Свидетель Мертвых - Сара Монетт

Мы вернулись к пансиону в сопровождении Аджанхарада и двух стражников-полугоблинов могучего телосложения. Очевидно, Аджанхарад все-таки решил не рисковать.

Аджанхарад отправил одного из подчиненных к черному ходу, на случай, если добыча задумает ускользнуть. Мы с грохотом поднялись на крыльцо, и Ульджавар уже собрался постучать, когда дверь отворилась. На пороге стояла женщина-полугоблин средних лет – скорее всего, хозяйка.

–Добрый день,– заговорил Ульджавар.– Меня зовут Ксенайя Ульджавар, я ищу мужчину по имени Бросет Шевелдар. У меня есть основания считать, что он живет здесь.

–Нет, отала,– ответила она с сильным бариджанским акцентом.– Среди моих жильцов нет никого с таким именем.

–Возможно, он называет себя иначе,– сказал Ульджавар.

Она оглядела Аджанхарада и его помощника.

–Он что, преступник? Мне не нужны такие в моем доме.

Ульджавар несколько секунд смотрел на нее, размышляя, стоит ли ей доверять настолько, чтобы открыть правду, или стоит придумать что-то другое. Наконец он сказал:

–Он убийца.

Она сложила пальцы в знак, оберегающий от зла, и сказала:

–Тогда надеюсь, вы его поймаете. Сейчас дома только один из жильцов, мер Ниленовар. Я позову его.

–Вы уверены, что он здесь?– спросил Аджанхарад Ленета Атмазу.

–Если бы его здесь не было, я бы вас сюда не привел.

Хозяйка вернулась в сопровождении молодого худощавого эльфа в скромной одежде, с простой прической. Он не поражал красотой, но у него было приятное лицо, и он совершенно не был похож на убийцу – но ведь преступники, как правило, не отличаются на вид от добропорядочных граждан.

–Чем я могу вам помочь, господа?– вежливо спросил он.

–Это он,– сказал Ленет Атмаза.

–Ваше имя Бросет Шевелдар?– спросил Ульджавар, и тот отшатнулся, как от удара, но сразу овладел собой.

–Нет, прошу прощения, должно быть, вы, господа…

–Нет?– перебил его Ульджавар.– А как насчет Сегевиса Мичезара? Или Кро’иса Авелонара?

–Сколько, по-вашему, у меня имен?– не сдавался тот.

–Вам виднее,– ответил Ульджавар.– Скольких мужчин вы изображали?

Шевелдар сделал шаг назад, и Аджанхарад предупредил:

–У черного хода вы столкнетесь с одним из моих стражников.

На миг мне показалось, что убийца все же попытается сбежать, но его плечи поникли, и он пробормотал:

–Думаю, вы пришли меня арестовать.

–По подозрению в убийстве мин Инширан Урменеджен,– сказал Аджанхарад,– и по меньшей мере двух других женщин.

Он покачал головой.

–Вы ничего не докажете.

Но он позволил Аджанхараду надеть на себя наручники.

–Мер Ниленовар,– вмешалась хозяйка пансиона,– что мне сказать мин Тавалин?

–Можете сказать ей правду,– ответил он.

В ту ночь мне не давала уснуть мысль о том, что он опять принялся за свое, что, арестовав его, мы почти наверняка спасли жизнь мин Тавалин.

Я лежал без сна, гадая, сколько невест было у Бросета Шевелдара, скольких женщин мы не успели спасти.

На следующий день ко мне в кабинет в Доме князя Джайкавы пришла Чонадрин.

–У меня нет прошения,– сказала она.– Вы меня выгоните?

–Нет,– улыбнулся я.– Если, конечно, не явится посетитель, но я в этом сомневаюсь.

–Мне кажется, у вас очень тоскливая работа,– откровенно заявила она.

–Вовсе нет,– возразил я,– хотя я понимаю, почему вы так считаете. Ко мне приходит несколько просителей в неделю – иногда больше, иногда меньше,– зато у меня есть время для чтения и много книг.

Я кивнул на свою полку с романами, и она рассмеялась.

–Но я уверен, что вы пришли ко мне не без причины.

–Я написала своему деду и осмеру Тилмереджу,– сказала девушка,– и получила ответы. Дедушка Деленар очень расстроился из-за того, что мне стало известно о семейном скандале, поэтому я должна написать ему еще раз и заверить его в том, что я нисколько не сержусь. Это разрушило бы жизнь моей матери, но для меня все эти старые истории не имеют значения.– Она повела плечами, словно стряхивая тяжелое пальто.– Я ашенин, простая работница, никому нет дела до того, были женаты мои дед и бабка или нет.

–А что с осмером Тилмереджем?

–В лице деда Тилмереджа,– хмыкнула Чонадрин,– мир лишился талантливого писателя. Он исписал множество страниц рассказами о Танверо и его жителях. Он подробно изложил даже историю об упыре.

–Гм,– пробормотал я, и она рассмеялась.

–Судя по вашим ушам, вы не хотите об этом говорить.

–Верно,– сказал я,– но если у вас есть ко мне вопросы, я постараюсь на них ответить.

–Скажите, какова вероятность того, что в Танверо снова появится упырь?

–Это зависит от горожан,– ответил я.– Если они организуют дежурство и станут поддерживать порядок на кладбищах, этого, скорее всего, удастся избежать. Он написал, нашли ли могилу меррем Баламаран? Я имею в виду могилу, в которой была похоронена женщина, а не упырь.

–Нашли. Он пишет, что там даже не было кладбища, просто лесная поляна.

–Они с мужем были последователями Викхелно и не считали кладбища обязательными.

–Не думаю, что хоть что-то понимаю в учении Викхелно,– призналась Чонадрин.

–Этот философ был гоблином,– начал я,– и жил далеко на юге, там, где мертвые не восстают из могил в виде упырей. Он подвергал вполне обоснованной критике коррумпированных бариджанских священников, особенно прелатов Улиса. Однако в конце концов он пришел к выводу, что священнослужители – все без исключения – являются чем-то вроде болезненного нароста на стволе дерева, вроде опухоли – ненужной и вредоносной. Когда во времена золотой лихорадки гоблины пришли на север, они принесли с собой его учение, и оказалось, что среди нашего народа полно верующих, которые предпочитают обходиться без служителей церкви.

–Но как они могут верить в то, что упырей не существует?– почти жалобно спросила она.

–Я не могу давать объяснений верованиям,– ответил я.– Не могу объяснить, почему горцы приняли учение Викхелно – вероятно, они, так или иначе, были недовольны местными священниками. А стоило им вбить себе в голову, что священники – паразиты, что их учение ничего не стоит… Последователи Викхелно гордятся тем, что верят только в то, что видели своими глазами.

–Но они же не атеисты, правда?– спросила она едва слышно.