Мария Стюарт - Стефан Цвейг

Поистине снисходительной карой за столько содеянных безумств должно назватьэто романтическое заточение по сравнению с тем, что выпало на долю еесоучастника и возлюбленного. Не так мягко обошлась судьба с Босуэлом! На мореи на суше, невзирая на обещания, преследует изгнанника разъяренная свора,голова его оценена в тысячу шотландских крон, и Босуэл знает: самый надежныйдруг в Шотландии выдаст и продаст его за эту награду. Но не так-то легкозахватить удальца: он пытается собрать своих верных для последнегосопротивления, а потом бежит на Оркнейские острова, чтобы оттуда развязатьвойну с лордами. Меррей с флотилией из четырех кораблей высаживается наостровах, и лишь с трудом ускользает гонимый от своих преследователей,отважившись в утлой скорлупке выйти в открытое море. Он попадает в шторм. Сизодранными парусами держит курс суденышко, предназначенное для каботажногоплавания, к берегам Норвегии, где его захватывает датский военный корабль.Опасаясь выдачи, Босуэл хочет остаться неузнанным. Он берет у матроса платье –уж лучше сойти за пирата, чем за разыскиваемого короля Шотландии. Однако вскоредознаются, кто он. Босуэла пересылают с места на место и в Дании дажеотпускают на свободу; он уже радуется счастливому избавлению. Но тут лихогосердцееда настигает Немезида: положение его резко ухудшается, оттого чтокакая-то датчанка, которую он в свое время обольстил, пообещав на ней жениться,подала на него жалобу. Между тем в Копенгагене дознались, какие ему вменяютсяпреступления, и с этой минуты над его головой занесен топор. Дипломатическиекурьеры мчатся взад и вперед. Меррей требует его выдачи, особенно неистовствуетЕлизавета, которой важно заручиться свидетелем против Марии Стюарт. В своюочередь, французские родичи Марии Стюарт тайно хлопочут, чтобы датский корольне выдал опасного свидетеля. Заточение Босуэла становится все более строгим,однако только тюрьма и защищает его от возмездия. Человек, который на полебрани не дрогнул бы и перед сотнею врагов, должен каждый день со страхом ждать,что его в цепях пошлют на родину и после страшных пыток казнят как цареубийцу.Одна темница сменяется другой, все суровее и теснее его заключение, точноопасного зверя, держат узника за стенами и решетками, и вскоре он уже узнает,что только смерть освободит его от оков. В ужасающем одиночестве и бездействиипроводит неделю за неделей, месяц за месяцем, год за годом этот сильный,брызжущий энергией человек, гроза врагов, кумир женщин, живьем гниет иразлагается исполинский сгусток жизненной энергии. Хуже пытки, хуже смерти длябесшабашного удальца, который только в преизбытке сил и в безбрежности свободыдышал полной грудью, который вихрем носился по полям во главе охоты, вел своихверных навстречу врагу, дарил любовь женщинам всех стран и познал все радостидуха, – хуже пытки и смерти для него это жуткое праздное одиночество средихолодных, немых, угрюмых стен, эта пустота уходящего времени, сокрушающаяжизненную энергию. По рассказам, которым охотно веришь, он как бесноватый билсяо железные прутья своей клетки и жалким безумцем кончил жизнь. Из всехмногочисленных спутников, претерпевших ради Марии Стюарт пытку и смерть, надолю этого горячо любимого выпало самое долгое и страшное покаяние.

Но помнит ли еще Мария Стюарт о Босуэле? Действует ли и на расстояниизаклятие его воли или медленно и постепенно расступается огненный круг? Никтоне знает. Как и многое другое в ее жизни, это осталось тайной. И только одномуудивляешься. Едва встав после родов, едва сбросив с себя иго материнства, онауже вновь исполнена женского очарования, опять источает соблазн и тревогу.Опять – в третий раз – вовлекает она юное существо в орбиту своей судьбы.

