрой души, и если он хотел помочь бывшей жене.., в любом случае,скоро все выяснится, — с достоинством закончила Валентина.

Мы с Софьей в продолжение этой перепалки только хлопалиглазами.

— Да-а, — наконец смогла произнести я.

— Я думаю, пришла пора кое-что прояснить, —заговорила Софья. — Значит, Крыся с подачи Марины Федоровны обратилась всыскное агентство.

Кетчупом ты отцовскую дверь вымазала? — сурово спросилаона. Крыся неохотно кивнула. — А конверт со старыми вырезками из газеттоже ты подсунула?

— Не я, а Скворцова, — отозвалась Крыся. — Яих у отца в столе нашла, давно. Папаша сильно разгневался, когда узнал.

— Как они к нему попали? — проявила любопытствоСофья.

— Нашел в альбоме Костаса. Тот, видно, тоже подозревал,что у нашей красавицы рыльце в пушку.

Я знала, куда их папаша спрятал, и после его смерти себезабрала. Так, на всякий случай. А когда Скворцова явилась ко мне, я их ейпоказала. Она обещала узнать, в чем там дело. Да, видно, ничего не узнала, воти подсунула их Лариске, чтоб та занервничала.

— В милицию по поводу моей сестры тоже тызвонила? — в свою очередь спросила я Скворцову.

— Нормальное любопытство, хотелось выяснить, что жетогда произошло, — пожала она плечами.

— А в студию Костаса тебя тоже привело любопытство?

Скворцова все-таки смутилась.

— Я в ту ночь действительно видела мужчину. Теперьуверена, что это был Алексей. Не знаю, почему его заинтересовала студия.., ноуверена, этому была причина. В этом доме творятся странные дела, — ядовитозаметила она.

— Ты Алексею ключ от отцовского кабинета давала? —спросила Софья Крысю.

— Давала.

— До приезда сюда?

— Нет, конечно. Вот когда сюда приехали…

— Уж если мы говорим начистоту, может быть, кто-тоскажет, что Аглая хотела от Хоботова? — вздохнула я.