Приходится все снова и снова с прискорбием повторять это: дошедшие до наспортреты Марии Стюарт; написанные большей частью посредственными мазилами, непозволяют нам взглянуть в ее душу. Со всех полотен глядит на нас с будничнымбезразличием милое, спокойное, приветливое лицо, но ни одно из них не передаеттого чувственного очарования, которое, несомненно, исходило от этойудивительной женщины. Надо полагать, она излучала какое-то особое обаяниеженственности, ибо всюду, и даже среди врагов, приобретает она друзей. Иневестою, и вдовой, на каждом троне и в каждом узилище умела она создать вокругсебя эту атмосферу сочувствия, так что самый воздух вокруг нее как бы пронизантеплом и ласкою. Едва появившись в Лохливене, она сразу покорила молодого лордаРутвена, одного из своих стражей; лорды вынуждены были убрать его. Но не успелРутвен покинуть замок, как ею покорен другой юный лорд, Джордж ДугласЛохливенский. Понадобилось лишь несколько недель, и сын ее тюремщицы готов налюбые жертвы – во время ее побега он самый ревностный и преданный еепомощник.

Был ли он только помощником? Не был ли юный Дуглас для нее чем-то большим вэти месяцы заточения? Осталась ли эта склонность рыцарственной и платонической?Ignorabimus[*]. Во всяком случае, МарияСтюарт, не стесняясь, использует чувства молодого человека и не скупится нахитрость и обман. Кроме личного очарования, у королевы имеется еще и другаяприманка: соблазн добиться вместе с ее рукой и власти магнетически действует навсех, кого она ни встречает на своем пути. Похоже, что Мария Стюарт – но тутможно отважиться лишь на догадку – поманила польщенную мать юного Дугласавозможностью брака, чтобы купить ее снисходительность, ибо постепенно охранастановится все более нерадивой и Мария Стюарт может наконец приступить к делу,к которому устремлены все ее помыслы: к своему освобождению.

Первая попытка (25 марта), хоть и искусно подготовлена, терпит неудачу.Каждую неделю одна из прачек замка вместе с другими служанками переправляется влодке на берег и обратно. Дуглас взялся уломать прачку, и она согласиласьобменяться с королевой платьем. В грубой одежде служанки; под густымпокрывалом, скрывающим ее черты, Мария Стюарт благополучно минует охрану узамковых ворот. Она садится в лодку, отплывающую к берегу, где ее поджидает слошадьми Джордж Дуглас. Но тут одному из гребцов вздумалось пошутить состройной прачкой, накинувшей на голову вуаль. Под предлогом, что он хочетпоглядеть, какова она лицом, он пытается сорвать с нее покрывало, и МарияСтюарт в страхе хватается за нее своими узкими, белыми, нежными руками. И этатонкая аристократическая рука с холеными пальчиками, какие трудно предположитьу прачки, выдает ее. Гребцы всполошились и, хоть разгневанная королеваприказывает им грести к противоположному берегу, поворачиваются отвозят ееобратно в тюрьму.

О случае этом немедленно доносят властям, и охрану узницы усиливают.Джорджу Дугласу запрещено появляться в замке. Но это не мешает ему поселитьсяпоблизости и держать с королевой постоянную связь; как преданный гонец, оннесет почтовую службу между ней и ее сторонниками. Ибо, сколь это ни странно,у королевы-узницы, объявленной вне закона и уличенной в убийстве, после годаправления Меррея опять появились сторонники. Кое-кто из лордов, Сетоны иХантлеи в первую голову, отчасти из ненависти к Меррею все время храниливерность Марии Стюарт. Но что особенно удивительно, самых рьяных приверженцевнаходит она в Гамильтонах, своих заклятых противниках. Дома Гамильтонов иСтюартов искони враждовали между собой. Гамильтоны – самый могущественный родпосле Стюартов – ревниво оспаривали у Стюартов корону для своего клана; теперьим представляется удобный случай, женив одного из своих сынов на Марии Стюарт,возвести его на шотландский престол. Эти соображения заставляют их – ибо чтополитике до морали! – стать на сторону женщины, чьей казни за мужеубийство онидомогались всего лишь несколько месяцев назад. Трудно предположить, что МарияСтюарт серьезно (или Босуэл уже забыт?) подумывала о том, чтобы выйти замуж заодного за Гамильтонов. Очевидно, она изъявила согласие из расчета, надеясь этимкупить себе свободу. Джордж Дуглас, которому она тоже обещала свою руку –двойная игра отчаявшейся женщины, – служит ей посредником в этих переговорах,кроме того, он руководит всей операцией в целом. Второго мая приготовлениязакончены; и, как всегда в тех случаях, когда отвага призвана заменитьосмотрительность, Мария Стюарт бестрепетно встречает неизвестность.